Мария Лима - Кровный интерес

— На опознание?

— Да.

— Хочешь, пойду с тобой?

Я посмотрела на него. Он сидел, развалившись в кресле: джинсовая рубашка, холщовые брюки, дорогие туфли; шесть футов и четыре дюйма роста; бледнолицый псевдояппи с косой, длиннее, чем у Вилли Нельсона, и биографией, превосходящей по насыщенности истории большинства европейских стран. При взгляде на него трудно было догадаться о его истинной сущности. А еще он был моим любимым братом. Я слегка улыбнулась:

— Да, я бы хотела пойти туда вместе с тобой.

Он улыбнулся в ответ:

— В любое время!

Я допила остатки кофе и встала.

— Давай сначала зайдем к Би и позавтракаем. Мне нужно подкрепиться, прежде чем разговаривать с шерифом.

Такер снова расплылся в улыбке и пошел следом за мной.

— Кстати, тебе еще звонили.

Я бросила на него вопросительный взгляд.

— Адам Уолкер. Насчет ужина.

О нет! Этого еще не хватало… В такую минуту!

— Он оставил свой номер? — спросила я, не ответив на беззвучный, но настойчивый вопрос брата.

— Я забил его в мобильник.

Такер пригнулся, чтобы я случайно не заехала ему рюкзаком по голове. Собираясь, я рассказала Такеру о нашей вчерашней встрече с Адамом. Хотя мы были с ним в Англии в разное время, он знал историю с Гидеоном.

Такер был единственным членом семьи, который согласился меня выслушать, когда я вернулась из Англии. Это, однако, не изменило его решения туда поехать.

— Я согласен с Би, — вдруг сказал он.

— В чем? — пробормотала я, поскольку в этот момент заворачивала на стоянку возле кафе.

— Сходи с этим парнем в ресторан. Вдруг что-нибудь да получится.

— Не надо об этом сейчас, — ответила я. — Пока не выясню все, что касается Марти, не смогу думать ни о каких свиданиях.

Такер улыбнулся, отстегивая ремень безопасности.

— Ты, однако, не сказала «нет».

— Но я и не сказала, что готова кинуться ему на шею. Сначала надо прожить этот день.

— Как знаешь, — ответил он.

Ни Би, ни Ноя не было у входа в кафе, а Карлтон сидел в той же кабинке, что и вчера утром, будто вовсе не уходил. Он сдвинул груды тарелок и чашек на другую сторону стола и разложил перед собой одну из газет, лежащих рядом стопкой. Можно подумать, у него не было офиса и не произошло убийство, которое необходимо расследовать. Почему он сидит здесь?

Не глядя в его сторону, я кивнула Такеру, чтобы он шел за мной, и проследовала мимо кассы в кухню. Там царил хаос. Ной стоял перед грудой грязной посуды; немолодая тетушка Би, Петра, сидела на высоком стуле и чистила картошку. Двое ее одинаково пожилых дядюшек носились как угорелые с различными кухонными принадлежностями и горшками с дымящейся снедью.

Би вышла из кладовки, держа в руках огромный мешок моркови. Она плюхнула его на прилавок и унеслась обратно в кладовку, кивнув нам.

— Привет, Кира, Такер! Вы подождите меня, ладно? — бросила она через плечо, одновременно выгребая консервные банки.

— Я освобожусь не раньше чем через полтора часа — мне надо срочно приготовить обед, а сейчас сделать морковный салат…

Конец реплики мы не услышали, так как в этот момент она просунула голову между полками.

— Осторожно, милая, — сказала Тиа Петра, поставив стул рядом с ней. — Ты же не хочешь запачкаться.

Затем она вернулась на свой стул и продолжила чистить картошку. Такер подошел и встал рядом со мной.

— Беатрис нервничает, — прокомментировала ситуацию тетя. — Те двое парней не вышли сегодня на работу,

Я нахмурилась и только было открыла рот, как Би вышла из кладовки, удерживая в каждой руке несколько банок с консервами — одна на другой. Муж Петры, Ричард, взял у нее тяжелую ношу и вернулся к плите.

— Спасибо, — произнес он тихим голосом. — Я буду делать энчилады.

Би поблагодарила его и подошла ко мне.

— Прими мои соболезнования, — сказала она, схватив меня в свои медвежьи объятия и поцеловав в щеку. Затем бросила взгляд на Такера: — Когда он сюда приехал?

— Вчера ночью, — ответила я, — после того как Карлтон уехал, я легла спать. Одни сплошные ужасы… Но я справлюсь.

Би состроила мину.

— Сегодня работы по горло, — посетовала она, шинкуя морковь. — Эти два идиота не вышли на работу и не отвечают на звонки. — Она продолжала яростно рубить морковь. — Мне пришлось загрузить работой всю семью.

Итак, Олбрайты подтвердили свою репутацию. Впрочем, меня это не удивило.

Би фыркнула и громко застучала ножом по доске. Оранжевые стружки посыпались из-под лезвия.

— И вот этот, — она кивнула в сторону племянника, который находился довольно далеко, чтобы слышать наш разговор, — проспал сегодня и явился только в десять часов. Нам с Петрой пришлось самим готовить завтрак — все в дикой спешке… Толку от парня становится все меньше и меньше.

Я наблюдала за Би еще несколько минут под звон тарелок и кастрюль — обычный шум кухонной работы. Хотела было предложить ей помощь, но вспомнила, что в последний раз, когда я пыталась помочь, Би вежливо поблагодарила меня и попросила никогда больше не встревать. (Я умудрилась перепутать даже столовые и чайные ложки.)

Такер стоял в стороне и наблюдал за всем этим хаосом.

Би высыпала нарезанную морковь в большую металлическую кастрюлю и передала ее тете Петре.

— Слышишь, Ти! Ты не приготовишь салат? Она вытерла руки о фартук и повернулась ко мне.

— Пойдем поговорим, — предложила Би и направилась к своему кабинету.

Мы последовали за ней.

— Закройте дверь, — сказала она, садясь в кресло.

Я выполнила просьбу, и Такер примостился рядом.

— Ну, так что произошло? Шериф не очень-то разговорчив, хотя торчит в кафе уже битый час.

Я не знала, с чего начать, и поэтому рассказала все — от моего вещего кошмара до прихода Карлтона. Би какое-то время сидела молча, ее обычно подвижное лицо стало каменным.

— Ну, дела, сестренка, — тихо произнес Такер. — Тебе приснилось в точности все, что произошло?

Би помотала головой из стороны в сторону.

— Невероятно, неправдоподобно, — сказала она дрогнувшим голосом. — Такого в Рио-Секо не бывало.

Она взяла обе мои руки в свои, притянула их к себе и снова заключила меня в объятия:

— С тобой правда все в порядке?

Я встала и освободилась от ее объятий:

— В порядке? Я не знаю, что со мной происходит. Не знаю, что я должна чувствовать. Я не хочу плакать и просто в ярости — на Марти, на себя… Да гори оно все! Не представляю, что делать…

Я чувствовала себя так, будто снимаюсь в плохом эпизоде из «Сумеречной зоны». Казалось, если присмотреться, можно увидеть тощего человека в темном пиджаке, стоящего в углу и собирающегося объявить следующий эпизод. Настолько все происходящее было нереально.

— Никто и не говорит, что ты придумываешь, — отрезал Такер со свойственной ему прямотой. — Кейра! — Он вдруг схватил меня за руку и усадил обратно в кресло, хотя я не собиралась уходить.