Стивен Кинг - Противостояние.Том I

«Осторожней, девчонки, вон идет Мусорщик, он спалит вам платья!»

«Атас, народ! Идет урод!»

Лишь когда он перешел уже в третий класс, взрослые дознались, кто это делал, и тогда у них дома объявился шериф, добряк шериф Грили, и как Дональд подозревал, так оно и вышло: мужик, пристреливший его отца перед методистской церковью, стал его отчимом.

«Эй, Карли, отгадай загадку: как может твой отец укокошить твоего папашу?»

«Не знаю, Пити. А как?»

«Да, я тоже не знаю, это Мусорщику виднее!»

«Ааа-ха-ха-хаааа!»

Он стоял у гравийной дорожки, ведущей к калитке; плечи у него ныли от тяжести инструментов и канистры. Табличка на калитке гласила: КОМПАНИЯ ЧИРИ ПЕТРОЛЕУМ, ИНК. ВСЕ ПОСЕТИТЕЛИ ДОЛЖНЫ ОТМЕЧАТЬСЯ В ОФИСЕ! СПАСИБО!

На стоянке было припарковано несколько машин — многие стояли на платформах. Мусорщик пошел по дорожке и проскользнул в открытую калитку. Взгляд его странных голубых глаз не отрывался от паутинообразной лестницы, поднимающейся по спирали вокруг ближайшей цистерны до самого верха. Перед основанием лестницы была натянута цепь, — с которой свисала еще одна табличка с надписью ХОДА НЕТ! НАСОСНАЯ СТАНЦИЯ ЗАКРЫТА! Он перешагнул через цепь и стал карабкаться вверх по лестнице.

Напрасно его мать вышла замуж за этого шерифа Грили.

Когда Мусорщик перешел в четвертый класс, он начал поджигать почтовые ящики; в тот год он спалил пенсионный чек старой миссис Семпл, и его опять поймали. Салли Элберт-Грили устроила истерику, когда ее новый муж однажды предложил отослать мальчика в то заведение в Терре-Хоте («Ты считаешь его сумасшедшим! Как может быть безумным десятилетний мальчишка? По-моему, ты просто хочешь избавиться от него! Ты угробил его отца, а теперь хочешь избавиться от него самого!»). Единственное, что мог еще сделать Грили, — это взять мальчика на поруки, потому что нельзя отправлять ребенка в исправительную школу, если вы не хотите, чтобы он вышел оттуда с дыркой в заднице одиннадцатого калибра и чтобы ваша новая жена развелась с вами.

Вверх по лестнице — все выше и выше. Под его ногами тихонько позвякивали стальные ступеньки. Все голоса он оставил внизу, и никто не мог зашвырнуть камень так высоко; машины на стоянке были похожи отсюда на сверкающие игрушечные автомобильчики «корги». Здесь лишь ветер низко гудел у него в ушах и завывал в какой-то трубе да еще издалека доносился птичий щебет. Вокруг сплошной зеленой пеленой, чуть-чуть подернутой сонно-голубоватым утренним туманом, простирались перелески и поля. Теперь Мусорщик улыбался от счастья, взбираясь по стальной спирали кругами все выше и выше.

Когда он добрался до плоского круглого верха цистерны, ему показалось, что он стоит прямо под крышей мира и что если он потянется вверх, то сможет соскрести голубую побелку купола неба ногтями. Он поставил канистру с бензином и инструменты рядом с собой и огляделся. Отсюда был ясно виден Гэри, поскольку дым, обычно тянувшийся из фабричных труб, исчез и воздух в той стороне был так же чист и прозрачен, как здесь. Чикаго был окутан летним туманом, а далеко на севере виднелось слабое голубоватое мерцание — или озеро Мичиган, или просто мираж, рожденный игрой воображения. Воздух был пропитан мягким золотым ароматом, навевавшим мысли о теплом завтраке в хорошо освещенной кухне. Скоро день уже полностью вступит в свои права.

Оставив канистру на месте, он подошел с инструментами к насосному устройству и стал прикидывать, как оно работает. Он обладал интуитивным пониманием техники, мог управляться с ней точно так же, как некоторые слабоумные умеют делить и умножать в уме семизначные цифры. Это шло не от разума и не от каких-то познаний; он просто шарил глазами тут и там, а потом его руки начинали двигаться — легко и умело.

«Эй, Мусорщик, чего это тебе взбрело в голову поджигать церковь? Почему ты не спалил ШКОЛУ?»

Когда он учился в пятом классе, он разжег костер в комнате безлюдного дома в близлежащем городке Седли, и дом сгорел дотла. Его отчиму, шерифу Грили, пришлось запереть его в карцере, поскольку если раньше его нередко избивали стайки ребятишек, то теперь за дело захотели взяться взрослые («Черт, да если бы не дождь, мы могли бы недосчитаться половины города из-за этого проклятого сучонка-поджигателя!»). Грили сказал Салли, что Дональду придется поехать в это заведение в Терре-Хоте и пройти тестирование. Салли заявила, что уйдет от него, если он сделает такое с ее ребенком, единственным оставшимся у нее цыпленочком, но Грили настоял на своем — заставил судью подписать постановление, и, таким образом, Мусорщик отбыл из Поутэнвилла на некоторое время — на два года, — а его мать развелась с шерифом. В тот же год избиратели прокатили его на выборах, и Грили в результате отправился в Гэри — работать на автосборочном конвейере. Салли навещала Мусорщика каждую неделю, и глаза ее не просыхали от слез.

— Вот это да, ё… твою мать, — прошептал Мусорщик и тут же украдкой оглянулся, чтобы посмотреть, не услыхал ли кто-нибудь, как он произнес это плохое ругательство. Разумеется, его никто не слышал, потому что он находился на крыше цистерны № 1 «Чири ойл», но, даже если бы он стоял на земле, все равно никого здесь не осталось. Кроме призраков. И лишь пузатые белые облака медленно проплывали над ним.

Огромная труба диаметром больше двух футов, с резьбой на конце для присоединения того, что нефтяники называют «муфтой», высовывалась из клубка механизмов насосной установки. Она использовалась только при переливе или утечке, но сейчас цистерна была полна неочищенного бензина, и часть его, около пинты, выплеснулась наружу, оставив блестящие следы на тусклой, покрытой пылью поверхности. С горящими глазами Мусорщик отступил на шаг, по-прежнему держа в одной руке гаечный ключ, а в другой — молоток. Он разжал руки, и инструменты со звоном выпали из них.

Ему вообще не понадобится бензин, который он притащил с собой. Он поднял канистру, с криком «бомбим!» швырнул ее вниз и стал с интересом смотреть за ее сверкающим полетом. Проделав треть пути, она ударилась о лестницу, хрустнула и полетела к земле, вертясь и разбрызгивая янтарный бензин из трещины, образовавшейся от удара о стальные ступеньки.

Он повернулся обратно к отводной трубе. Взглянул на сверкающие лужицы бензина. Достал из нагрудного кармана коробок спичек и виновато уставился на них со смешанным чувством трепета и восторга. На коробке была наклейка, сообщавшая, что вы можете получить практически любое нужное вам образование в заочной школе «Ла Салль корреспонденс» в Чикаго. «Я стою на бомбе», — подумал он и закрыл глаза. Он весь дрожал от страха и экстаза — того хорошо знакомого холодного возбуждения, от которого у него немели пальцы рук и ног.