Array Коллектив авторов - Невеста зверя (сборник)

Но и в этом танце передо мной стояло лицо Лоры, четкое и настоящее, даже когда расплывалось все остальное. Когда я сосредоточила взгляд на сестре, я смогла выскользнуть из цепких объятий, подойти к ней и оставить бальную суету за спиной.

– Лиззи! Потанцуй со мной!

– Тебе надо поесть. Бабушка прислала пирожки, – сказала я и развернула бумагу. – Вот, бери.

Мы ели пирожки, и крошки бабушкиного слоеного теста падали нам на колени, как снег. Мы съели все до кусочка – пирожок Лоры был с голубикой, а мой с черешней – и вылизали пальцы дочиста. Когда мы доели пирожки, бал исчез, как прекрасный сон.

Я засыпала костер Лоры землей и проверила перед уходом, чтобы не осталось ни одного горящего уголька. Лора не засмеялась над тем, что я приплыла на остров одна; она молчала, когда мы отплывали.

Солнце опустилось над горизонтом – неужели прошел почти весь день? Я представила себе, как Мирабель следит за нашей удаляющейся лодкой своими большими глазами цвета хвои, и налегла на весла со всей силы, чтобы скорее оставить остров позади.

Винни ждала нас на соседских мостках и помогла нам выйти из лодки. Ее глаза покраснели и опухли от слез, одежда промокла насквозь, в воротничке блузки застрял длинный гибкий стебель водяной лилии. Винни обняла даже меня, бормоча извинения и невнятные слова о призраках. Может быть, она увидела своих призраков, пока ждала?

Когда мы вернулись домой, все трое представляли собой печальное зрелище – мокрая одежда, грязные ноги. Бабушка ничего не сказала, только протянула нам полотенца и велела умыться. Когда Винни и Лора, хихикая, исчезли в ванной, отец придержал меня за локоть.

– Я же говорил тебе, не плавай на остров, – сказал он, правда, совсем не сердитым голосом.

– Я не могла иначе.

Отец понял это, как никто другой в доме не мог бы понять. И я почувствовала: что бы война ни сделала с ним, он все еще мой отец, он моя неотъемлемая часть. Он пригладил мои мокрые волосы и поцеловал меня в нос.

В спальне я сбросила одежду и натянула ночную рубашку. В щель занавесок мне был виден кусочек озера. Волны по нему ходили слишком высокие – их подняли явно не рыбы. И я затаила дыхание.

Юноша в серебряной чешуе выпрыгнул в воздух, изогнувшись в лучах солнца. Он протянул руки вверх, потянулся за чем-то, что я не могла разглядеть…

…край мостков под моими пальцами был теплый и бархатный…

Когда я снова вскинула взгляд, он исчез, быстрый и яркий. Я надеялась, что Мирабель его увидела.

Кэтрин Тоблерживет и пишет в Колорадо – вот такие бывают совпадения. Ее рассказы были опубликованы в «Журнале фэнтези», «Царстве фантазий», «Сказочнике» и «Розовом венке леди Черчилль», а почитать о ней вы можете на сайте www.ecatherine.com.

Озеро с островом – настоящее. На его берегу живут мои бабушка и дедушка, и я провела не одно лето, рыбача и плавая в нем. Мы с двоюродными сестрами доплывали до острова в середине озера на надувных кругах, и какие-то непонятные создания скользили мимо наших ног под темной водой.

Иногда это были просто стебли водяных лилий. А иногда – кто знает? Может быть, это были не просто рыбы, покусывающие нас за ноги беззубыми ртами? Меня, как писателя, с юных лет вспоила вода этого озера. Из него я и выудила эту историю.

Мэтью Ситон с восьми лет знал, что обручен с девушкой, живущей в холмах. В детстве его это не заботило. Ведь среди фермерских семей такие ранние сговоры нередки. Его старший брат Чентер в восемнадцать лет женился на девушке, которую выбрали для него, когда ей было всего четыре года, а ему пять.

Даже в двенадцать лет Мэтт не слишком беспокоился. Он ни разу не видел свою суженую, да и она его, в чем тоже не было ничего необычного. Он знал, что у нее странное имя и что она на год его младше.

Когда Мэтту исполнилось тринадцать, он все же начал испытывать некоторый интерес. Захотелось узнать о ней побольше. «У нее длинные золотые волосы, – сказала ему мать. – Когда она расплетает косу, волосы достают до самых колен». Звучит здорово. «Она сильная, – сказал отец. – Умеет ездить верхом, рыбачить и готовить, да и с ружьем управляется, говорят, не хуже тебя». В этом Мэтт сомневался, но возражать не стал. Там, на поросших дремучими лесами предгорьях высоких синих гор, умение стрелять всегда пригодится. «А читать она умеет?» – все же спросил он. Он читать умел и любил книги. «Мне говорили, – ответил Венайя Ситон, – что она умеет делать почти все, и, причем в совершенстве».

Но только вечером своего четырнадцатого дня рождения Мэтт услышал о своей невесте и кое-что другое.

Рассказы эти не касались ее умений и достоинств, и ничего хорошего в них не было.

Мэтту было семнадцать, когда он подъехал к Шурхолду, где теперь жил его брат, чтобы поговорить с Чентером.

Они сидели с кофейником у по-зимнему жарко растопленного камина. Снег еще не выпал, но ожидался через неделю или около того. Снег каждый год отрезал их от мира на пять-шесть месяцев, и теперь ферма и земля Чентера принадлежали к этому внешнему миру и, во всяком случае, были далеко от фермы Венайи. Значит, Мэтт приехал в гости к брату в последний раз перед весной. И перед своей свадьбой.

Некоторое время они беседовали о самых обыкновенных вещах – урожае, скоте и новых сплетнях, – например, о том, как в пору листопада две девушки из семьи Хэнниби убежали после танцев с двумя парнями из Стайлс. Нечего и говорить, что после этого их ославили, а родные от них отреклись.

– Наверное, со мной то же самое было бы, а, Чентер, если бы я просто взял и сделал ноги?

– Пожалуй, – отвечал брат Мэтта как будто беззаботно, только взгляд его насторожился и посуровел. – Но зачем тебе убегать из дому? Ты что, встретил кого-нибудь по нраву? Закрути роман с работницей, парень. Она эту дурь у тебя из головы выбьет. А по весне обвенчаешься.

– С Финой Проктор.

– Ну да, с Финой Проктор.

– Я ее даже в глаза не видел, Чент.

– Ну да, парень, не видел. Но ее тебе выбрали. Она девушка видная. Наш папаша никогда бы нам не подсунул второй сорт. Возьми хоть мою жену. Красивая, как картинка, а сильная, как медведь.

Мэтт смотрел на огонь, и синие глаза его были полны тревоги.

Чентер ждал.

– Ты слышал… Что рассказывают об этой девице Проктор?

– Да, – ухмыльнулся Чентер. – Золотые волосы, талия, как стебелек розы, а сильная – оленя свалить может.

– А как она это делает, Чент?

– Мне-то откуда знать, Мэтт?

Мэтт отвел взгляд от очага, его глаза напомнили Чентеру два синих, наставленных на него ружейных дула.

– Может, она прыгает ему на спину, запускает в бока когти, а в шею клыки – вот так и валит, а?