Диана Сеттерфилд - Беллмен и Блэк, или Незнакомец в черном

— Как долго продлится такой расклад? — спросил Нед. — Если больше месяца или двух, не мешало бы поднатаскать кого-нибудь из младших клерков, чтобы я мог переложить на него часть обязанностей.

— Начинайте прямо сейчас, — согласился Уильям. — Такой расклад отныне будет постоянным.

Его помощникам потребовалась немалая пауза, чтобы в полной мере осознать смысл сказанного.

Когда Крейс наконец обрел дар речи, он задал вопрос:

— Но кто же тогда будет управлять фабрикой?

И он вновь утратил этот дар, услышав ответ:

— Вы двое.

Нед был шокирован. Фабрика без Беллмена? Он и Крейс будут ею управлять? Это немыслимо! Он сделал глубокий вдох, готовясь возразить, но, пока воздух наполнял легкие, ход его мыслей изменился. А так ли уж это немыслимо? Беллмен был незаменим как организатор и генератор идей, но сейчас, когда процесс отлажен до мелочей…

Нед выдохнул.

Это было возможно.

Всю следующую неделю Уильям посвятил фабрике. Он сидел в конторе, куда поочередно вызывали мастеров и клерков для обсуждения их будущего статуса и новых обязанностей. По настоянию Беллмена собеседования проводили Нед и Крейс, а сам он лишь наблюдал за действиями новых управляющих, изредка задавая вопросы или высказывая свое мнение, когда его об этом просили. Поначалу оба робели, ожидая, что он привычно возьмет на себя ведущую роль, но вскоре поняли, что теперь все решения должны принимать они сами. Они беседовали с кандидатами, совещались между собой, делали выбор и только потом смотрели на Уильяма. Его одобрительного кивка было достаточно. «Раз вы решили, пусть так и будет», — означал этот кивок.

В дальнейшем Беллмен постепенно сокращал время своего ежедневного пребывания на фабрике. Одного его присутствия было достаточно для того, чтобы вселить в людей уверенность, и передача управления проходила гладко, без эксцессов. То, что было изначально ясно ему одному, теперь стало ясно всем: Беллмен отнюдь не бросал предприятие на произвол судьбы, ибо здесь в неизменности сохранялась созданная им система со всеми традициями и правилами. Подобно часовщику, подогнавшему, почистившему и сбалансировавшему все шестерни и пружины в механизме, он мог спокойно передать его другим людям, от которых требовалось лишь регулярно заводить часы. В его личном присутствии теперь не было особой нужды, и он постепенно отходил от дел.

Через полгода после того, как эпидемия покинула город, Беллменская фабрика продолжала исправно работать уже без участия ее владельца.

Когда вечером особняк затихал, гасли все свечи, а ступеньки и половицы переставали скрипеть под ногами домочадцев, Дора принимала сидячее положение в постели и размещала вокруг себя подушки, как безмолвных собеседников. Дневная возня завершилась. Мэри и ее мама спали. Наконец-то никто не лез к ней с градусником, не справлялся об аппетите, не донимал взвешиваниями, обмерами и прочими проверками. Только сейчас она могла свободно предаться воспоминаниям.

Устремив взгляд в глубину темной комнаты, она воскрешала в памяти прежние дни: на фоне тьмы возникали краски, звуки и движения — сцены из ее навсегда утраченной жизни. И с каждым разом эти сцены становились все более яркими и живыми. Уход от настоящего и воссоединение с прошлым давались ей легко, без всяких усилий.

Она всегда начинала с одного и того же эпизода: вечер четверга, папа приносит с работы красные фетровые мешки, а ее братья оглашают дом веселыми криками. Она видит и слышит, как деньги со звоном сыплются в чашу, она ощущает тяжесть объемистой бутыли, чувствует запах уксуса, льющегося на монеты. И этот запах останется на руках Фила всю ночь, сколько бы он ни тер их мылом перед отходом ко сну.

За этим могло последовать любое из множества других событий — очень свежо и отчетливо, как в те дни, когда они происходили. Перескакивая со дня на день, с эпизода на эпизод, прошлая жизнь возникала перед ней как наяву, будто она проживала ее заново. Дора видела выражения лиц, встречала любящий мамин взгляд, развлекала своих братьев, вдыхала кисловато-сладкий запах своей маленькой сестренки. Ее ночи воспоминаний были наполнены живой энергией, и пролетали они незаметно. А дни ее были долгими и утомительно скучными.

Когда сквозь шторы просачивался первый утренний свет, она прекращала грезить, перекладывала подушки в изголовье кровати, ложилась и закрывала глаза. Недолгое время спустя появлялась Мэри с чаем на подносе и, склонив голову набок, пытливо вглядывалась в ее лицо.

— Мм-да, — говорила она, не впечатленная увиденным. — Ты не кажешься мне хорошо отдохнувшей.

— Подними шторы, пожалуйста, — просила Дора. — Скоро уже прилетят грачи.

Грачи на редкость неприхотливы в еде. Они могут питаться насекомыми, ракообразными, животными покрупнее (чаще в виде падали), желудями, фруктами, яйцами. Если уж говорить о предпочтениях, то больше всего они любят дождевых червей и сочные белые личинки комаров-долгоножек. А вообще грач поедает почти все, что ему удается найти или украсть.

Бедняжка-лазоревка так быстро теряет тепло, что должна практически все время бодрствования посвящать поискам пищи. То же самое кайра, чьи крылья непропорционально малы по сравнению с телом, и ей приходится подолгу кормиться в море, чтобы накопить достаточно энергии для полета. В отличие от них, грач, как существо высшего порядка, затрачивает на пропитание лишь пару часов в сутки, а остальное время волен заниматься чем хочет.

И чем же грач занимается в свое свободное время?

1. Травит байки и сплетничает.

2. Создает простые и удобные инструменты — как правило, одноразового пользования.

3. Осваивает чужие языки — грач способен имитировать человеческий голос, скрип лебедки или звон разбитого стекла; а если ему вздумается пошутить, он может подозвать к себе вашу собаку, в точности скопировав ваш свист.

4. Читает стихи и философствует.

5. Штудирует историю грачиного племени.

6. Рассуждает о геологических процессах — геологию грач знает куда лучше нас с вами, но, поскольку эти знания дошли до него через многие поколения предков, он относится к ним скорее как к семейным преданиям.

7. Прибегает к мифологическим ассоциациям, магии и колдовству — по этой части он большой дока.

8. Участвует во всевозможных ритуалах (его любимое занятие).

По сути дела, именно обладание ключом к мировой кормушке снабдило грача досугом, чтобы спокойно размышлять, а также цепкой памятью, чтобы хранить знания, и мудростью — чтобы смеяться над всем и вся.

По-латыни грач именуется corvus frugilegus , что означает «собиратель пищи», — из-за его умения быстро и эффективно удовлетворять свои пищевые потребности.