Роман Шалагин - Гнев Земли (СИ)

– Ну, чего там, шеф? – панибратски спросил Калинкин.

Гончаленков обреченно выдохнул:

– Полная задница: утром пропала «зечка» с двумя рецидивистами, час назад ее нашли, офицер и конвоир убиты. Судьба водителя не известна, может, взяли в заложники или он сам замешан в побеге.

Калинкин недоуменно потеребил левое ухо:

– А ты тут причем?

– Это произошло в нескольких километрах от моста, теперь наша территория – наиболее вероятная зона маршрута преступников, вооруженных автоматом, двумя стволами – это минимум, возможно, еще что-нибудь из тюремного арсенала.

Калинкин почесал мочку правого уха:

– Чего будем делать, шеф?

– Едем в райцентр за стволами, броней, спецсредствами.

– А дальше?

– Никогда не загадывай так далеко, - дал совет участковый. – Это у Путина и Спивакова до две тысячи двадцатого года дни по минутам расписаны. А мы с тобой во внутренних органах служим, поэтому и планов никаких не имеем.

Мертвое озеро, 16:17.

Кирилл уже сидел в машине, но не мог уехать, все пытался уговорить последовать за и собой Часовского:

– Виктор, ты должен ехать со мной, - убеждал он друга.

– Зачем, ведь тут моя работа и дом, - отказывался Часовский, - Чем объясню свое бегство?

– Я сам все улажу, - заверил Кирилл, - Тебе нельзя тут оставаться после вчерашней ночи. Я не знаю, что это и как все происходящее объяснить, но это озеро и прибрежный лес несут в себе большую угрозу и опасность.

– Да нас просто сочтут «лохами позорными» или психами, если будем объяснять причины.

– Я все беру на себя, - не отступал Кирилл, - Ничего никому не нужно будет объяснять, переведем тебя на новую должность, возьму к себе в управление заместителем. Этот отстойник не для тебя.

– Биографией не вышел для заместителя, - усмехнулся Часовский, - Я же вчерашний «зэка», у меня еще условка не кончилась.

– Это ерунда, воспользуюсь нужными связями. Едем и немедленно!

Виктор покачала головой:

– Нет, я пока остаюсь. Дождусь Цезаря, доработаю до конца месяца. А там, если твое предложение все еще будет в силе, помозгуем.

Закрытая территория НИИ атомной промышленности, 17:50.

Дождь, точнее сильнейший ливень, не позволил начать замеры в последних двух контрольных участках. Татауров перебрался с водителем в кунг, поскольку кабина напоминала решето, точнее, душ. Вся команда – взвод РБХЗ с унылым видом и похоронным настроением ожидали окончания непогоды.

– А может, ОЗК[8] напялить? – подал идею сержант Свечников.

– Не взяли, - эхом отозвался ефрейтор Гусев. - Старшина не дал, сказал, все ОЗК в дезобработке.

– Кусок[9] долбанный, - обозвал ротного старшину лейтенант, - А если быстро туда-сюда сбегать?

Свечников резонно заметил:

– Дозиметры угробим, а они и так нифига не пашут. Вы и мы за них подписывались, ротный в случае порчи, платить заставит в восьмикратном размере. Он уже давно ищет на кого их списать.

– Значит, будем ждать, когда дождь кончится, - подвел итог Татауров.

Сидящий в самом дальнем углу химик-дозиметрист Лостопадов отрешенно заявил:

– Этот ливень только усиливается, ночевать тут придется, а мы сухпайков не взяли.

Татауров тоскливо поглядел в запотевшее окно, куда яростно барабанили струи воды:

– Видимо, в натуре придется ночевать. Матынов, выйди на оперативного дежурного, доложи, что мы застряли до утра.

Радист с огромным трудом поборол дремоту и, разлепив чугунные веки, медленно потянулся к передатчику.

– Можно и не ночевать, - осторожно подал идею сержант.

– То есть? – спросил лейтенант.

– Напишем данные прошлого замера, изменим лишь десятые доли для правдоподобия.

– Откуда же я возьму прошлые показатели?

Свечников кивнул в сторону Гусева и Лостопадова:

– Эти два тела тут дважды в месяц бывают. Я думаю, они не забыли данные десятидневной давности.

Гусев и Лостопадов испуганно переглянулись. Свечников уже навис над ними и вкрадчиво спросил:

– Вы ведь их помните, господа военные? В противном случае будем лечить вашу амнезию отжиманиями на свежем воздухе.

– Мы… мы помним, товарищ лейтенант, - торопливо в один голос затараторили вопрошаемые, опасаясь гнева старослужащего товарища, - Мы все показания на этих точках помним. С нами капитан Тагов был. Он тогда рождение сына отмечал и э-э… в общем он устал, и рапорт составляли мы сами.

Татауров чуть подумал и кивнул:

– Ладно, поехали отсюда.

– А я уже в часть доложил, - сообщил радист.

Свечников замахнулся на него, но бить не стал, а лишь прокомментировал:

– Никогда никуда не спеши – это первая заповедь солдата. Запомни ее, конь педальный.

Ворошиловка, 18:06.

Калинкин долго пытался разобраться с лямками и липучками допотопного бронежилета «кираса-5», а потом в негодовании бросил это дело, принявшись деловито щелкать затвором автомата.

– Нафига нам выдали этот хлам? – спросил он у Гончаленкова.

– Ты же служил и знаешь, что бронежилет пятой степени защиты спасает от удара ножа, осколков, пистолетного выстрела со ста шагов. И спасет даже от пули автомата, пущенной с четырехсот метров, - объяснил «старлей».

– Мало того, что нас перевели на круглосуточное дежурство, так еще и заставляют таскать на себе всякое барахло, - не унимался Калинкин, - Моя броня даже укуса пчелы не выдержит, зато плечи натирает и движения лишает.

Гончаленков отмахнулся:

– Тебя никто не заставляет его носить, погибнешь от пули – похоронят за счет государства, может и грамоту дадут, а вот если бронник потеряешь – вычтут его стоимость из зарплаты.

Калинкин недовольно потеребил левую мочку:

– Что будем делать, шеф!

– Тебе же в управлении все объяснили: всеми имеющимися в наличии силами и средствами обезвредить особо опасных преступников.

– Больно надо под свинец лезть за похвальный некролог в газете и значок «Отличник полиции», - заявил Калинкин и уже хотел поудобнее устроиться, чтобы задремать.

– Не хочешь ловить рецидивистов, тогда ищи пятерых пропавших, что еще вчера ушли в лес по грибы, на охоту и рыбалку.

– А че их искать? – сморщился Калинкин, - Небось, не маленькие, сами вернутся.

Гончаленков быстро и умело разобрал свой «Макаров»:

– Ты видимо не понял: это не просьба, а приказ – искать пропавших до наступления темноты.

Уши помощника поникли:

– Так ведь уже темно…

– Вот когда я не увижу дырку на твоем колене от окурка с пяти шагов, вот тогда будем считать, что темно…

Мост через Большую Гнилку, 19:40.

Видавший виды и весь перепачканный грязью БТР-70 заглушил двигатель, остановившись на пригорке слева от моста уже за рекой. Из люка вылезли младший лейтенант в новом камуфляже и механик-водитель.