Алексей Шолохов - Альфа-самка (сборник)

Дверь мягко закрылась вслед за ними. Юрец и Лена остановились, ожидая новых приказов от пустоты, и та не подвела своих марионеток. Проведя их вдоль окон залы, она помогла людям спуститься с короткого трапа на палубу и повела по ней к центру судна.

В казино Царь, не отрываясь, смотрел на застеклённую стену. Только что эти двое, взявшись за руки, прошли сквозь Дзержинского, затем сквозь его учениц и вышли наружу. Так просто, как будто у себя дома на балкон сходить.

Царь не понимал, что происходит. Он ведь видел, своими глазами видел, как мертвецы сначала утихомирили Свету, а затем увели её за собой. Да и дыра на горле – не призраки же её выгрызли?

Но Юрец с Леной тем не менее прошли сквозь тела, а Дзержинский и не подумал останавливать беглецов. Он даже не смотрел в ту сторону!

Тело оказалось смышлёнее разума. Пока Царь терялся в догадках, его рука скользнула в сумочку, пальцы надёжно обхватили рукоять скальпеля. Ноги мощным толчком подняли тело со стула и бросили в прорыв к свободе.

Размякшее тело Тани, в которое он с разгону врезался, подалось назад, и они вместе упали на пол. Прямо перед собой Царь увидел распахнувшийся рот, в котором копошились личинки и черви. Таня подняла руки и положила их парню на затылок, побуждая приблизиться к ней вплотную для поцелуя. От гнилостного смрада Царя замутило, перед глазами всё поплыло. Из последних сил он упёрся руками в пол, не давая твари коснуться его лица. Справа что-то блеснуло. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять: это скальпель.

Отточенное лезвие легко прошло сквозь мёртвую плоть. На горле мертвеца появился глубокий разрез, по краям наружу выплеснулась какая-то мутная жижа. Но Танина хватка ничуть не ослабла.

Царь инстинктивно подался назад, и это сработало. Склизкие ладони соскользнули с затылка. Он был свободен. Не вставая с колен, парень на карачках пополз задом обратно к столу, не отрывая взгляда от твари. Та медленно встала и заняла своё прежнее место. Полусгнившие мышцы оказались не в силах поднять нижнюю челюсть – рот так и остался открытым. Из него на ковёр начали высыпаться личинки.

– Может, вы тоже хотите попытаться? – Дзержинский взглянул на Полину. – Нет? Хорошо. Тогда продолжим игру, товарищи.

Железный Феликс подождал, пока Царь кое-как взгромоздится на стул. Футболка и брюки парня покрылись слизью и плотно облепили тело спереди, но он, казалось, не ощущал этих влажных прикосновений.

– Как? – прохрипел Царь. – Как они вышли? Почему?..

Дзержинский приподнял брови.

– А разве здесь был кто-то ещё, кроме вас четверых? Что-то не припоминаю, товарищи. И, главное, следов никаких. Вот ваши друзья – есть, сидят на местах. Вы – тоже есть. Мои товарищи здесь, само собой. А больше – никого.

Царь открыл было рот, но Дзержинский не дал ему высказаться.

– Вы, товарищ, снова понапрасну теряете время на вопрос из серии «Кто он такой?». Займитесь своей судьбой, пока вы ещё в силах это сделать.

Это было сказано самым обычным, будничным тоном, без малейшего оттенка угрозы, и, должно быть, именно потому Царь без единого звука закрыл рот.

– Вас двое, и игра в карты потеряла всю привлекательность. Казино делает вам новое предложение. Очень заманчивое. Вы ведь так мечтали остаться вдвоём, верно? Мы все здесь уверены, что вы знаете, чем можно заняться.

Дзержинский сделал паузу, не отрывая взгляда от замерших Полины с Царём.

– Учитель и ученица… кажется, так вы себе это представляли, товарищ? Или нет, учитель и ученицы, конечно же. Что же, всё в ваших руках. Есть и кисть, есть и кого учить. Не у всех из них бьются сердца, но как знать, вдруг это к лучшему? Таких у вас ещё не было, учитель. Неужели вы не хотите узнать, научились ли они чему-нибудь новому за время разлуки с вами? Ах, да, конечно, ещё Полина. Её вы оставите на десерт? Но простите, я забегаю вперёд. Право на преподавание надо сначала заслужить.

Царь слушал Дзержинского, а сам чувствовал, как ужас ледяными пальцами берёт его за позвоночник. От спины тонкие морозные щупальца поползли по внутренностям, превратили кишки в застывший узел. До сих пор его не покидала уверенность, что он сможет выбраться. В картах ему всегда везло, особенно в этой компании. Парень знал, что победит. Но теперь…

– Впрочем, мы не спросили Полину, хочет ли она стать вашей ученицей, – Дзержинский улыбнулся девушке. – Знаете ли вы, товарищ, что ваш возлюбленный – художник? О, очень талантливый. Настоящий мастер. И техника необычная, вряд ли вы с такой встречались. Он, видите ли, рисует по женскому телу – скальпелем. Как сам учитель считает, последняя картина ему особенно удалась. Он назвал её «Портрет души». Лиза, подойди, пожалуйста, к нам, покажи себя.

Мертвая девушка сделала несколько шагов вперёд.

– Конечно, за то время, что полотно пробыло в воде, оно подпортилось, но общее представление вы всё же сможете получить.

Полина не спеша с интересом оглядела Лизу. Одобрительно покивала.

– Сашенька, я тобой горжусь. Научишь меня так рисовать?

Царь встретился с ней взглядом и вздрогнул. Из глаз девушки на него смотрело чистое, не замутнённое никакими остатками человечности, безумие. Учителю было далеко до неё.

– Итак, казино объявляет новую игру – «Школа». Есть две роли – ученика и учителя, и вы сможете не раз попробовать обе. Внимательно слушайте правила, товарищи. Нарушивший сядет за парту, чтобы там и умереть. Победитель, если сможет, сойдёт на берег. Вы готовы? Хорошо. Всё, что от вас требуется, – учить друг друга рисовать. Кисти, – в голосе Дзержинского прозвучала явная насмешка, – у вас есть, полотна – тоже.

Железный Феликс сделал небольшую паузу, с удовольствием наблюдая за гаммой эмоций на лице Царя.

– Так вот, тот из вас, кто начнёт игру учителем, изобразит на теле ученика часть своего рисунка. Задача ученика – повторить нарисованное уже на теле учителя. Если он справится без ошибок, то сам станет учителем и дополнит рисунок по своему разумению. После этого вы снова меняетесь ролями. Побеждает тот, кто останется в живых. Видите ли, на этот раз кровь будет течь, как ей и полагается.

В голове у Царя зашумело. Тем не менее голос Дзержинского доносился до него по-прежнему чётко.

– Напоследок, товарищи, упомяну несколько ограничений. Мы с друзьями уверены, что игра принесёт вам настоящее наслаждение. Поэтому стоны – разрешены. А вот крики – нет. Это вульгарно, вы же понимаете. Мешать друг другу рисовать тоже нельзя. Когда вы – полотно, вам надлежит лежать смирно. Нарушивший… впрочем, об этом я уже говорил. А теперь – тяните жребий, товарищи.

Железный Феликс вытянул вперёд руку со сжатым кулаком. Из него окровавленной стороной вверх торчали два отрезанных пальца.