Дмитрий Громов - Путь проклятых

– Ну что ж, тогда мне больше нечего вам сказать. Вы можете стать настоящими вампирами и регулярно убивать людей; вы можете долго и мучительно умирать здесь – но такой смерти я не пожелаю и врагу! И, наконец, вы можете разом прекратить свои мучения – но для этого вам нужен кто-то , кто поможет вам в этом. Я все сказал. Выбирайте.

И я повернулся к выходу.

– Постойте! – это произнес мальчик с топчана.

Я обернулся, остановившись в дверях.

Серая, с темно-лиловыми прожилками, обреченность. Но вместе с ней – и решимость.

– Вы… можете помочь мне умереть насовсем?

Да, чтобы принять такое решение, надо тоже обладать немалым мужеством! Недооценил я его.

– Могу. Но я бы советовал тебе хорошо подумать.

– Я уже все обдумал. Я не смогу убивать других. И я не хочу мучаться – это уже начинается, я чувствую! Прошу вас…

– Хорошо. Я приду завтра, и если ты не передумаешь – я помогу тебе уйти.

– Спасибо, – прошептал он серыми губами. – Только обязательно придите. Вы обещаете?

– Да, я обещаю, – твердо ответил я.

Всю обратную дорогу мы с Эльвирой молчали, подавленные случившимся.

– Влад, я не хотела. Я не знала, что такое может случиться! – подняла она на меня полные слез глаза, когда мы уже входили в мой подъезд. – Может быть, им все-таки можно помочь?

– Только одному – тому, что сидел в кресле. Второй обречен. Теперь ты знаешь, куда ведет дорога, вымощенная благими намерениями?

Она молча всхлипнула, но я не обратил на нее внимания, потому что увидел: дверь моей квартиры приоткрыта! А я точно помнил, что тщательно запер ее, уходя!

– Заходи, Влад, заходи, не бойся! – я узнал голос Генриха и слегка перевел дух. Впрочем, радоваться и вздыхать с облегчением было рано: если Генрих заявился ко мне вот так, значит, случилось что-то из ряда вон выходящее; к тому же, раз он не только «вычислил» мое место обитания, но и смог открыть дверь в квартиру – значит, грош цена такому убежищу! Надо срочно менять место дневки.

Мы вошли, и я тщательно запер дверь. Все замки были в порядке.

– О, да ты не один! – криво усмехнулся Генрих, вынув изо рта свою неизменную сигару. – Впрочем, я мог бы и сам догадаться. Что же ты? Представь меня даме!

– Это – Генрих Константинович, мой Отец, – обернулся я к замершей на пороге Эльвире. – А это – Эльвира. Моя «дочь».

– И любовница, – закончил Генрих. – Ого, да вы еще не разучились краснеть, леди! Не надо смущаться, я не хотел сказать ничего плохого. А у тебя прекрасный вкус, Влад. Впрочем, не могу сказать того же о вкусе твоей дамы. Ну да ладно, присаживайтесь. Есть новости, и очень нехорошие. Я не вполне понимаю, что происходит, но подозреваю, что кое-что поможете прояснить мне вы.

Мы с Эльвирой молча уселись в свободные кресла, и я потянулся к лежавшей на журнальном столике пачке сигар. «White Owl» . Да, у Генриха губа не дура! Я вынул из пачки сигару, содрал с нее целлофановую обертку, с наслаждением понюхал и аккуратно прикурил от зажигалки Генриха.

– Итак? – я выжидательно посмотрел на него.

Посмотрел изнутри .

Однако Генрих «закрылся», так что кроме серой брони его внутреннего «щита» и чуть насмешливой улыбки, я ничего не увидел. И все же я почувствовал, что моему Отцу сейчас не до смеха.

– Пропали Безумная Нищенка и Виктор. Я подозреваю, что их ликвидировали.

– Может быть, они просто сменили убежища?

– Нет. У меня есть свои способы проверки. Их наверняка убрали. Или пытались убрать, и они ушли на дно; впрочем, это маловероятно – они бы дали знать об опасности.

