Гордон Далквист - Химическая свадьба

Он взял даму за руку. Она напряженно наблюдала, чуть приоткрыв рот, поощряя его к действию, хотя он не знал, чего она от него ждала – насилия или страсти, да и различала ли их эта женщина?

– Такой стыд… – прошептала она.

Они стояли среди бела дня на краю площади, но он не мог сделать и шага, как будто они были в самой гуще танцующих пар посреди бального зала. Чань спросил сдавленным голосом:

– С каких это пор вас заботит стыд?

Она сказала тихо:

– Потом… после того как вы убьете Вандаариффа… после спасения мисс Темпл… мы должны еще раз попытаться прикончить друг друга. Такое напрасное расточительство… два создания, настолько подходящие друг другу…

– Я не создание, мадам.

Ее глаза уставились на горло Чаня.

– И поэтому я выиграю.

Они шли под пологом древесных крон по тихим улицам. Взгляд графини стал беспокойным и рассеянным, она глядела на красивые фасады домов, но не видела их.

– Вы когда-нибудь были на корабле, кардинал? В море?

– Нет. А вы?

– Конечно. Я не крестьянка.

– Прошу прощения.

– Но я никогда не была в долгом плавании, чтобы занимало несколько недель.

– Это разве имеет значение? Помимо постоянной морской болезни?

– Вы разве не хотели бы побывать в Африке? В Китае? Почувствовать тепло индийского солнца на лице?

– Нет.

Она вздохнула.

– И я бы не хотела.

– Я не понимаю, в чем проблема.

– Вы слышали когда-нибудь, как Франсис Ксонк говорит о Бразилии?

– Только однажды, и этого было достаточно.

– Все, чего когда-либо искал Франсис, были излишества.

– А вы разве другая?

– Мне никогда не было нужды их искать, – ответила она с сарказмом.

– Намекаете на мисс Темпл? – спросил Чань. – Имеете в виду Ост-Индию?

– Она из Ост-Индии. Для нее мы – жители непонятной сказочной страны. Ее очевидная неудовлетворенность этой страной – вот что я имею в виду. Африки избегают, кардинал, потому что она всегда разочаровывает. Новые горизонты всегда воспринимаются через призму прежних взглядов.

– Но ведь вы – путешественница. Когда вы в последний раз были в Венеции? Или в том месте, которое вы называете домом?

– Я всегда и везде дома.

Чань сдержался и не стал отвечать. Впервые графиня ди Лакер-Сфорца вела себя как обычная раздосадованная женщина.

– Вы боитесь, – сказал он.

– Оскара Файнляндта? Кардинал, я устала. И голодна. – Тон последнего замечания ясно давал понять, что графиня говорит вовсе не об обеде. – А чего боитесь вы?

– Не за себя.

– Ха. Вы так же благородны, как тягловая лошадь. – Она ущипнула плечо красного пальто кардинала. – Вы в самом деле убили священника?

– Мне это не потребовалось.

– Вы хотите убить Оскара?

– Конечно.

– А если он пообещает сохранить вам жизнь?

– Не поверю. Я потеряю жизнь, а вместе со мной – сколько еще других людей? Весь город? Целая страна?

– Когда умру я , кардинал, города и страны могут идти к черту.

Чань заметил, что она улыбается, и сразу же встревожился.

– Мы пришли?

– Почти… за нами определенно наблюдают.

Чань видел только те же ухоженные улицы.

– Кто наблюдает?

– Ответ на этот вопрос – причина, по которой я здесь. Меня не просили сопровождать вас – только доставить им в руки.

– Если бы вы меня просто отослали, я мог отказаться с вами сотрудничать.

– Если бы вы собирались бросить мисс Темпл, то начали бы действовать раньше, когда могли сломать челюсть Джеку Пфаффу. Нет, помимо получения удовольствия от вашей компании, я пришла, чтобы узнать, кем еще занимается Оскар.

– Это дом кого-то из ваших знакомых?

Она изучающе посмотрела на него, а потом кивнула на покрашенный белой краской особняк в конце улицы.

– Я думала, вы были здесь. Именно тут он работал над Анжеликой.

Чань вздохнул, слишком ярко припомнив заброшенную теплицу и ее кровать, покрытую пятнами крови.

– Я не понял, что мы прошли так далеко. Дом ремонтировали – задний двор был в полном беспорядке.

– На деньги Вандаариффа. А ведь он воскрешает мертвых.

– Что может им помешать застрелить нас прямо здесь, на улице?

– Удивляюсь, как вам при такой недогадливости удается отыскивать себе пропитание? Если и есть люди, которых Роберт Вандаарифф хотел бы сохранить больше, чем нас двоих, мне они неизвестны. Нет, кому бы он ни поручил это дело, они появятся, и тогда я лучше узнаю моих врагов.

– В какой момент вы собираетесь ускользнуть? Почему бы ему не захватить и вас, если он вас желает так горячо?

– Ну, это же Оскар. Я лишу его жизни при первом же представившемся шансе, а вот он, напротив, будет откладывать этот шаг до последнего. Он склонен к театральным эффектам.

– Таким, как химическая свадьба?

Она не ответила, потому что белая дверь особняка отворилась и высыпал десяток солдат в зеленой униформе. Позади важно выступал человек, чей министерский черный сюртук контрастировал с его юным лицом и светлыми волосами. Он указал рукой на графиню.

– Эту женщину разыскивает Корона! Схватите ее!

Четыре солдата устремились вперед. Чань только поднял руки.

Ноздри дамы раздувались от ярости.

– Я разрежу вас на куски.

Но солдаты схватили ее за руки.

– Гордыня, непомерная гордыня! – Голос Харкорта дрожал. – Мадам, неужели вы и впрямь настолько бесстыдны? Так высокомерны, что полагаете, будто никто не сможет вам противостоять?

– Освободите ее.

Фойзон стоял далеко позади солдат в открытой двери, но его голос заставил солдат замереть. Харкорт затопал по ступенькам, как рассерженный школьник.

– Позвольте! Я заместитель председателя Тайного Совета – и эта женщина… эта женщина…

– Отпустите.

– Вы знаете мистера Фойзона? – спросил Чань.

– Я надеялась, что его здесь не будет, – ответила графиня. – Но теперь ценю его больше всех других подручных.

Было очевидно, что Харкорт смертельно боится Фойзона, но у молодого человека было достаточно гордости, по крайней мере, за свою должность, чтобы проявить твердость.

– Эта женщина – убийца, шпионка и саботажница.

– Есть договоренность, – остановил его Фойзон с пугающим спокойствием. – Если она войдет в эти двери – я надеюсь, вы меня понимаете, – вы ответите лорду Вандаариффу, который будет очень недоволен.

Харкорт колебался.

– Но… наверное, ее можно задержать или, если нет, просто отправить в тюрьму Марцеллина…

– Нет.

Харкорт еще поколебался, а потом сдался. Графиня осторожно освободилась из рук солдат. Их глава повернулся к ней, его тонкие пальцы были сжаты в кулаки.

– Это еще не конец, мадам! Вас арестуют, вы будете повешены!

Графиня прошептала Чаню:

– Au revoir [4]. Помните о вашем обещании.

– Помните о вашем.

– Селеста Темпл будет доставлена доктору Свенсону.