Екатерина Бобровенко - Ловцы снов (СИ)

Только этот процесс везде наступает одинаково.

"За своим стремлением вечно угнаться за мертвыми, мы совсем забыли про чувства ЖИВЫХ..."

Подобные выражения у нас не в ходу, но иногда хочется говорить привычными - более подходящими - друг другу словами.

Мертвые... Это их город.

Иначе не назовешь.

Тех, на чьих лицах не растают сыплющиеся с неба снежинки.

Я медленно поднимаюсь со своего места, одновременно ища глазами по сторонам случайных прохожих, с которыми мы могли бы показаться друг другу обоюдно подозрительными и странными. Хочется шагнуть в свет ближайшего фонаря, позволяя себе раствориться в его сиянии, чтобы пересечь невидимую посторонним грань между двумя слоями реальности. Туда, где свет и чужие взгляды являются единственном отрадой для тех, кому уже поздно чего-то обещать в жизни.

Это теневой мир, оборотная сторона, чистая энергия, не обремененная ни умственными качествами, ни внешность, ни моралью - единственное, что останется от каждого из нас после утрата материальной сути. Но под взглядами попадающихся то и дело прохожих попросту раствориться в воздухе представляется нереальным, и приходится действовать иными методами.

А в голове все это время продолжают непроизвольно вертеться обрывочные фразы недавнего диалога.

"...При себе не свети, но, если понадобится, используй... Даже не так - когда понадобится..." - все-таки было в манерах Лунного что-то, выбивающееся из клише прежнего поведения. Раз даже не удосужился отгородиться на время разговора.

По крайней мере, вместо привычной неопределенно-темной пустоты, в этот раз мне удалось заметить гораздо больше из того, что происходило - и действительно, наверное, происходило - где-то в реальности, на другом ли конце города, где мог окопаться Псовский. Никогда не подозревал за ним особой любви к театральным постановкам, но мало ли какие там сюрпризы еще кроются. Не суть.

Только разговор странный все-таки...

Надо будет разобраться с этим, обдумать все как следует, повертеть так и эдак все возможные варианты, но не сейчас. Но...

...Тянущаяся от меня мысленная сеть, опутывающая с каждой секундой, словно щупальцами, все большее пространство вокруг, наконец натыкается на что-то очень знакомое неподалеку и упирается в него, как луч корабельного маяка, поймавшего берег суши вдали.

Фиксируя в голове кратчайший маршрут, я позволяю себе мысленную ухмылку: все складывается как нельзя лучше и быстрее. Осталось только добраться до пункта назначения и выполнить приказ - за промедлением дела не станет.

Слабый огонек где-то на грани сознания слабо пульсировал в окружающей темноте, оставаясь все таким же неподвижно прикованным к одному месту. Словно растерянным. Я знаю, там моя цель.

Обе мои цели...

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ. "Never surrender"; Антон с Диной.

...К спине прилипает жгучее чувство тревожности. Я ощущаю его, мелко перебирающее вдоль позвоночника, всем телом, как разряд электрического тока, рассыпающегося горячими искрами: напряженное, тяжелое, тугое, хотя это состояние не взвесить и не измерить рукой, но оно есть, так же, как есть Сны - бестелесно.

Я растерянно оглядываюсь по сторонам. Скорее, инстинктивно, непроизвольно ища опасность вокруг себя, чем надеясь ее увидеть. Мне чудится позади чей-то взгляд, пронзительно прилипший к воздуху, будто пропитавший его целиком неощутимой испариной и нераспознаваемым запахом, хотя Дина рядом, а с трех сторон вокруг - только кирпичная, обваливающаяся кладка сомкнувшихся тупиковым ответвлением стен.

Я понимаю, ЧТО это может значить.

- Пошли, - все размышления, смешанные с оцепенением, быстро сдувает и я крепче сжимаю Динину руку, откидывая бесполезный уже конспект под ступеньку лестницы, и поспешно направляюсь к выходу на оживленную улицу, увлекая ее за собой.

Цепкое, тревожащее сумрачно-сизую параллель Снов, ощущение идет от горла переулка, вытянувшись за его пределы ветвящимся длинным следом, хвост которого ориентировочно нацелен в нашу сторону, и лучше убраться отсюда раньше, чем мы окажемся на виду.

Мне не нужно объяснять, что в противном случае это будет значить.

Значить это может только одно.

От квадратной площадки в самом тупике, куда выходят заднее крыльцо с металлической дверью и ломаный зигзаг пожарной лестницы, до ближайшей улицы - шагов двадцать и один короткий излом поворота. Переулок вклинивается в нее истоком, прерывая на несколько метров длинно вытянутую по сторонам крытую галерею магазинного ряда. Внутреннее пространство здесь, под поддерживаемым внешними колоннами навесом, сплошь исполосовано желто-белым и радужным светом вывесок и витрин, разбившими окружающее на цветные освещенные секторы. Просвет между домами за нашими спинами с этой стороны мгновенно покрывается клубящей темнотой, становясь почти незаметным. Если о нем не знать.

Свет рекламы и вывесок резко после полутемноты ударяет по глазам, на мгновение напоминая о чужеродности в этой звенящей какофонии звуков и огненном мерцании. Я слышу переливающиеся отголоски играющей где-то рядом музыки, звенящее дребезжание колокольчиков на входных дверях, возвещающее о приходе новых покупателей, шуршание шагов, хруст снега, голоса, смех. Оранжевый свет гирлянд, развешенных здесь же, под арочными сводами, кидает мерцающие отсветы на все в ближайшие пять шагов вокруг, отражаясь блестящими лужами растоптанного снега под ногами, полупрозрачными акварельными мазками накладывается на одежду и лица людей, целеустремленно и рассеянно проходящих мимо.

Все так же - держа Дину за руку - я уверенно вклиниваюсь в толпу, надеясь поскорее слиться с ней, затеряться, и машинально нахожу взглядом уличные часы: на круглом, подсвеченном изнутри матовым светом выпуклом диске, две черные острогранные стрелки, похожие на пики, застыли углом около двадцати двух ноль-ноль. Достаточно позднее время, если учесть, что смеркается у нас рано и зимние ночи особенно темные. Но в предновогоднюю пору правила немного сдвигаются в своих рамках. И это нам на руку...

В движущейся и рассыпающейся по направлениям многоликой сутолоке действительно можно затеряться, но человеку без куртки, зимой, в семиградусный мороз, сложно это сделать на практике, и временами я чувствую упирающиеся мне в спину непонимающе-осуждающие косые взгляды, направленные вслед. Но все равно не снижаю темпа. Потому что где-то, среди всех этих глаз, безмятежных и нацеленных, в сущности, больше только на свои мысли и ощущения, есть и те, чья направленность яснее всех отпечатывается на наших с Диной следах. Приближается, - а я так и не имею понятия, где он.

Дина покорно семенит рядом, придерживаясь второй ладошкой за мой локоть, почти прижавшись ко мне вплотную, насколько позволяет ритм нашего почти бега, и ни о чем не спрашивает, и мне кажется, что она тоже каким-то образом понимает, что происходит вокруг. Может быть, тоже почувствовала преследование?..