Диана Сеттерфилд - Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном

Благодаря раннему прибытию в Оксфорд он нашел время пройтись по магазинам на Терл-стрит, где приобрел альбомы и набор карандашей. Распорядившись доставить покупки мисс Доре Беллмен по указанному адресу, он сел в поджидавший экипаж: начинался следующий этап путешествия.

Уильяма продолжала беспокоить мысль о страудских фабрикантах, норовивших перекупить его людей — ткачей, сукновалов, упаковщиков и прочих, — людей, которых он обучил, из которых он сделал первоклассных работников. Все полагали, что решить эту проблему могут только деньги, но Уильям думал иначе. Зачем платить больше за тот же самый объем работы? Он не собирался вот так, за здорово живешь, отдавать свои деньги, которым можно было найти лучшее применение.

И у него появилась идея.

В одно прекрасное утро, когда Уильям был на кухне, мальчишка из пекарни, как обычно, принес свежий хлеб.

— Передай своему папе, что я хотел бы с ним встретиться, ладно? — сказал ему Уильям. — Он застанет меня здесь, если придет сразу после обеда.

В три часа пополудни Фред Армстронг, владелец пекарни, постучал в дверь кухни.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

Было время, когда Фред Армстронг чувствовал себя в этом коттедже как дома. В детстве они вдвоем частенько сиживали на этих самых ступенях, грызя яблоки и болтая о чем попало; а потом Уилла отправили в оксфордскую школу вместе с кузеном Чарли.

Но сейчас, когда они встретились как малознакомые люди, прошлое показалось Фреду нереальным. Как он должен обращаться к собеседнику? Просто по имени? Еще несколько лет назад они порой пропускали по стаканчику в «Красном льве». Но теперь друг детства управлял фабрикой — и стал совершенно чужим. Может, его следует называть «мистером Беллменом»?

Фред взглянул на баулы и коробки, загромождавшие помещение.

— Я слыхал, вы переезжаете.

— Да, с завтрашнего дня будем жить в старом особняке.

— Как вам мой хлеб? Если что-то не устраивает…

— С хлебом все в порядке. Просто теперь его потребуется гораздо больше.

И Уильям, склонившись над кухонным столом, изложил свой план. Понадобятся сотни булочек, регулярно поставляемых на фабрику по утрам, в одно и то же время.

Фред слушал его и недоумевал.

— Вот моя цена за каждую партию… — Уильям нацарапал сумму на клочке бумаги. Сумма была велика — настолько велика, что у Фреда глаза полезли на лоб. — А в пересчете на одну булочку это будет… — Уильям приписал внизу цену каждой булочки.

Пекарь снял шляпу и поскреб затылок:

— Не получится.

— Почему?

— Дело не в цене. У меня только два помощника, и нам не справиться, а для такого количества потребуется еще пара дополнительных печей.

— Присядь. — Уильям кивком указал на ближайший ящик.

И вот, усевшись рядышком, управляющий фабрикой и владелец пекарни склонились над покрытым цифрами листом бумаги. Что бы там ни связывало их в прошлом, сейчас они были прежде всего деловыми партнерами. Они подсчитывали, сколько можно выгадать на закупке муки более крупными партиями, прикидывали расходы на приобретение двух новых печей и на оплату труда новых помощников.

— У меня на фабрике есть человек, который отвечает за прием новых работников, — сказал Уильям. — Я дам задание, и он отберет нескольких парней, которых сочтет годными для работы в пекарне.

Так, пункт за пунктом, цифра за цифрой, эта более чем странная сделка обретала реальные контуры — начиная с займа, который Уильям давал Фреду для приобретения печей, и заканчивая временным возвращением в пекарню Армстронга-старшего, который давно отошел от дел, но сейчас мог бы помочь с обучением новичков. Постепенно все детали были согласованы, препятствия преодолены, и напоследок Уильям подсчитал ожидаемую прибыль Фреда:

— В неделю… — Карандаш чиркнул по бумаге. — В месяц… — Еще одна размашистая закорючка. — И в год. — Финальный росчерк.

К моменту заключения договоренности Фред уже снова ощущал себя на дружеской ноге с Уильямом.

— Говорят, твой кузен Чарльз недавно приезжал в Уиттингфорд? — спросил он перед самым уходом.

Уильям кивнул.

— А что касается Люка…

Уильям слушал рассеянно, уже приступив к осмотру поклажи и ставя галочки в списке.

— Это ведь ты тогда вытянул его из-под воды?

Уильям снова кивнул, на сей раз слабее, всем своим видом показывая, что не настроен продолжать беседу.

— Понятно, у тебя завтра переезд, забот невпроворот, — сказал Фред.

Он знал, каково это. Сам был деловым человеком.

Они пожали руки на прощание.

— В моей жизни это второй случай, когда Уилл Беллмен оказывает мне большую услугу, — сказал Фред своей супруге вечером того же дня.

— А какая услуга была первой? — спросила Джинни.

— Я так и не решился бы за тобой приударить, если бы Уилл меня к этому не подтолкнул. Если помнишь, у меня не очень-то получалось разговаривать с девушками.

Она помнила. И в то время как Джинни вспоминала некий день на речном берегу и вид своих оголенных ног на фоне осоки, Фред мысленно вернулся в другой день, когда выпущенный из идеальной рогатки камень описал идеальную траекторию на фоне неба и сразил идеальную черную птицу, чернота которой неожиданно засияла радужным разноцветьем.

— Завтра Уилл с семьей переезжает в старый особняк Беллменов, — сказал Фред жене. — Его кузен Чарльз, похоже, не думает возвращаться в наши края.

За ужином, все еще во власти воспоминаний, он обронил:

— Я всегда был уверен, что он далеко пойдет, этот Уилл Беллмен.

Пекарь в маленьком городке не может заказать сразу две новые печи, не привлекая к себе всеобщего внимания. Просочился слух, что Уильям Беллмен собирается кормить своих рабочих завтраками. Заказы от него поступили и на местные молочные фермы. У конкурентов эта новость вызвала смех. Не иначе как этот Беллмен повредился умом.

Уильям понимал, что идет на риск. Ну сколько опозданий и прогулов можно предотвратить, выдавая четырем сотням рабочих по горячей булочке и стакану молока в день? Кого из приезжих это убедит остаться у Беллмена вместо возвращения в Страуд?

Он не был уверен, что план сработает, — жизнь, увы, никогда не дает стопроцентных гарантий. Приходится рисковать, вычислять вероятности. По расчетам Уильяма, шансы на успех были.

Как очень скоро выяснилось, он даже недооценил эффект от этой булочно-молочной инновации. Число опозданий и прогулов резко сократилось, производительность возросла. Очереди желающих работать на Беллменской фабрике становились все длиннее, а Страуд теперь мог рассчитывать лишь на тех, кого здесь отсеивали за непригодностью.

Решив эту проблему, Уильям сосредоточился на расширении предприятия. Строительство железнодорожной ветки для подвоза угля и создание водохранилища на бывшем поле Тернера могли как минимум удвоить фабричные мощности. Инженер приступал к работе в ближайший понедельник.