Стивен Кинг - Кладбище домашних животных

Весна опустошила лазарет, словно белая магия, и Сурендра отпустил его, сказав, что справится сам. Стив влез на свою «хонду», только в прошлый уикэнд вытащенную из гаража, и отправился в Ладлоу. Может быть, он гнал мотоцикл чуть быстрее, чем обычно, но тревога продолжала грызть его сердце. Вместе с ней пришла абсурдная мысль, что он опоздал. Глупо, конечно, но в глубине души он испытал чувство, похожее на то, что было, когда случилась эта история с Паскоу, — чувство горького удивления и разочарования. Он никогда не был религиозным (а в колледже даже посещал кружок атеистов, пока ему не сказали по секрету, что это может уменьшить его шансы на продолжение учебы), но верил во влияние биоритмов одного человека на других, и ему казалось, что смерть Паскоу задала тон всему году. Действительно, он был плохим. Двое родственников Сурендры оказались на родине в тюрьме по каким-то политическим делам, и Сурендра говорил, что одного из них — дяди, которого он очень любил — уже нет в живых. Сурендра тогда плакал, и слезы на его смуглом, обычно бесстрастном лице, напугали Стива. Матери Чарлтон сделали общую мастектомию, и старшая сестра не очень надеялась, что ее мать доживет до следующих выборов. Сам Стив за год побывал на четырех похоронах — сестры его жены, погибшей в катастрофе; кузена, по нелепой случайности убитого током; деда и, конечно, сына Луиса.

Он любил Луиса и хотел теперь убедиться, что с ним все в порядке. Ему пришлось пережить слишком много.

Увидев клубы дыма, он сперва опять вспомнил про Паскоу, который своей смертью как бы отделил нормальных людей от тех, кому выпало несчастье видеть его в этот момент. Но это было нелепо, и, конечно же, дом Луиса был цел. Он стоял тихий и белый, безукоризненный образчик новоанглийской архитектуры, в лучах утреннего солнца.

Люди бежали к дому старика, и, когда Стив поставил мотоцикл у обочины и слез у дверей дома Луиса, он увидел, как человек подбежал к крыльцу, распахнул входную дверь и тут же отскочил. И правильно сделал; в следующий миг дверное стекло со звоном раскололось, и в образовавшееся отверстие вырвались языки пламени. Если бы тот болван распахнул дверь пошире, его бы поджарило, как омара.

Стив остановился, держа мотоцикл, и на мгновение забыл про Луиса, захваченный древней мистерией огня. Теперь возле дома собралось с полдюжины людей; кроме первого, застывшего на лужайке недалеко от крыльца, они держались на почтительном расстоянии. Теперь лопались окна во всем доме. Осколки стекол плясали в воздухе. Языки пламени облизывали стены, как жадные руки, сдирая белую краску. Пока Стив смотрел, один из легких плетеных стульев на крыльце скрючился и исчез в пламени.

Сквозь треск огня он слышал надсадный крик смельчака, в котором звучал абсурдный оптимизм:

— Старый дурак! Говорили ему не оставлять бензин в доме! Ох, старый дурак! Накрылся дом!

Стив открыл рот, чтобы спросить, вызвали ли пожарных, но тут же услышал вой сирен. Пожарных вызвали, но герой был прав: дом накрылся. Теперь пламя вырывалось из полудюжины разбитых окон, и скат крыши казался почти прозрачным на фоне бушующего за ним огня.

Он повернулся, вспомнив про Луиса — если он дома, почему не прибежал вместе с другими?

Тут Стив что-то увидел, буквально уловил краешком глаза.

За дорогой простиралось широкое поле, поднимающееся на длинный пологий холм. Клевер, хотя еще зеленый, уже был довольно высоким, но Стив мог различить тропу, наполовину скрытую в зелени. Она шла к холму, и пряталась на самом горизонте в лес, густой и зеленый. Вот там, где яркая зелень травы встречалась с темной зеленью деревьев, Стив заметил какое-то движение — что-то белое, мелькнувшее среди ветвей. Оно почти тут же исчезло из виду, но Стиву показалось, что он разглядел фигуру человека, несущего большой белый сверток.

«Это Луис, — сразу подумал он со странной очевидностью. — Это Луис, и ты должен догнать его, потому что случилось что-то очень нехорошее, и надо его догнать, чтобы не случилось еще худшего».

Он в раздумье стоял у дороги, переминаясь с ноги на ногу, будто его вес тяготил его.

«Стив, детка, тебе ведь чертовски страшно?»

Да. Ему было чертовски страшно, непонятно почему. Но была в этом и какая-то... какая-то...

(притягательность)

...да-да, была какая-то притягательность у этой тропы, уходящей по холму в лес — она ведь куда-то вела, не так ли? Все тропы куда-нибудь да ведут.

«Луис. Не забывай про Луиса, Болван! Ты пришел сюда ради него, или ты забыл? Ты не уйдешь из Ладлоу, не сходив в этот чертов лес».

— Что там, Рэнди? — закричал смельчак. Его голос, все еще дрожащий, был так же странно оптимистичен.

Ответ Рэнди был едва слышен из-за нарастающего воя пожарных сирен.

— Мертвый кот.

— Сгорел?

— Да не похоже, — ответил Рэнди. — Просто мертвый.

И став окончательно понял, будто этот обмен репликами добавил что-то к тому, что он видел: это был Луис.

Он пошел по тропе в сторону леса, оставив позади горящий дом. Он изрядно вспотел, пока добрался до опушки, и в тени почувствовал приятную прохладу. Там пахло хвоей, мхом и корой.

Тут же он успокоил шаг, не осознавая вполне, почему он так спешит, почему сердце в его груди бьется так сильно. Он тяжело дышал. Он мог идти тише, но к арке, ограждавшей вход на кладбище домашних животных, он приблизился почти бегом. В боку, под правой подмышкой начало неприятно покалывать.

Глазам его предстали круги могил — жестяные таблички, доски и сланцевые плиты. На дальнем конце поляны он увидел странное зрелище. Там был Луис, карабкающийся на кучу валежника с чрезвычайно сосредоточенным видом. Он одолевал шаг за шагом, устремив взгляд вперед, как загипнотизированный или лунатик. В руках его был белый сверток, который Стив заметил раньше. Вблизи стало ясно, что это. Из свертка торчала одна нога в черной туфле с низким каблуком. И Стив понял с пугающей очевидностью, что Луис несет тело Рэчел.

Волосы Луиса были совершенно белыми.

— Луис! — закричал Стив.

Луис не повернулся, не обратил внимания на Стива. Он достиг вершины кучи и начал спускаться с другой стороны.

«Он сейчас упадет, — подумал Стив бессвязно. — Он кажется очень уверенным, но сейчас упадет и свернет себе шею».

Но Луис не упал. Он спустился с кучи, на миг исчез из глаз и снова появился на дороге, ведущей в дальние леса.

— Луис! — опять прокричал Стив.

Тут Луис остановился и посмотрел назад.

Стива потрясло то, что он увидел. Кроме седых волос, и лицо Луиса было лицом древнего-древнего старика.

Сначала он его просто не узнал. Потом мало-помалу проявлялись знакомые черты. Рот Луиса искривился. До Стива вдруг дошло, что он пытается улыбнуться.

— Стив, — сказал он надтреснутым, неузнаваемым голосом. — Привет, Стив. Я решил закопать ее. Мне надо сделать это самому. И обязательно до темноты. Там земля очень твердая. Ты не хочешь мне помочь?