Анна Зимова - Ходячие. Второй шаг

– Ползет? – хмыкнула Каролина. – Да он рухнул. Где те покупатели, где те риэлторы? Заходи в любой дворец и живи бесплатно. Не сдохни только.

– Квартира и правда хорошая, – Валентин открыл дверь в санузел, – ванная большая и лоджия есть.

– А по мне – она странная, – заметила Вера, – даже мойки нет. На стенах какие-то рисунки. На кухне вообще – газеты вместо обоев.

– Он просто не доделал ремонт.

Стас взял несессер с лекарствами, который лежал возле двуспального матраса, заменявшего хозяину кровать, и прижал к груди.

– Вы как себя чувствуете, Станислав? – спросил доктор. – Давайте я осмотрю ваше горло.

Стас покрутил головой.

– Кажется, ливень стихает, – Вера выглянула в окно, – и знаете, вы были правы, когда говорили, что…

Каролина схватила ее за руку:

– Тише! Слышите?

Все замерли. Но был слышен только шум дождя за окном и болезненно-тяжелое дыхание Валентина.

– Показалось, – вздохнула Каролина, но тут раздался чей-то смех. Веселый, заливистый. Вскоре к смеющемуся присоединился еще один голос. Потом еще один.

– Это из соседней квартиры.

– Радио? Телевизор?

Каролина постучала по стене, и смех сразу стих. Они переглянулись. Вскоре вновь раздалось чье-то хихиканье. Теперь они слышали и разговор, но слов нельзя было разобрать. Низкий мужской голос за стеной бубнил что-то, и ему аккомпанировали взрывы хохота. Когда они открыли дверь на лестничную клетку, смех стал еще громче. Держа пистолет дулом вверх, Стас нажал кнопку звонка. В квартире снова стало тихо. Но они продолжали звонить, рискуя привлечь внимание этих. За дверью послышались осторожные шаги, кто-то подошел на цыпочках и стоял, стараясь не шуметь.

– Откройте! Мы знаем, что в квартире кто-то есть! – строго сказал доктор.

Щелкнул замок, дверь приоткрылась на ширину цепочки, из щели на них уставился мутный, воспаленный глаз в красных прожилках.

– Что надо?

– Что здесь происходит?

– Не твое дело, дядя, – ответил парень, но, увидев пистолет, поменял тон:

– Эй, эй, спокойно! Уберите ствол! Мы ничего плохого не делаем! Если вам кто-то сказал, что тут варят, так это неправда. Сами зайдите и посмотрите. У нас с собой всего ничего, буквально по понюшке на каждого. Для личного пользования, не для продажи, ясно? Мы закон знаем. Вы на нас ничего не повесите.

– Дверь открой, балбес.

Звякнула цепочка. Дверь распахнулась. В коридоре стояли несколько человек с такими же воспаленными глазами. В воздухе висел тяжелый химический дух, хоть святых выноси. Пол был усеян окурками. Прямо на паркете валялся мальчишка в задранной до подмышек футболке. Обитатели квартиры выглядели ненамного лучше этих – безумные взгляды, серые лица, грязные волосы. У всех щетина и круги под глазами.

– Что тут?.. – Каролина попыталась пройти в квартиру, но доктор буквально выпихнул ее обратно:

– Ничего особенного. Обычный наркоманский притон.

– Я же сказал, ты на нас ничего не повесишь! Мы не барыжим, только употребляем. По чуточке. По щепоточке. Правда, пацаны? – Парень отступил в глубь коридора.

Пацаны закивали.

– Вы сколько тут сидите?

– Не твое дело. Ты кто? Участковый?

– Я даже не знаю, как вас назвать, идиотов! – От волнения доктор даже прикусил костяшки пальцев. – Вы вообще знаете, что происходит? Пока вы тут ширяетесь, в городе почти все погибли.

– Чувак, да ты сам упоролся в хлам. Ты бы так на это дело не налегал, – парень засмеялся противным визгливым смехом, друзья стали ему вторить.

– Слушай меня, идиот, – говорил Шер в то время, как Стас, ловко схватив парня чуть пониже кадыка, привалил его к стене, – придите в себя и посмотрите, что творится на улице.

– Пусти. Вы откуда, вообще, нарисовались? – хрипел наркоман. Остальные почтительно притихли.

– Мы те, кто тебя, придурка, и твоих друзей, таких же придурков, спасли от смерти.

– Какой смерти! Руки убери! Парни, он больной!

– Вы на улицу когда выходили в последний раз?

– Чтобы нас замели? Нет, мы тихо сидим, не светимся. Три дня уже никуда не суемся. Даже за едой. Пиццу заказали, ждем. Живот уже сводит.

– Три дня ждете? Ну-ну. В городе эпидемия. Люди кусают друг друга. – Шер помолчал и добавил: – Насмерть.

– Типа как зомби, да?

Наркоманы переглянулись и снова схватились за бока.

– Ой, не могу, – один, с дредами, опустился на пол и стал по нему кататься, – ну ты, дядя, отмочил. Парни, вы тоже это слышали? Или у меня был глюк?

Потом парня вырвало. Кажется, его это не расстроило.

– Сегодня мы впервые в истории стали свидетелями того, как наркотики спасли людям жизнь, – доктор барабанил пальцами по подоконнику. – Они сидят третий день взаперти, покуривают метамфетамин и знать ничего не знают. Они провели так больше времени, чем им кажется, с наркоманами это бывает.

– Сколько их там? – спросила Каролина.

– Пятеро. Всем лет по двадцать пять. И все совершенно неадекватны. Один вообще без сознания.

– Пять здоровых обдолбанных лбов. Вы не обижайтесь, но это не наша головная боль. Не можем же мы сидеть здесь и ждать, пока они протрезвеют. Поехали отсюда.

Слова Каролины заглушил грохот басов и голос, визжащий на пределе возможностей.

– Эй, выключите музыку! – Женщина постучала в стену. – Нельзя шуметь, идиоты!

Но музыку лишь сделали погромче; соседи Егора предпочитали тяжелый металл и старались выжать из колонок максимум.

– Поздно, эти уже пришли, – Валентин топтался перед дверью, глядя в глазок, пока доктор не оттеснил его:

– Откуда они набежали? – удивился Шер и, сосчитав собравшихся на лестничной клетке, объявил: – Пятеро.

Каролина принялась грызть ноготь:

– Надо было раньше уходить! Это все вы со своим гуманизмом. С какой стати нам помогать этим отбросам? Теперь, пожалуйста, по вашей милости мы сидим на одиннадцатом этаже. В квартире, где нет еды!

Дождь прекратился. Во дворе стояли огромные лужи. Свежевыкопанный ров наполнился до самых краев, но рабочий в оранжевой спецовке так и барахтался в нем. Этим дождь был не страшен, ни один не потрудился укрыться под навесом или деревом. Без видимой причины заверещали сигнализации сразу нескольких машин. Валентин снова занял место у глазка и вполголоса комментировал происходящее за дверью:

– Трое просто ходят кругами. А двое, я вам клянусь, танцуют! Они реагируют на музыку! Посмотрите!

– Скорее, они чувствительны к вибрациям на низких частотах, – поправил его Шер.

Каролина снова стала колотить в стену:

– Выключите ее, вы, ублюдки! Нас всех съедят!

Ответом ей был взрыв хохота. Женщина села на табурет в прихожей и расплакалась.

– Как же мы отсюда выйдем! – всхлипывала она.

Глядя на мать, Сева тоже стал шмыгать носом.