Array Коллектив авторов - Невеста зверя (сборник)

Залюбовавшись,
она взяла их в руки, но одна
упала наземь. Дева на свободу
других пустила, молвив: «Извините».
Тут опустилось солнце за пригорок,
и жабы в тени мигом превратились —
большие, черные. Девица заморгала,
глаза открыв, увидела троих
в плащах коричневых и лиственных камзолах
престранных человечков. На спине
у каждого мешок, струящий
зеленый свет.

Один из невеличек поклонился:
«Спасибо, что пустила нас на волю».
«Спасибо что учтиво извинилась, —
сказал другой с широкою улыбкой. —
Ты добротой сияешь ярче солнца».

«Ква-ква, – проквакал третий, глядя грозно. —
Ты ногу повредила мне, растяпа,
и с первыми лучами солнца станешь
змеей за это!»

«Что вы, не сердитесь! —
воскликнула девица. – Не хотела
я сделать тебе больно. А помочь
нельзя ли? Дай мне посмотреть».
Но человечек, ей не отвечая,
уковылял сердито восвояси.

Другие помахали на прощанье:
«Не выходи на солнце, и будет
все в порядке». – И исчезли.

Вернувшись
к себе домой, девица в темноте
жила, сама светя своим румянцем.
Розиной называла мать ее,
а Лидия, сестра, звала лентяйкой.
«Меня в поля вы шлете на работу,
а почему сидит она под крышей?
Все это сказки – жабы, человечки,
лишь только б от работы увильнуть».

«Но посмотри, лицо ее сияет
и в темноте, – ей отвечала мать. —
Недаром это».
«Ну конечно! Ха!
Свою любимицу ты выгородить рада!» —
кричала Лидия. И чтобы их не ссорить,
Розина в ночь полола и сажала
в полях, при свете звезд и при луне.

Однажды утром до рассвета принц,
поехав на охоту, увидал
ее на поле и, заметив свет
ее лица, рассеивавший тьму,
скорее к ней подъехать поспешил.
И, стоило беседу им начать,
от света сердце у него зажглось
и предложил он стать своей женой
Розине.

Захотела та подождать, его узнать получше,
но Лидия смеялась: «Он же принц —
что ж, будет ждать, пока ты не решишься?»
А мать сказала: «Трудно нам живется,
с тех пор как умер твой отец, но, впрочем,
ты поступай так, как считаешь нужным».
Розина согласилась, объяснив,
что может жить она лишь в темноте.

В день свадьбы под вуалью
ее приводят в царскую карету —
все окна плотной тканью
задернуты.

Мать и сестра садятся к ней, вперед
карета мчится. «Как здесь душно, мама», —
сказала Лидия и приоткрыла
окно, впустив луч света роковой.
Как только на Розину он упал,
она покрылась чешуей, усохла
и выползла змеею из окна.

Сначала тосковала по утратам
она, ползая по милым ей полям,
ждала, мечтая мать, сестру увидеть.
Но Лидия, ее заметив, камнем
швырнула, закричавши: «Ай, гадюка!»

Розина
укрылась в чаще, научилась ползать
проворно, по-змеиному, и нюхать
змеиным чутким жалом воздух леса.

Пожив в лесу, змея решила к принцу
отправиться – взобравшись по стене
дворца, она заглядывала в окна,
покуда не нашла его покои,
где тосковал он горько по невесте.
Лишь выползла она на подоконник,
вскочил он и окно в сердцах захлопнул.

Розина полетела вниз, расшиблась,
и раны уползла свои лечить
в глубокий погреб.
Чтобы ее найти,
принц снарядил сто рыцарей в отряд,
и сто охотников, и сто собак
ее искали. По лесам неслись
и ржанье конское, и неумолчный лай.
Розина, слыша все, таилась в подземелье,
подальше от копыт, дубин, зубов.

Со временем ей полюбились травы,
земля, и лес, и даже тело
чешуйчатое, сильное, змеи.
Особенно ей было мило солнце,
свернувшись на камнях, подолгу грелась,
свиваясь в кольца гибкие, Розина.

Ни гончие, ни рыцари – никто
не смог найти Розину.

Принц в тоске закрылся в замке. Но король
и королева стали гневно
его бранить: «Она была всего-то лишь
крестьянкой!» – и строго приказали
взять в жены иностранную принцессу.

Принцесса не хотела покидать
свой край родной, где по лесам любимым
и по полям она бродила всласть.
Бывало, ускользнет она из замка
и на высокую сосну залезет
у края просеки. Измазавшись смолой,
с вершины смотрит, как летает ястреб,
как нападает сверху на добычу
и как несет в гнездо ее, птенцам.

О, как она завидовала крыльям
его, когда внезапно ей сказали,
что замуж на чужбину отдают.
Она бежала было в лес густой, но стража,
ее схвативши, привела назад.
Принцессу посадили на корабль,
и плакала на палубе она,
следя, как исчезает вдалеке
родимый край.

Пока дворец готовился к женитьбе,
Розина, обернув собою ветку,
следила, как богатое убранство
и яства к пиру в замок все везут.
Из кучи хвороста она смотрела
на хлопоты предпраздничные в замке.

И там она заснула, а проснулась,
когда ее с дровами вместе в печь
швырнули – будто окунули в солнце.
Вокруг нее поленья затрещали,
и, словно переплавившись, она
вновь обрела тотчас обличье девы и —

прыг из печки! Мигом прибежал
тут принц, услышав визг кухарки.
«Розина!» – он воскликнул, обнимая,
но дева отшатнулась в изумленье:
«Вы кто?»

Он ей тотчас же рассказал,
как без следа она исчезла перед свадьбой,
как войско сбилось с ног, ее ища,
и как родители постылую невесту
ему навязывали, как он уступил,
как свадьба уж готовилась в тот день
и как из печи с пиршеством она,
румяная и милая, вдруг вышла.
Отменит свадьбу он теперь, чтобы в жены
взять Розину.
«Нет, погоди, – Розина говорит. —
Ты разве не хотел бы знать,
где я была?» – «И где же ты была?»

«Я ползала по скалам, я скрывалась
в пещерах, грелась в солнечных лучах.
Не знаю, как…» И в тот момент принцесса,
которая, затянута в парчу,
ждала печально свадьбы с незнакомцем,
вошла на кухню. Увидав, что принц
с сияющей, как солнце, говорит
прекрасной девой, ахнув, прошептала
принцесса: «Кто ты? Ангел?»

«Нет, —
в ответ Розина говорит. – Была
змеею я, но женщина теперь».

«Змеей? – принцесса спрашивает. – Как же
жить в змеиной шкуре?»
«Ночами мне
в ней было холодно, и темнота в пещере.
Но утром солнце освещало скалы
и согревало ласково меня,
и я ползла проворно, как волна,
куда хочу».
Две женщины ушли,
увлечены беседою, а принц
им вслед смотрел.

И не было в тот день
богатой свадьбы. Из дворца принцесса
ушла с Розиной, и никто не знал,
куда девались обе. Ходят слухи,
что до сих пор живут в лесу дремучем
две девы и как жар во тьме горят.