Александр Варго - Трофики

– Ваххабиты, блин, – проворчал Генка.

Половик аккуратно вернули на место, и знакомство с местностью продолжилось. Западное помещение в качестве убежища выглядело наиболее удачным – в нем было заколочено окно. Ульяна подглядывала в щель между досками. Таинственная субстанция озерного происхождения уже подбиралась к дому, желтоватые завитки ползли по траве, формируя узоры, в которых почти не оставалось просвета. Тотальная муть центральную избу пока не поглотила, но была уже рядом. Соседние развалины она завуалировала, неумолимо приближалась.

«Тщетно все это, – с тоской думала Ульяна. – В досках щели, эта гадость сюда проникнет в любом случае, а если и нет, то обложит дом и пролезет в любое выбитое окно… А может, не так страшен черт? – вдруг подумала она с неясной надеждой. – Ведь это только туман, разве нет? Пусть необычный, с неприятным запахом, пусть является продуктом аномальной зоны, но это всего лишь природное явление, разве не так? Возможно, кто-то ловко нагнетает страх, отвлекает внимание от главного, переводит на то, что не несет фактической угрозы. А возможно ли такое, что опасность не только подбирается извне, но и поджидает внутри коллектива великовозрастной молодежи? Ведь на это указывали некоторые факторы… Но с какой стати?»

Она окончательно запуталась, голова не работала. Товарищи лазили по горам хлама. Рогачева и Алла тоже решили вооружиться – первая подбрасывала в руке искривленную дужку от кровати, второй приглянулась ножка от заплесневелой скамейки, и она безрезультатно умоляла Руслана выломать ее. Семен переживал из-за потери рюкзака – в нем было столько полезных вещей! А теперь ни дозиметра, ни музыки… Артем извлек из хлама пожелтевшую газету «Красная Звезда» от 31 мая 72-го года – никто не увидел в этом ничего необычного. Олег – несколько заплесневелых пластиковых тарелок, обломок перочинного ножа – и невольно задумался: пользовались ли люди в приснопамятные годы разовой посудой и изделиями фирмы «Викторинокс»?

– А я корвалол нашел, – объявил Генка и предъявил угрюмой публике покрытый бурой слизью пузырек. – Употребить до мая 2004 года – как вам это нравится? И ведь употребили же.

Ульяна отошла от окна, села на корточки посреди комнаты и отрешенно посмотрела на засохшее пятно на стене в шаге от входа. Подобное ему пятно красовалось на полу под первым, их связывали рваные потеки. Воображение рисовало грустную картину. Кто-то швыряет человека затылком о стену. Из разбитого черепа выстреливает кровь с мозгами, остается на стене, человек сползает на пол, из раскроенной головы вытекает кровь, и только потом его куда-то оттаскивают…

– Ну что, уважаемые представители рабочей молодежи, – со вздохом резюмировал Артем, – будем куковать… пока, как говорится, не начнется?

Маразм расцветал махровым цветом. Это было что-то запредельное, сюрреалистическое. Никто уже не пытался скрыть свой страх. Мужчины перестали шутить, женщины жались поближе к мужчинам. Изредка либо Олег, либо Артем изрыгали в пространство ругательные рулады, вскакивали, носились кругами, подбегали к окну. В щели между досками уже просачивались завитки тумана… а потом вдруг перестали это делать! То, что успело проникнуть в комнату, расползлось по углам, забилось в щели. Дальше туман не шел – словно получил приказ остановиться на занятой позиции. Генка совершил вылазку в соседнюю комнату, выходящую на южный пустырь, вернулся с отвисшей челюстью, сообщив, что в этой жизни уже ничего не понимает.

Туман, по его уверению, клубится за окном, полностью окружил дом, но вторгаться внутрь почему-то не спешит. Нервы лопались. Абсурдную ситуацию (теоретически) можно было сломить одним ударом – всем встать и бежать к машине. Но страх не давал это сделать, не позволял мыслить рационально.

Ульяна, кажется, начинала понимать, почему в фильмах ужасов герои зачастую ведут себя неразумно. Можно сколько угодно валить на огрехи сценаристов и бездарность режиссеров, но человеческая природа – загадка. Логика в состоянии изводящего стресса недоступна…

А минут через пятнадцать стало происходить и вовсе что-то непотребное.

– Артемчик, напои меня водой, сил уже нет, как пить хочу… – пролепетала Рогачева. На девицу было страшно смотреть – хорошенькое личико превращалось в серый морщинистый куль. Она использовала массу энергии, чтобы улыбнуться, но от этого делалась еще страшнее. С питьевой водой назревали проблемы. Все запасы еды и питья остались в машине. Райдер утопил свой рюкзак в болоте. Остальные шли почти налегке – про питье не подумали!

– Предлагаешь прогуляться до колодца, дорогая? – отозвался Артем. – Его охраняют два парня, боюсь, колодец для нас недоступен…

«Почему два парня? – машинально подумала Ульяна. – Почему не две девчонки?»

– Нет, если ты настаиваешь, я, конечно, схожу… – храбрился Артем. – Тебе в ладошках принести или в черепе?

Рогачеву чуть не вырвало. У Олежки Брянцева сохранились остатки выдержки. Он поднялся, помотал головой, сбрасывая оцепенение, потащился в большую комнату. Его никто не останавливал. Возможно, он сам не знал, куда собрался. Но явно не за водой. Олежка вернулся через несколько секунд. Какой-то не такой. Кадык дрожал, он беспрерывно сглатывал, показывал за спину дрожащим пальцем.

– Т-там кто-то есть… – выдавил через силу Олежка. – Д-дырка в полу, которую мы пробили… Т-там кто-то есть, под полом…

Неисповедимы зигзаги человеческой психики. Мистический туман, навевающий необъяснимый страх, – это одно. Звуки, издаваемые материальным телом, – совсем другое. Женщин словно заморозило. Руслан задергался, спрятался за Аллу. Вскочил Артем с пылающим лицом. Подобрались Генка с Райдером. Тема для вдумчивой диссертации – почему вся компания вдруг оказалась в большой комнате. Светили фонари, люди прятались друг за дружку, но патологическое любопытство тащило их к провалу в полу. Из пробоины глазела непроницаемая тьма, в которой носились блестящие пылинки. Свет достал до дна – для этого Артему пришлось опуститься на колени и всунуть руку с телефоном в провал. Прыгающий луч озарил заплесневелую дощатую конструкцию, похожую на поддон для кирпичей, изрытую глину – такое впечатление, что дно подвала бороздили ковшом. Всмотреться толком не успели – посыпалась земля, юркнула невнятная тень – словно гигантский червь проскользнул по дну! Возможно, никто и не планировал откусить руку Артему, но он, испуганно вскрикнув, выдернул ее, засадив щепу в подушку ладони. Он выронил телефон – тот свалился на дно экраном вниз, и наступила темнота. Люди отшатнулись от пролома, восклицая вразнобой. Резко замолчали.

И все услышали то самое омерзительное, душераздирающее похрюкивание…