Алексей Атеев - Город теней

Он шел по самой главной улице. Освещена была только ее середина, а по краям царил беспросветный мрак. В нем огненными точками сверкали глаза собак. Свет, падающий сверху, имел гнилостный, горчичный оттенок и клубился, словно ядовитый пар. Жора шагал, как ему казалось, в нужном направлении, однако несколько опасался заблудиться. Тут он увидел указатель «К собору» и понял, что идет верным путем.

Вскоре показался и сам собор. Он высился, как огромная рыбья кость, вся ощетинившаяся колючими отростками. В то же время собор на сто процентов был обычным жилым двенадцатиэтажным домом.

Жора остановился перед входом и толкнул огромную бронзовую дверь, украшенную фигурками молящихся святых и нагих грешниц. