Дин Кунц - Что знает ночь?

Когда Джон позволял детям радовать его, их стараниями все дурные предчувствия быстро забывались.

После молитвы, за салатами разговор пошел об умнейшей, великолепной, ни с кем не сравнимой, на текущий момент той-кем-я-хочу-стать-когда-вырасту Луизе Мэй Олкотт, [7] Олкотт, Луиза Мэй (1832–1888) — американская писательница. Роман «Маленькие женщины» (1868) основан на воспоминаниях о ее взрослении в обществе трех сестер. навечно оставшейся в истории благодаря «Маленьким женщинам», книге, которую Наоми закончила читать буквально перед самым обедом. Она хотела стать Луизой Мэй Олкотт, и она хотела стать Джо, юной писательницей этой истории, но, разумеется, прежде всего хотела сохранить собственную индивидуальность, вобрав в себя все лучшие качества Олкотт-Джо, писать и жить в уникальном стиле Наоми.

Судьба, похоже, предопределила, что Наоми, когда вырастет, появится на Бродвее в главной роли очередной постановки «Питера Пэна». [8] По сложившейся традиции роль Питера Пэна играют женщины. В ней невероятным образом уживались озорник, постоянно жаждущий новых приключений, и томная девушка, которая повсюду видела романтику и магию. Она хотела знать все и о крученой подаче в бейсболе, и об искусстве составления букетов, она верила и в Правду, и в фею Динь-Динь. Она бежала пританцовывая, прогоняла песней грусть, вместо того чтобы поддаться ей, с жаром набрасывалась на все новое, ни на мгновение не утрачивая любопытства.

— «Маленькие женщины», похоже, чудовищное занудство, — заметил Зах, когда Уолтер уносил тарелки из-под салата. — Почему бы тебе не сходить с ума по вампирским романам, как это делают все нынешние шестиклассницы? Тогда у нас нашлась бы достойная тема для разговора за столом.

— Не вижу в живых мертвяках ничего привлекательного, — ответила Наоми. — Когда я вырасту, у меня появится бойфренд, я не хочу, чтобы он пил мою кровь. Только представь себе, как плохо будет пахнуть у него изо рта, не говоря уже про жуткие зубы. Все эти девочки, которые вздыхают по вампирам, в действительности хотят отдать свою свободу, хотят, чтобы их контролировали, чтобы им говорили, что делать, а потому они могли ни о чем не думать… и, разумеется, хотят бессмертия. Это же чистый бред. Я не хочу быть вечно юным живым трупом, я хочу стать Луизой Мэй Олкотт.

— Это так глупо, два имени и фамилия, — вставила Минни.

— У нас всех два имени и фамилии, — указала Наоми. — Ты — Минни Юджина Кальвино.

— Но никто не называет меня всеми тремя, а вы, наверное, уже тысячу раз повторили «Луиза Мэй Олкотт, Луиза Мэй Олкотт». Это глупо.

— Знаменитостей всегда так называют, — напомнил Зах. — Марк Дэвид Чэпмен и Ли Харви Освальд. Есть еще много других, но сразу я вспомнить их не могу.

— Очень хорошо, — вмешалась его мать. — Становится как-то не по себе, если твой тринадцатилетний сын одержим знаменитыми убийцами.

— Если Зах чем-то и одержим, так это морскими пехотинцами, — возразила Наоми. — У него восемьдесят шесть книг о них.

— У меня только тридцать одна книга о них, — запротестовал Зах, — и я не одержим морпехами. Мне просто нравится военная история. Очень много людей, которые интересуются военной историей.

— Расслабься, — отмахнулась Наоми. — Я же не намекаю, что твой интерес к морпехам говорит о твоем гомосексуализме. В конце концов, Лаурой Леей Хайсмит ты одержим больше, чем морпехами.

— Два имени и фамилия, — констатировала Минни.

— Кто такая Лаура Лея Хайсмит? — спросил Джон.

— Она родственница Луизы Мэй Олкотт? — полюбопытствовала Минни.

— Она всего лишь девочка в моем рисовальном классе.

Дети главным образом учились дома. Наоми по части образования посещала только музыкальные уроки и репетиции детского оркестра. Зах дважды в неделю ездил на групповые занятия для одаренных детей в институт искусств. В настоящий момент их учили рисовать карандашом человеческую голову.

— Слушай, Лаура Лея Хайсмит уже нарисовала твой портрет? — продолжала наседать на брата Наоми.

— У нее очень сложная голова, — отбивался Зах. — Трудно нарисовать ее правильно. А в остальном она пустое место.

— Ты собираешься жениться на ней? — спросила Минни.

— Разумеется, нет, — ответил Зах. — С какой стати мне жениться на пустом месте?

— Что это с твоим лицом? — спросила Минни.

— Это, конечно, не загар, — ответила Наоми. — Он краснеет.

— Я не краснею, — заявил Зах.

— Тогда это плохая сыпь, — решила Минни. — Мамочка, у него плохая сыпь.

— Прошу разрешения выйти из-за стола, — Зах повернулся к отцу.

— В разрешении отказано, — ответил Джон. — Ты съел только салат.

— У меня нет аппетита.

— Эта сыпь, — кивнула Минни. — Может, она заразительная.

— Заразная, — поправила сестру Наоми.

— Прошу разрешения выйти из-за стола, — Минни повернулась к отцу.

— Почему ты хочешь выйти из-за стола? — спросил Джон.

— Не хочу, чтобы у меня появилась сыпь.

— Он нарисовал как минимум десять тысяч портретов Лауры Леи Хайсмит, — сообщила Наоми.

Захари унаследовал талант матери… и гримасы отца.

— И что ты делала, тайком листала мои альбомы?

— Это же не чтение дневника, знаешь ли. Мне нравится смотреть на твои рисунки, ты рисовать умеешь, а я в этом полный ноль. Хотя будь я хорошим художником, то рисовала бы все, что вижу вокруг, а не миллион портретов Лауры Леи Хайсмит.

— Ты всегда все преувеличиваешь, — указал Зах. — Сначала десять тысяч, теперь миллион.

— Ладно, но ты нарисовал не меньше сотни.

— Сто — гораздо меньше миллиона.

— Ты нарисовал сто портретов одной и той же девушки, и я впервые о ней слышу? — спросила Николетта.

— Это действительно, действительно плохая сыпь! — воскликнула Минни.

После салатов всем, кроме Минни, подали жаркое с полентой и овощами. Минни Уолтер принес спагетти с тефтелями, потому что кулинарными пристрастиями она не отличалась от обычного восьмилетнего ребенка.

Разговор перешел на итальянскую историю: сначала Наоми сообщила всем, правильно или неправильно, что спагетти изобрели китайцы, а не итальянцы, потом Минни захотела знать, кто изобрел тефтели, и Джон, чтобы предотвратить дальнейшее принижение родины их далеких предков, выдумал красочную историю о том, как тефтели впервые появились в Риме. Они поговорили о Микеланджело, который расписывал фресками потолки, лежа на спине (согласно Минни речь шла о еще одном человеке с двумя именами и фамилией — Микел Энн Джелло) и о Леонардо да Винчи, который изобрел воздушные корабли, и они летали бы, если бы тогдашний уровень науки и техники позволил их построить. Поскольку в Первой мировой войне в Италии морская пехота не воевала, а во Второй мировой морпехи действовали главным образом на Тихом океане, Захари перевел разговор на Францию вообще и на сражение у леса Белло, [9] Сражение у леса Белло — первое крупное немецко-американское сражение в Первой мировой войне. Началось 6 июня 1918 г., когда американская 2-я дивизия ген. Банди атаковала превосходящие силы ген. Людендорфа в лесу и очистила его после трех недель боев. Американцы потеряли 1811 чел. убитыми и 7000 ранеными. ставшее звездным часом в истории корпуса морской пехоты. Наоми при этом выводила мелодию марша морских пехотинцев, а Минни на удивление достоверно имитировала пулеметные очереди, расцвечивая тем самым рассказ брата о далекой войне.