Джон Адамс - Нежить

Привлекательные лицо и фигура по-прежнему служили ей — бальзамировщики хорошо потрудились, чтобы сохранить ее потрясающую внешность. А средних лет хиропрактик, подвозивший ее с кладбища, с радостью довез бы ее через весь город к дому, в котором она жила со своим мужем Брэндоном, да только Мелани решила сначала наведаться в квартиру к Ларри.

Больше всего на свете она хотела отыскать человека, поднявшего ее из мертвых.

Несколько человек заметили ее, когда она шагала от стоянки к дому Ларри, и рассматривали довольно пристально, но Мелани не обратила на них внимания. Здесь, в Лос-Анджелесе, стране Барби, ее часто принимали за актрису или модель.

Лестница, ведущая к квартире Ларри, кажется бесконечной, если у тебя каблуки высотой четыре дюйма. Мелани пригладила волосы, прокашлялась, прежде чем постучаться в дверь к Ларри, и почувствовала радостное возбуждение. Как он обрадуется, когда снова увидит ее живой!

Но у Ларри отвисла челюсть. Он попытался закрыть рот, но тот снова распахнулся, а глаза вылезли из орбит. Он походил на рыбу, выброшенную на берег.

— Что ты здесь делаешь? — спросил наконец Ларри. — Я думал, ты умерла.

— Умерла. — Она раздраженно оттолкнула его и вошла в квартиру, нарочно не сняв своих туфель и не поставив их в ряд к его пяти парам обуви. На белом ковре осталась дорожка могильной грязи. — И не собираюсь благодарить тебя за то, что ты поднял меня из мертвых, если меня ждет вот такой прием.

Чтобы пройти два фута от ковра до двери, Ларри надел мокасины, но сейчас снова разулся. Его льняные брюки были подвернуты, но не измяты. Он аккуратно разгладил их и устроился на дальнем конце дивана.

— Зачем ты пришла сюда?

— Потому что ты меня поднял. — Мелани посмотрела на свои пальцы. К счастью, гроб еще не успел заполниться грязью, но маникюр все равно выглядел ужасно. — Что ты ведешь себя как последний кретин? Это же я, малыш!

— Тебя что, убили? — спросил Ларри. — Поэтому ты теперь преследуешь живых?

— Никто меня не убивал, Ларри. Я делала самую обычную операцию по подтягиванию живота. Наверное, возникли какие-то осложнения.

— Если тебя никто не убивал, зачем ты меня преследуешь?

Мелани нахмурилась. Она с таким предвкушением ждала встречи с ним, ей льстило, что он настолько любит ее и даже решил поднять из могилы, но… Похоже, он этого не делал. Раньше все время клялся, что не может насытиться ею, а теперь барабанит по дивану пальцами в пятнах никотина (Мелани всегда злило, что у него в квартире воняет табаком) и то и дело посматривает на дверь. Почему она вообще спала с этим мужчиной?

Раньше, когда она еще была жива, широкая грудь и голубые глаза перевешивали все его недостатки.

— Ты даже не предложишь мне выпить?

— Ты хочешь выпить? — пробормотал он, словно и подумать не мог о том, чтобы налить бокал вина женщине, с которой четыре месяца имел любовную связь. — Ты хочешь выпить?

— Я хочу чего-нибудь.

— Э-э… у меня есть апельсиновый сок.

Он принес сок из холодильника, старательно огибая Мелани так, словно она была чокнутой старухой-нищенкой, а не богатой, молодой (во всяком случае, молодо выглядевшей) и красивой женщиной, которая, если как следует подумать, относилась к нему чересчур хорошо. Протянув ей стакан, он смотрел, как она пьет, но не садился, а продолжал стоять с выжидающим видом, словно Мелани была аудитором или его дальней родственницей, в общем, кем-то неприятным, от кого он хотел как можно быстрее избавиться. Выпив сок, Мелани поняла, что неприязнь была взаимной.

Забавно. Впервые встретившись с ним, она думала, что Ларри как раз такой любовник, что будет развлекать ее долгие годы; тайное удовольствие для тех дней, когда Брэндон допоздна задерживается на работе, и не такое уж тайное, когда Брэндон уезжает из города. А теперь, глотнув сока, поняла, что столь многообещающая любовная связь закончена.

Так внезапно, как… ну… как наступает смерть.

— Мне пора, — сказала Мелани, поставив стакан с остатками сока на кофейный столик, рядом с подносом. — Я опаздываю.

Ларри не засмеялся и не предложил отвезти ее домой, и, только спустившись вниз по лестнице, она сообразила, что машины-то у нее и нет.

В этом городе проще обойтись без души, чем без машины. Мелани ощупала юбку в поисках ключей, которых там, конечно, не было — с ключами никого не хоронят, — и пробормотала несколько неподобающих леди слов. И с кошельком не хоронят, хотя кошелек у нее был от «Прада» и отлично сочетался с туфлями. И с деньгами не хоронят, и даже с билетом на автобус, несмотря на миф про реку Стикс.

В жизни своей она не проходила такого расстояния. Никто никогда не рассказывал ей, как трудно отыскать дорогу домой, если до сих пор ты пользовалась машиной. А теперь пришлось подниматься на эстакады над автострадами и пробираться по узким проходам позади торговых центров, что не доставило бы ей никакого удовольствия даже при жизни и в удобной обуви.

Мелани хотела снова проголосовать, но подумала, что не настроена ни с кем разговаривать. В конце концов, она только что порвала с любовником, и теперь ей необходимо побыть одной.

Но день для мая стоял очень теплый, над горизонтом висела бурая пелена смога. Никто не выходил из машин, никто не шел пешком, если мог без этого обойтись, а воздух бы так пропитан копотью, что сжег бы ей легкие, если бы она все еще дышала. Мелани шла несколько часов, и в конце концов ей захотелось, чтобы ее кто-нибудь подвез — может быть, муж или подруга. Потом ей захотелось с кем-нибудь поговорить. И, может быть, выпить бокал мерло.

К тому времени, как она, спотыкаясь, добрела до тротуара перед собственным домом, лак с волос начал осыпаться, кожа вокруг глаз немного размякла, и на нее все время садились мухи, особенно на глаза и рот. Мелани попыталась отмахнуться от них, но что-то было не так с координацией движений, поэтому она просто поправила груди. Они оставались такими же упругими, как и раньше, но это и правильно, если учесть, что она заплатила за них больше, чем за свою первую машину. Ее сестра Джессика издевалась над ней за напрасную трату денег, но у Джессики была точно такая же плоская грудь, какой была от рождения проклята Мелани, и она так и не смогла подцепить мужа.

Мелани расстегнула пуговку, еще больше обнажив ложбинку между грудями, стоившую ей таких денег. Мужчины обожали ее сиськи. Кто-то поднял ее из мертвых, чтобы снова ими полюбоваться.

Может быть, Брэндон. Ее муж относился к тому типу людей, кто за деньги может сделать все что угодно. Когда она снова его увидит, нужно будет сказать спасибо, но сейчас она устала, была раздражена и очень хотела выпить.

Мелани забарабанила в дверь, хотя Брэндона дома быть не могло. Может быть, ее впустит экономка.