Сергей Бергер - Тайны холодных стен

В последний момент чья-то очень маленькая и тепленькая ручка коснулась его головы. Подобно богине, она одарила его спокойствием и теплом, что ручьем принялось заполнять жилы Гарри. Открыв глаза, мужчина поднял голову, чтобы посмотреть в глаза ангелу. Он ожидал увидеть все что угодно, но только не то, что он увидел на самом деле.

— Элизабет… — Губы сами собой разомкнулись, и из заточения вырвался еле слышный вой. Маленькая капля слезы скатилась по бледному и измученному лицу Гарри.

Девочка предстала перед ним такой, какой он помнил ее еще в детстве. Когда ей было лет семь. От ее белокурых волос исходил золотистый свет, и пахли они лавандой. Девочка коснулась лица своего отца, вглядываясь прямо в его заплаканные глаза.

— Пап, помнишь, чему ты меня учил?

Гарри нервно кивнул, его ноги дрожали. Он хотел ее обнять, прижать к себе, но так боялся рассеять этот мираж. Он хотел насладиться каждым мгновением. Пусть, это и всего лишь видение, что пришло ему во время очередного срыва.

— Папа… — Девочка резко перестала издавать свечение. Запах лаванды перестал исходить от ее волос. Его пересилил запах смрада и тухлых яиц. Улыбка сошла с ее лица, и ее крошечные пальчики впились ногтями в лицо мужчины.

— …Перестань себя обманывать, папа. — Элизабет стиснула зубы, словно говоря это нехотя. Из ее крошечных глаз покатились слезы. — Это ведь ты сделал. Признай это. Ты во всем виноват.

— Элизабет, я ведь ничего не делал…

— Его кровь на твоих руках. А девушка, что была возле мертвого мальчика, просто боится тебя. Потому, не проронила ни слова. Ты сходишь с ума, папуля. — Она стала громко плакать. Сердце Гарри сжалось, стоило ему услышать детский плач. — Ты так переживаешь из-за меня. Перестань. Отпусти меня, мне тут хорошо. И мама тут. Мы ждем только тебя. Подожди немного. Скоро мы будем все вместе. И… — Элизабет тяжело выдохнула, чтобы преодолеть поток слез. — Не обманывай себя, уезжай отсюда. Тебе тут не место.

Девочка становилась все тусклее, пока совсем не растворилась во тьме, словно сигаретный дым. Гарри судорожно ловил его в воздухе, кричал, взывал в пустоту «Элизабет!». И все закончилось. Мужчина растер уставшие глаза и понял, что лежит в кровати. На кофейном столике звонко тикал будильник, показывая стрелками два часа и две минуты после полуночи.

Никогда не знаешь, сколько всего тебе может поведать тишина. Настоящая тишина, та самая, в которой можно расслышать биение собственного сердца. В такое время тебя абсолютно ничего не заботит. Время течет медленно, тягуче, словно мед. И ты уже не замечаешь, когда к тебе в двери стучится безумие. Кажется, что вокруг тебя нет совсем никого, даже когда ты на самом деле не один.

Уже далеко не молодой мужчина слушал вой ветра, погруженный в эти мысли. Холод тоненькими иголочками протыкал его легкие, заставляя их тихо сдуваться, доставляя не самые приятные ощущения. Он смотрел в окно. Считая каждую минуту до прихода специалиста. Уже слишком много времени он провел в этом доме со своей семьей. Все они всерьез обеспокоены своей дальнейшей судьбой. И вся чертовщина безумно пугала Георга и его девочек.

В дверь постучали, и в комнату вошел молодой дворецкий. Он поклонился графу:

— Гостья прибыла, она ждет вас у парадной лестницы.

— Благодарю тебя сердечно, Лукас.

Они вместе вышли из кабинета графа и разошлись по разным сторонам. Георг пошел встречать его гостью, которую он ожидал с визитом из Лондона. Когда он вышел к парадной лестнице, то сразу ощутил некоторое сомнение в надежности этой девушки: Это была молодая рыжеволосая особа. С правильными чертами лица, тонкими губами и благородной походкой. Облаченная во все черное, она испуганным косым взглядом осматривала все вокруг. Ее голубые глаза расширились при виде графа. Девушка поклонилась и представилась:

— Я Дорита. Экстрасенс, медиум. Я примчалась, как только смогла, хоть и дорога была дальняя. Но ради такой чести я использовала все свои силы и возможности. Что вас беспокоит?

Мужчина опустил глаза. Почему-то его язык не поворачивался, чтобы начать рассказ. У себя в голове он принялся перебирать монолог, который он хотел поведать девушке. Спустя минуту безмолвия он заговорил, и в голосе его слышалось отчаяние и грусть:

— Сначала все было хорошо. Какое-то время мы спокойно жили в этом фамильном особняке, что передался мне от моего отца. Тут стало сформировываться новое ответвление семейного древа графского рода Макгроу. — Выдал мужчина с легкой ноткой самодовольства. — Но в один день, все пошло на спад. Дочери стали неспокойно спать, жена стала жаловаться на частые кошмары. В доме эпизодически появлялась дикая вонь, около эпицентра которой, вились мухи. Возникала она постоянно в новых местах. Как правило, недалеко от девочек. — Граф слегка вздрогнул, очевидно, освежая события в памяти. Он чувствовал, как его грудную клетку сдавливало от нахлынувшего страха, который постепенно ослаблял хватку с каждым словом. — Спустя полгода ситуация стала ухудшаться. Девочки стали жаловаться на чьи-то голоса, доносящиеся из шкафа, или из-за закрытой двери ванной комнаты. Обеспокоенный жалобами дочерей, я приставил к ним постоянную охрану. Увы, это совсем не помогало. Я долгое время считал, что все эти рассказы были плодом воображения девочек, которые пытались таким образом добиться внимания меня и моей жены, ведь мы редко могли уделить время дочерям из-за работы. Но, столкнувшись лишь раз с похожими необъяснимыми вещами, я понял, что это все не шутки.

— Если у вас под полой не погибло живое существо, то могу предположить, что это злой дух. Или демон. Я должна послушать этот дом. Я могу сделать это прямо здесь? Я не хочу заходить пока что далеко в дом.

— Если вам так будет удобно. — Тяжело вздохнул граф, посчитав, что в очередной раз ошибся, когда стал верить в подобные вещи.

Дорита кивнула и полезла в свою сумку. Немного порыскав там, она достала оттуда маленький предмет, который оказался перстнем с большим, блестящим камнем. Она молча опустила сумку на пол. Девушка внимательно прислушивалась к тишине. Замерев на месте, Дорита медленно опустилась вниз. И внезапно издала громкий крик, оглушивший графа. На глаза девушки набежали слезы, она кричала и плакала, разбивая кулаки о холодный пол. Это длилось секунд десять. После чего она остановилась. Граф даже не успел отреагировать на случившееся. Все звуки в доме умолкли, жители перестали заниматься своими делами и просто прислушались.

— Простите… — Она пыталась отдышаться, ей казалось, словно ее легкие заполнял едкий дым. — В этом доме звучит огромное количество голосов. Они кричат, плачут и задыхаются от нехватки воздуха. Здесь и женщины, и мужчины, и дети. Они закрыты этим особняком, словно куполом. — Девушка подняла расфокусированный взгляд на потолок. Здесь сотни неуспокоенных душ,…но что интересно — ни в одной душе я не почувствовала родства с вами. Как в вашем роду хоронят усопших?