Мелисса Марр - Незваные гости

— Я могу помочь тебе, — предложила она.

Он рассмеялся и накрыл ладонями поверх корсета ее груди.

— Мне так больше нравится.

— Ты нарочно меня мучаешь? — Она протянула руку и положила ладонь на бугор, выросший на его брюках. — Знаешь, это чревато последствиями.

Он подался вперед, чтобы лучше чувствовать ее руку.

— К счастью.

К тому времени, когда оба разделись догола, Китти уже не знала, смеяться ей или рыдать. Хотя они и провели порознь, как им обоим казалось, бесконечно много ночей, реальное ощущение близости с Эдгаром оказалось куда лучше воспоминаний. Он целовал, лизал и покусывал ее кожу, а она извивалась и охала от наслаждения. И в конце концов она громко не то вскрикнула, не то застонала, и его плоть вошла туда, где и должна была оказаться.

— Я люблю тебя, — выдохнул он.

— Я тоже люблю тебя. — Она подалась бедрами вверх, побуждая его начать движения.

Он не откликнулся на этот призыв. Вместо этого он взглянул ей в глаза сверху вниз и спросил:

— Кит, ты выйдешь за меня замуж?

— Так нечестно! — возмутилась Китти.

Он медленно отодвинулся, почти выйдя из нее, а потом с мучительной для нее медлительностью снова качнулся вперед.

— Скажи еще раз: ты будешь моей женой?

— Буду. Я стану миссис Эдгар Кордова, — пообещала она.

— Еще раз! — потребовал он.

И еще много раз он совершал движения, лишь услышав от нее это обещание.

Потом они поменялись местами, и она распласталась поверх него, чувствуя себя лучше, чем когда-либо с тех пор… с тех пор, когда она в прошлый раз была обнаженной в его объятиях.

Потом она задремала, а когда открыла глаза, он глядел на нее с таким выражением, будто был полностью доволен жизнью. Она подняла голову и тоже уставилась на него.

— И что, если бы я не пообещала выйти за тебя, ты тут же прекратил бы все это?

Он рассмеялся.

— Нет, но ведь ты редко бываешь такой уступчивой. Вот я и решил выжать из тебя обещание, пока есть возможность. — Он прижался к ней, перевернулся, так что она оказалась сверху, нежно поцеловал и добавил: — Я ведь знаю тебя, куколка. Ты ни за что не нарушишь слова.

Китти обвила Эдгара ногами, села и посмотрела на него сверху вниз.

— Полагаю, ты не думаешь, что я сразу стану покорной домохозяйкой?

— Покорность меня не привлекает. — Эдгар подхватил ее ладонями под ягодицы и приподнял, так что оказалось, что она стоит на коленях. А потом убрал руки и, глядя на нее снизу, сказал: — Я опять хочу тебя.

Китти со счастливым вздохом приняла его в себя. Ее глаза закрылись от наслаждения, она громко выдохнула и произнесла срывающимся голосом:

— Мне это нравится…

Не увидев Кэтрин в главном зале таверны, Джек обрадовался. Он надеялся, что Эдгар убедит ее остаться в гостинице, но, честно говоря, не был уверен, что это удастся. Если Кэтрин что-то втемяшивалось в голову, то никакая усталость не заставила бы ее отказаться от своих намерений. С навязчивой мыслью о том, что он пытается ускользнуть от неприятного разговора и что она все равно поступит по-своему, он остановился перед дверью комнаты Фрэнсиса.

Там не оказалось ни Эдгара, ни Кэтрин, а Фрэнсис, похоже, крепко спал. Стирр стоял около стены, не опираясь на нее, и следил за Фрэнсисом. Джека кровосос приветствовал почти незаметным кивком.

— Как у него дела? — спросил Джек.

— Лучше. — Стирр улыбнулся. — Он пребывает в целебном сне. Я останусь здесь с ним и буду охранять Кэтрин.

— Где она?

