Влад Поляков - Повелители мертвых: магия перекрестков

– Кому занятно, а у кого голова болит, – пробурчал Эрнандес. – И вообще, вести философские беседы посреди трупов на вражеской территории довольно неумное занятие. Пора отсюда валить, а то не ровен час припрутся очередные гады.

– Устами твоего друга воистину глаголет истина, – витиевато выразился Меченый. – Но мы вполне можем задержаться здесь еще на некоторое время, чтобы ты, Доктор, забрал свой трофей, первый, но, надеюсь, не последний. Не стоит удивляться, в этой комнате действительно есть пусть и не очень ценная, но все же небесполезная вещь и лежит она буквально под ногами. Вот только для ее использования понадобится твое согласие пойти по довольно опасной дороге, ведущей не то к могуществу, не то к забвению. Решать только тебе…

– Туманно выражаетесь, магистр. Сложно оценить статуэтку из черного мрамора, расположенную в темной комнате. Включите свет, магистр, и я несомненно приму решение.

– Скорее уж не свет, а тьму… Та дорога, по которой тебе, а в перспективе и твоим друзьям, предлагается идти, непосредственно связана с тем же культом вуду, только без Эшу. Я имею в виду, что ты можешь постепенно использовать их знания, их очень своеобразные оккультные техники, но и плата за это соответствующая. Некоторые из ритуалов, скажем так, способны шокировать не только добропорядочных граждан, но и тех, кто привык считать себя устойчивым ко всяческого рода психовоздействиям. Для начала скажу, что зачастую придется чувствовать себя патологоанатомом, ведь слишком много в используемых хунганами техниках уделено внимания трупам и их отдельным частям.

Мрачноватую картину рисует Меченый, но я, признаться, и не рассчитывал на легкую и радостную прогулку по воскресному парку. Патологоанатомы лично меня не пугают, в конце концов, еще недавно я сам учил Эрнандеса быстро и качественно потрошить труп, выбранный в качестве футляра для заложенной бомбы. И вообще, сложно чем-то испугать людей, которым и терять собственно нечего, а в глазах лишь ненависть и жажда мести за погибших друзей. Ненависть… Пусть не обманывают многих бредни о том, что самое сильное чувство – любовь. Нет, по сравнению с ненавистью она меркнет так же, как пламя свечи перед ревущей струей огня из ранцевого огнемета.

– Ничего, магистр, я согласен использовать даже знания ангелов, но лишь с условием, что они помогут выщипать пух и перья из их хваленых крыльев. Считайте, что мое согласие получено и засвидетельствовано, а я никогда не отступаюсь от своего слова.

– Вольному воля, – Меченый, казалось, и не был особенно удивлен моим решением. – Раз уж ты решил пойти по предложенному пути, то сейчас самое время сделать первый шаг в этом направлении. Вряд ли для тебя удивлю, сказав, что часть силы вудуисты черпают из останков убитых врагов, обладавших при жизни оккультными способностями. По глазам вижу – подобные сведения не стали для тебя таким уж поразительным открытием. Это неплохо, значит, ты уже догадываешься, к чему именно я стараюсь тебя подвести.

– Чего только не приходится собирать в нашем удивительном мире… Одни коллекционируют картины, другие предпочитают старинные монеты, ну а мне, судя по всему, выпало коллекционировать кости дохлых хунганов. Мдя, порой жизнь выкидывает такие забавные пируэты, что и в самых безумных снах не приснится.

– Доктор у нас вообще большой оригинал, – заметил Эрнандес. – Но по крайней мере, скучать в его обществе не приходится.

Рассчитывать на то, что и Чунчо выскажет свое мнение по сему поводу явно не приходилось – этот великий молчальник вообще не любил говорить сверх необходимого минимума. Однако за годы знакомства с ним я и без слов научился понимать его. Вот и сейчас было ясно, что ему глубоко безразлично, в какую такую область оккультных наук меня занесет, особенно если от этой самой области будет существенное подспорье в насущных делах. Испугать или на крайний случай смутить старину Чунчо трупами было так же реально, как испугать дикобраза голым задом.

Всегда приятно, когда твое решение поддерживается товарищами, не склонными к моральным терзаниям, рефлексиям и прочей психологической мути. Осталось только узнать, что за кости мне придется коллекционировать и каким образом хранить, да и метод их использования также вызывал множество насущных вопросов. Примерно такими словами я и обрисовал Меченому интересующие меня нюансы, надеясь на получения ясного и четкого ответа. Тот, особо не думая, взял, да и выдал необходимый минимум информации:

– Для начала возьми-ка да отдели от трупа этого недохунгана голову, остальные кости тебе сейчас явно не пригодятся. Постой, – остановил меня маг, заметив поползновение сразу покончить с процедурой головоотрубания. – Теперь насчет хранения костей… Не думай, что их нужно будет таскать с собой в сумке или украшать ими стены своего дома. Хотя ряд черепов на каминной полке, ранее принадлежавших твоим врагам, действительно неплохо смотрится, но это дело вкуса. Кости всегда будут рядом с тобой, став практически неотъемлемой частью, образуя словно вторую кожу.

– Костяной доспех, что ли?

Попытка сострить явно оказалась неудачной, поскольку Меченый даже не подумал улыбнуться, а напротив, стал на порядок серьезнее:

– Нечто вроде того. И чем более постоянно кости будут находиться в непосредственном контакте, тем больше становится их эффективность.

– Ну ни… Ничего себе! А если этих костей будет слишком много? Я же не железный таскать с собой центнер черепов, ребер и прочего хлама.

– Не стоит рассуждать подобно простому человеку, ведь мистические законы тем и хороши, что зачастую полностью опровергают привычные большинству людей представления, – загадочно улыбнулся Меченый. – Но слова никогда не убеждают в той мере, что наглядная демонстрация, а потому сделай то, что должно. Здесь и сейчас.

В руке у представителя «куклосов» оказался здоровенный тесак, отдаленно напоминающий мачете, который он и бросил рукоятью вперед в мою сторону. Интересно, откуда он его извлек? Если из ножен, прикрепленных под плащом, то виртуозность владения оружием поневоле восхищала; если же нет, то напрашивалась мысль о материализации оружия из ничего. Да уж, загадочка… Загадки тем и хороши, что распутывая их хитросплетения в относительно спокойных и мирных ситуациях, мы учимся делать то же самое при гораздо более опасных раскладах, не особо удивляясь происходящему и сохраняя должное спокойствие.

Столь отвлеченные философско-логические размышления вовсе не помешали мне поймать тесак и, подойдя вплотную к хладной тушке, рубануть по шее. Хорошо пошла, то есть покатилась, само собой… Видок, правда, у отрубленной головы был не очень – как-никак два пулевых отверстия, да и при жизни ее обладатель не отличался не то что красотой, но и минимумом приличного вида.