– Ты подозреваешь, кто мог это сделать?

– Я не подозреваю – я знаю ! Один из нас может погибнуть случайно, но сразу двое – никогда! Значит, Бессмертный Монах здесь и идет по следу.

Эльвира переводила растерянный взгляд с меня на Генриха и обратно – я ничего не успел рассказать ей о Бессмертном Монахе.

– Но это не все, Влад, – Генрих в упор посмотрел на меня. – Бессмертный Монах никогда не появляется просто так. Должно было произойти что-то, что вызвало его появление в нашем городе. Он чувствует наших, но не настолько, чтобы примчаться издалека, пока все идет, как обычно – а, по моим сведениям, в последнее время он находился в Англии. Значит, был всплеск, который привлек его. Ее Приобщение? – Генрих посмотрел на съежившуюся в кресле Эльвиру. – Навряд ли… Значит, было еще что-то. Что? Я должен знать!

– Есть еще двое. Их приобщили за последнюю неделю, – тихо произнес я, глядя в сторону.

– Я так и знал! – Генрих ударил кулаком по подлокотнику кресла, и подлокотник жалобно хрустнул. – Это ее работа! – его желтый прокуренный ноготь на указательном пальце уперся в Эльвиру. – Ты бы до такого не додумался! Ты, конечно, разгильдяй и пижон, но не до такой же степени!

– Да, моя! – с вызовом почти выкрикнула Эльвира. – И что теперь?

– Ничего, девочка, – Генрих как-то разом обмяк, глаза его потухли. – Просто ты привела сюда погибель для всех нас.

– Спокойно, Генрих! – я уже справился с первым потрясением и постарался взять себя в руки. – Ты всегда знал больше нас всех. Того, что случилось, уже не изменить, но я не собираюсь сдаваться без боя. Да и бегство – это тоже выход. Но для того, чтобы противостоять Монаху, мы должны как можно больше знать о нем. Рассказывай.

– К сожалению, о нем известно не так уж много, – Генрих постепенно приходил в себя и вернулся к своей обычной повествовательной манере. – Год рождения – неизвестен, но, по всей видимости, он появился на свет где-то между 1410-м и 1435-м. Первая его достоверно известная акция по истреблению вампиров датируется 1456-м годом, Лион. По происхождению – француз, настоящего его имени я не знаю, но среди служителей церкви он известен, как брат Жан; кличку «Бессмертный Монах» дали ему уцелевшие лондонские вампиры после резни, которую он учинил там в 1611-м году.

– Он действительно бессмертный?! – не удержалась Эльвира.

– Действительно. Чем это обусловлено – никто не знает. Говорят, что он уже не вполне человек; но то, что он не вампир – это точно. Он явно не вполне нормален – нет, он не безумец, но истребление вампиров стало единственной целью его жизни. Возможно, он так долго отнимал жизни у бессмертных, что научился впитывать их силу и стал бессмертным сам. Впрочем, это лишь предположение, одно из многих.

– Его можно убить?

– Наверное, – пожал плечами Генрих, прикуривая новую сигару. – Только пока что это никому не удавалось сделать. Пять с половиной веков войны с вампирами – никто из нас не прожил столько! За это время он приобрел такой опыт, что бороться с ним практически бесполезно. Он знает о нас практически все, прекрасно вооружен и подготовлен. Бессмертный Монах не пренебрегает ничем: от чеснока и Библии – до автоматической винтовки с серебряными пулями! При этом он не стесняется в средствах: нередко по его вине гибли не только вампиры, но и люди, но ему это всякий раз сходило с рук. Похоже, он считает, что цель оправдывает средства. Так что заложником, к примеру, от него прикрываться бесполезно: он, не задумываясь, убьет обоих. На жалость его тоже не возьмешь – он лишен этого чувства в куда большей мере, чем, к примеру, ты, Влад, а, может быть, даже в большей мере, чем я. У него практически нет слабостей. И у него просто нюх на вампиров.