— Ушла со своим мужчиной. Он расстроился из-за того, что она собралась в путешествие. Они долго спорили, но в конце концов она прислушалась к его доводам.

— Они спорили здесь?

— Нет, — ответил Стирр. — В другой комнате. У меня слух острее вашего. Если ей что-то будет грозить, я услышу. Я смогу защитить и ее, и его, — он указал на Фрэнсиса, — даже не находясь с нею в одной комнате.

Джек кивнул, сделав вид, будто мысль о том, что кто-то слышит все, чем занимается Кэтрин в другой комнате, нисколько его не тревожит. Его, правда, подмывало попросить Стирра не говорить ей об «остром слухе», но, подумав, он решил, что кровосос не станет врать напрямую и Кэтрин рано или поздно обо всем узнает.

— Ну хорошо, — сказал он. — Мы выходим прямо сейчас. Если она вернется…

— Я скажу, что вы ушли.

Как только малочисленный отряд Прибывших немного углубился в просторы пустыни, где не могло оказаться посторонних ушей, Джек сообщил Мелоди и Гектору:

— Похоже, что Соанес работает на Аджани, или на братство, или на них обоих.

— Как это? — удивился Гектор.

Мелоди вздохнула и погладила ладонью короткоствольный карабин, который несла в руках, словно младенца.

— А мы его спросим.

Джек чуть не пожалел правителя, но потом вспомнил об умершей Мэри и ослепшем Фрэнсисе. Если правитель действительно пособничал монахам или Аджани, то должен был ответить за это, и если Мелоди забудет о деликатности, чтобы получить ответы на вопросы, он, Джек, определенно не будет слишком сильно винить себя. Он старался жить по справедливости, но и при борьбе за правду подчас требовалось пачкать руки.

Может быть, благодаря стремлению Мелоди поскорее всадить в кого-нибудь пулю, верроту, бурлившему в крови у каждого, или желанию самого Джека понять, что происходит, они добрались до Ковенанта за рекордно короткий срок. Оказавшись около резиденции правителя, Джек обнаружил, что владеет собой вряд ли лучше, чем в те минуты, когда он стоял посреди пустыни в обществе Кэтрин и Гаруды.

Хотя с тех пор, как Джек побывал здесь, прошло всего несколько дней, он все же не узнал мужчину, который встретил их в приемной. Порой Джеку казалось, что ему легче иметь дело с кровососами, чем с людьми, но раздражали его далеко не все люди. Труднее всего ему давалось общение с Аджани и правителем Соанесом; Гаруда же относился к весьма короткому списку персон, которым он доверял.

Мужчина, в котором определенно смешалась кровь людей и шахтеров, метнулся навстречу Джеку, протягивая обе руки.

— Мистер Рид!

Джек несколько секунд растерянно смотрел на него. Он не помнил никакой традиции, требовавшей пожимать обе руки; не было у него ни шляп, ни пальто, которые он мог бы вручить радушному незнакомцу. Так что рук он ему не протянул, и теперь уже растерялся встречавший.

— Вы выбрали неудачное время, — нарушил он наконец неловкую паузу.

— Тем не менее… — сдержанно ответил Джек.

— Очень сожалею, но правитель не принимает. Он нездоров. — Секретарь шагнул в сторону, загородив собой дверь кабинета. В руке он держал кольцо, на котором позвякивали огромные медные ключи. — К нему нельзя.

— Ты хорошо подумал? — ласково пропела Мелоди. Джек знал этот тон, он говорил о том, что Мелоди пребывает в состоянии неустойчивого равновесия, от которого может в любую секунду сорваться в боевое безумие. Гектор, единственный, к кому она могла прислушаться, будучи в таком состоянии, не стал останавливать ее. Он просто вытащил один из своих ножей и улыбнулся. Каждый из Прибывших был способен на многое, но Гектор и Мелоди лучше всего годились для насильственных действий. Гектор обычно молчал, но от него буквально исходила угроза, ну а Мелоди прекрасно дополняла его своей очевидной кровожадностью.