Стефани Майер - Гостья

— Не забывай, на какую аудиторию это рассчитано.

— Твоя правда, но уж лучше бы запустили наши старые шоу. — Иен попереключал каналы и нахмурился. — Раньше некоторые шли.

— Они слишком будоражили зрителей. Пришлось заменить их другими, в которых было меньше… насилия.

— Насилие в «Семейке Брэди»?

Я видела этот сериал в Сан-Диего, а Мелани помнила его с детства.

— Он потворствовал агрессии, — рассмеялась я. — В одной из серий маленький мальчик до крови избивает хулигана — и показано это, словно так и надо поступать.

Иен недоверчиво покачал головой и вернулся к передаче, но смеялся над теми сценами, которые, по замыслу автора, должны были растрогать зрителя.

Я смотрела в окно, наблюдая зрелище, гораздо более интересное, чем предсказуемая история в телевизоре.

За шоссе находился небольшой парк, где с одной стороны раскинулся луг, на котором паслись коровы, а с другой — стояла школа. Рядом со школой была разбита старомодная детская площадка с песочницей, горкой, лесенкой и раскручиваемой вручную каруселью. Само собой, там имелись и качели.

Семья из трех человек решила воспользоваться вечерней прохладой. Темные волосы отца на висках серебрились проседью. Мать выглядела намного моложе. Ее длинные рыжевато-каштановые пряди, собранные в хвост, подпрыгивали при каждом движении. С ними был мальчик — совсем кроха, не старше годика. Отец подталкивал качели сзади; мать стояла спереди и целовала крохотный лобик всякий раз, как малыш подлетал к ней. Ребенок заливался хохотом, пухлые щечки раскраснелись. Женщина тоже хохотала от всей души.

— Анни, что там? — Джаред заметил улыбку, которую вызвала у меня эта семейная идиллия.

— За все мои жизни не видела ничего подобного. Передо мной… надежда.

Джаред подошел и встал рядом, заглянув мне через плечо.

— О чем ты? — Он окинул взглядом здание и дорогу, не обратив внимания на играющую семью.

Я поймала его подбородок и повернула в нужную сторону. Он и не подумал отдергивать голову, и от этого внизу живота вдруг разлилось тепло.

— Смотри, — сказала я. — Следи за моим взглядом. Перед нами — единственная надежда на спасение вашего вида.

— Где? — удивился он. Иен прислушался.

— Видишь? — Я указала на смеющуюся мать. — Смотри, как она любит свое человеческое дитя.

Мать подхватила ребенка с качелей и крепко прижала к груди, покрывая крохотное личико поцелуями. Он гулькал и агукал — настоящий малыш, а не миниатюрная копия взрослого, которой он стал бы после «внедрения».

— Человеческий младенец? — обмер Джаред. — Как? Зачем? Давно это происходит?

Я пожала плечами.

— Не знаю, сама впервые вижу. Она не захотела, чтобы из него сделали носителя. Не могу себе представить, чтобы ее… принудили. У нас на матерей практически молятся. Если она решила… — Я покачала головой. — Понятия не имею, как они собираются это решать. На других планетах подобных проблем не возникает. Эмоции человеческих тел сильнее любой логики.

Иен и Джаред, разинув рты, смотрели на межвидовую семью в парке.

— Нет, — пробормотала я себе под нос. — Ни у кого не поднимется рука отнять ребенка у родителей. Вы только на них посмотрите!

Отец обнимал мать и ребенка и смотрел на биологического сына своего носителя с поразительной нежностью.

— Не считая нашей, это первая из открытых нами планет с живородящими носителями. Ваша система далеко не самая простая и производительная. Не знаю, может, дело в этом… или в том, что ваше потомство такое беспомощное… На других планетах размножение происходит при помощи яиц или семян. Родители почти никогда не видят своих детей. Интересно… — Я замолчала, в голове крутились мысли.

Женщина подставила мужу лицо, и тот поцеловал ее в губы. Малыш радостно гукнул.

— Х-м-м… Кто знает, может, наши виды смогут сосуществовать в мире и согласии. Ну не странно ли?

Мужчины, не отрываясь, смотрели на происходящее на их глазах чудо.

Семья уходила. Мать отряхнула с джинсов песок, отец подхватил малыша, и счастливые родители неторопливо направились домой.

Иен громко сглотнул.

Больше мы в тот вечер не разговаривали: все думали об увиденном. Мы легли пораньше, чтобы на рассвете заняться делом. Я спала одна, на дальней от двери кровати. Я чувствовала себя неловко: двое крупных мужчин едва помещались на одной кровати, во сне Иен то и дело раскидывал руки, а Джаред всякий раз награждал беднягу тычком в бок. Оба наверняка предпочли бы делить постель со мной. Я поворочалась-поворочалась, да и свернулась калачиком: наверное, за целый день мое тело устало от бескрайних просторов и теперь ему хотелось тесноты и уюта, — а может, я так привыкла спать в узком пространстве за пассажирским сиденьем, что разучилась вытягиваться во весь рост.

Впрочем, я знала, почему ни Иен, ни Джаред не предлагали мне поменяться местами. Как-то раз мои спутники с сожалением признали, что мне пора принять душ, а значит, без ночевки в гостинице не обойтись. Вот тогда-то, сквозь шум вентиляции в ванной я услышала, как Иен с Джаредом спорят обо мне.

— Нечестно заставлять ее делать выбор. — Иен старался говорить тихо, но гул вентилятора не перекрывал голосов.

— Почему? Или, думаешь, честнее указывать ей, где спать? Вежливей было бы…

— Кому-то другому — может быть. Но Анни изведется вся, стараясь угодить нам обоим.

— Снова ревнуешь?

— Нет, это не ревность. Просто я знаю, что она думает. — Стало тихо. Иен и впрямь словно читал мои мысли. Он догадывался, что достаточно малейшего намека — и я лягу спать рядом с Джаредом, а потом всю ночь буду ворочаться и переживать: мол, ранила чувства Иена, а Джаред из-за меня несчастен.

— Отлично! — буркнул Джаред. — Учти, будешь ко мне приставать… я за себя не отвечаю, О'Ши.

— Не в обиду будет сказано, Джаред, — фыркнул Иен, — но ты мне и даром не нужен.

Несмотря на легкие угрызения совести, одной мне спалось намного лучше.

Это оказалась последняя ночевка в гостинице.

Дни пролетали быстро, как будто даже секунды торопились домой. Мое тело тянуло на запад, мы все предвкушали возвращение в наш темный многолюдный рай. Даже Джаред стал беспечным.

Смеркалось, последние лучи солнца скрылись за западными горами. Мы с Джаредом, сменяясь, вели фургон, а Иен с Кайлом ехали за нами, в грузовике с добычей, по очереди садясь за руль. Тяжелый грузовик ехал медленно, свет фар в зеркале заднего вида становился все более тусклым, пока не исчез за очередным поворотом.

Мы выехали на финишную прямую. Тусон остался позади. Несколько часов пролетят незаметно, и я увижу Джейми. Мы выгрузим добычу, которую все так ждали, и на лицах встречающих загорятся улыбки. Я по-настоящему возвращалась домой. «Впервые», — осознала я.