Лена Обухова - Город засыпает

«Основная проблема в том, что негативной энергии, чтобы привязаться к предмету, надо очень долго с ним контактировать, — писал пользователь с красноречивым никнеймом Voland69. — Или ее одномоментный выброс должен быть очень велик, а предмет при этом должен иметь очень прочную связь с неким лицом. В таком случае можно создать предмет, который может навредить конкретному человеку или даже группе людей, связанных между собой кровным родством или очень близкими отношениями, до сплетения энергетических потоков. То есть я бы не сказал, что это категорически невозможно, но это сложно».

Нев задумчиво потер подбородок. Насильственная смерть шестерых человек в течение трех суток пусть и с натяжкой, но могла считаться большим одномоментным выбросом негативной энергии. Однако напрашивались два вопроса: как и с кем тогда могли быть связаны карты? Да и постичь, по какой причине шестеро молодых людей без особых проблем в жизни могли начать подобную игру, у него не получалось. Он мог бы понять это, если бы карты попали им в руки, уже неся на себе печать проклятия. Эта компания, как он понял со слов Дементьева, имела очень сильную эмоциональную связь с игрой, и, если верить «завещанию» Степана Кленина, они несколько часов играли картами. Если те уже несли в себе негативный заряд, это только подпитало его, одновременно заразив им самих игроков. Простейший энергетический обмен.

Вот только что же тогда могло стать «большим одномоментным выбросом негативной энергии»?

Или карты были заражены ею иначе?

От этих мыслей его отвлек сигнал Скайпа.

Lily : Привет! Прости, только сейчас увидела твое сообщение. Еще актуально?

Евстахий Велориевич : Да, мне все еще нужна твоя консультация.

Lily : Тогда набирай.

Когда связь установилась, в первый момент Нев увидел только пустой диван в полутемной комнате, но уже секунду спустя на него плюхнулась и Лиля с чашкой какого-то горячего напитка в руках. Она уже явно успела приготовиться ко сну: на лице не было и следа косметики, длинные светлые волосы беспорядочно свисали влажными прядями, а из одежды на ней был только тонкий шелковый халат. Впрочем, под ним, наверняка, была еще ночная сорочка… Нев смущенно отвел взгляд в сторону, стараясь подавить неподобающий ход мыслей, но тут же снова посмотрел на экран. Невероятно красивое лицо Лили уже озаряла улыбка, которая всегда делала его еще прекраснее. Неву иногда казалось, что он мог бы смотреть на нее бесконечно долго, просто наслаждаясь гармонией черт лица, пропорций тела и изгибов линий.

— Извини, ноутбук дремал весь день, а телефон валялся в сумке, пока я не вспомнила, что его нужно зарядить, — немного виновато сказала Лиля.

Ее слова вернули его в реальность.

— Кхм, ничего страшного, — отмахнулся Нев. — Дело не срочное.

Она слегка прищурилась, склонив голову набок.

— Так-так… Мятая рабочая рубашка, взъерошенные волосы, покрасневшие глаза и в твоей чашке, кажется, кофе, несмотря на поздний час. Или сессия с заочниками тебя так увлекает, или вы там с Дворжаком и Сашей опять веселитесь без нас.

Она произнесла это столь забавным тоном, что Нев рассмеялся, немного развеяв напряжение. Он пока не мог привыкнуть к тому, что они перешли на «ты», ведь таких людей в его жизни едва ли набралось бы на количество пальцев одной руки. Некоторые в силу своего положения были на «ты» с ним, но он продолжал держать уместную в таких ситуациях дистанцию. И со всеми остальными членами их небольшой группы он тоже оставался на этой дистанции, Лиля единственная выразила желание ее сократить. Как это будет выглядеть для остальных во время их следующего расследования, он пока не представлял.

— Нет, Дворжака тут нет, — заверил он. — На этот раз я стараюсь для нашего общего знакомого — Владимира Дементьева. Он привлек меня в качестве консультанта.

— О! — только и воскликнула Лиля, мгновенно переменившись в лице. Игривость моментально исчезла. — Как специалиста по истории или культурологии?

— Скорее, как специалиста по проклятиям.

— Я вся внимание.

Ему понадобилось почти двадцать минут, чтобы изложить ей известные факты. Все это время Лиля слушала молча, не перебивая, даже не задавая уточняющих вопросов. Она только иногда подносила к губам чашку и сосредоточенно хмурилась. Когда он замолчал, она задала всего один вопрос:

— Чем я могу помочь?

— Я пытаюсь найти какую-то информацию по практике создания проклятых предметов, возможно, это поможет выйти на убийцу, но натыкаюсь преимущественно на заявление, что такое невозможно. А если и возможно, то только при очень ограниченных условиях. Я подумал, может быть, ты или твои… коллеги что-то знаете об этом? Или что-то слышали о такой колоде?

Упоминая ее коллег, он, конечно, не имел в виду людей, работавших с ней в одной фирме. Нев был одним из немногих, кто знал, что в компании Войтеха Дворжака, собравшего вокруг себя команду, чтобы исследовать аномальные явления, Лилия Сидорова появилась не случайно. Вот уже много лет она состояла в таинственном «Обществе», веками занимавшемся поиском и сокрытием всего, что имело аномальную или даже магическую природу, с одной целью: чтобы кто попало не получил доступ к знаниям о сверхъестественном. Среди их друзей Нев единственный знал ее тайну. Даже родной брат Лили был не в курсе.

— Я сомневаюсь, что среди разыскиваемых нами артефактов есть проклятая колода для игры в «Мафию», — все тем же серьезным тоном заявила Лиля, — но я уточню у куратора. Что касается практики… Знаешь, это ведь как гонка вооружений: чем больше наше Общество пытается скрыть, тем больше появляется умельцев, умудряющихся с нуля или из обрывочных знаний создать собственную школу.

— Ваша борьба обречена на провал, — мягко заметил Нев. — Вы не можете уничтожить знание, пока существует явление.

— Возможно, ты прав, — не стала спорить она. На ее лице на мгновение промелькнула досада. Нев знал, что последнее время она и сама испытывает сомнения по этому поводу. — Но я это не к тому. Я имела в виду, что убийцу стоит искать среди молодых и дерзких. Именно они не прислушиваются к вердикту «невозможно», а сами придумывают способ достичь цели. Возможно, при этом стоит присмотреться к человеку, у которого среди старшего поколения есть увлекающийся магией или чем-то близким человек.

— Почему?

— Ты сказал, что как основа для карт использована какая-то старая колода. Возможно, она принадлежала кому-то в семье, кто увлекался гаданием или чем-то в этом роде. Гадание — это попытка заглянуть за грань, а карты в этом случае становятся проводником информации. Не зря же говорят, что гадальной колодой нельзя играть. Только почему-то многие считают, что таким образом она теряет «гадальные» свойства, а на самом деле она просто становится… «нехорошей».