Джозеф Бреннан - Двор Канавана [Кэнэвэн и его задний двор, Проклятье ведьмы]

Пройдя по двору лишь несколько метров, я был ошеломлен беспричинным чувством одиночества. В этом месте ощущалось нечто жуткое и сверхъестественное. Меня как будто втягивали в чужеродный мир — мир кустов и гигантской травы, чей беспрестанный шепот звенел от эманаций зла.

Протиснувшись еще немного вперед, я обнаружил, что достиг конца шнура. Бечевка проходила прямо через куст. Она перетерлась на развилке ствола и порвалась. Я пригнулся к ней лишь на миг и тут же потерял ориентацию. Мне трудно было сказать, в какой части двора я находился. Вероятно, Канаван не знал, что шнур порвался. Он теперь тащил другой конец бечевки за собой. Я выпрямился, сложил ладони рупором и закричал. Мой зов иссяк уже в горле. У меня возникло впечатление, что я упал на дно колодца. Мой крик поднимался куда-то вверх.

Хмурясь от нараставшей тревоги, я начал упорно протискиваться между стеблями густой и высокой травы. Мне приходилось раздвигать их обеими руками и только потом делать шаг. Мое тело вспотело. В голове возникла боль. В глазах все плыло и кружилось. Живот ныл от огромного напряжения. Трава оказывала мне почти непреодолимое сопротивление. Казалось, что в этот ясный летний день я попал в грозу. Атмосфера искрилась от статического электричества. И тогда я почувствовал первый укол страха. Быстро обернувшись, я понял, что не знаю, куда дальше идти. Надо же! Я потерялся на заднем дворе букиниста! Я едва не засмеялся. Едва… Это место гасило любой смех. Прикусив губу, я снова начал пробираться между стеблей.

Вскоре мне показалось, что я был не один. У меня появилась интуитивная убежденность, что кто-то крался за моей спиной. Или, возможно, меня преследовала какая-то тварь. На самом деле я не замечал ничего подозрительного. И в то же самое время я был убежден, что некое существо всего лишь в нескольких шагах ползло и извивалось в чертовой траве.

Я чувствовал на себе чужой взгляд — взгляд, наполненный Злобой и Ненавистью. Мне захотелось бежать сломя голову. Затем на смену страху пришел приступ ярости. Я вдруг разозлился на Канавана, на его задний двор и на себя. Мое напряжение вырвалось наружу в ослепляющей вспышке гнева.

Я поклялся себе, что вырву с корнем всю эту траву и уничтожу сатанинский двор. Я больше не был подавленным и угнетенным. Мое тело само развернулось и нырнуло в траву — туда, где, как мне казалось, скрывалась тварь, которая кралась за мной.

Внезапно я остановился. Мой гнев расплавился и превратился в невыразимый ужас. В тусклом солнечном свете, который просеивался сквозь купол нависавших стеблей, я увидел Канавана. Старик полз на четвереньках, словно зверь перед прыжком. Он потерял свои очки. Его одежда была порвана в клочья. Рот искривился в безумной гримасе. Он то ли рычал, то ли подвывал, а я в оцепенении стоял и смотрел на него. Блуждающий взгляд Канавана, наполненный жуткой ненавистью, остановился на мне. Он не узнавал меня. В его седых волосах торчали соломинки и обрывки травы. Все тело, включая жалкие остатки одежды, покрывала грязь, как будто он ползал по земле, как

Ящерица или змея. Одолев волну ошеломления, я, наконец, обрел дар речи.

— Канаван! — крикнул я. — Канаван, ради Бога, неужели вы не узнаете меня?

Он ответил низким горловым рычанием. Оскалив желтые зубы, он подобрался для прыжка. Мной овладел ужас. Я отскочил в сторону и затаился в чертовой траве. Он бросился в погоню за мной. Ужас придал мне дополнительную скорость. Я помчался, сломя голову, между стеблями, которые с трудом раздвигал руками. Кусты и трава за моей спиной шуршали, и я знал, что бегу, спасая свою жизнь.

Это был кошмар. Стебли, как плети, стегали меня по лицу. Колючки, словно лезвия, ранили кожу. Но я ничего не чувствовал. Все мои физические и психические ресурсы были задействованы лишь для одной цели — выбраться из дьявольской травы и убежать от чудовищной твари, которая быстро приближалась ко мне. Мое дыхание превратилось в судорожные всхлипы.

Я подвернул ногу, а пространство передо мной выглядело, как розовое желе. Но я продолжал бежать.

Тварь приближалась. Я слышал ее рычание в нескольких дюймах за моей спиной. И в то же время я был убежден, что бегаю кругами. Наконец, когда мне казалось, что я вот-вот рухну на землю, передо мной возникло открытое пространство. Впереди виднелась дверь в подсобку магазина. Задыхаясь от бега, я направился к дому. По причине, которая непонятна мне и сегодня, я был уверен, что существо, преследовавшее меня, не отважится выйти на открытое пространство. Я даже не обернулся, что посмотреть на нее.

Войдя в дом, я рухнул в кресло. Мое учащенное дыхание медленно приходило в норму, но ум оставался пойманным в водовороте ужаса и смутных предположений. Как я понял, Канаван сошел с ума. Какое-то загадочное потрясение превратило его в голодного и злобного лунатика. Став одержимым, он жаждал уничтожить все живое, что оказывалось у него на пути.

Вспоминая странные глаза старика, смотревшие на меня со звериной жестокостью, я догадывался, что его ум не просто сошел с колеи, но полностью исчез. Смерть была бы для него милосердным избавлением от мук. Однако Канаван сохранил человеческий облик. И он являлся моим другом. Я не мог бросить его на произвол судьбы. С дурными предчувствиями я позвонил в полицию, а затем вызвал скорую помощь.

То, что последовало далее, было еще большим безумием. Чередой вопросов и явное недоверие ввели меня в состояние нервного шока. Шесть крепких полицейских почти час осматривали двор, но так и не нашли никаких следов Канавана. Они добросовестно рыскали по кустам и траве. Их глаза слезились от пыли. Они вернулись в магазин, ругаясь и встряхивая головами. Их лица были красными от злости. Полицейские заявили, что ничего не видели и не слышали. Впрочем, нет. Похоже, какая-то бродячая собака все время пряталась в кустах и тявкала на них время от времени.

При упоминании о бродячей собаке, я открыл было рот, но ничего не сказал. Они и так уже относились ко мне с открытым подозрением, считая меня психом. Я повторил им свой рассказ раз двадцать, но это не удовлетворило следователей. Они обыскали и простукали весь дом. Офицеры проверили записи Канавана. Затем они пришли к мнению, что старик страдал потерей памяти, вызванной каким-то потрясением. По их мнению, он отправился в скитания по стране — сразу после того, как я обнаружил его во дворе. Мое описание странного поведения Канавана они сочли преувеличенным. Предупредив меня о возможности вызова в полицейский участок для дальнейших следственных действий, они неохотно позволили мне удалиться.

Их последующие поиски не дали никаких результатов. Канавана внесли в список лиц, находившихся в розыске. Он почему-то так и остался у них больным человеком с сильной и внезапной амнезией. Но я по-прежнему не мог успокоиться. Шесть месяцев кропотливых и утомительных поисков в архиве местной университетской библиотеки позволили мне обнаружить материал, который я не предлагаю вам, как объяснение или некую версию событий. Вы можете относиться к моим изысканиям, как к фантастическому и почти невероятному предположению. Да я и сам в него не верю.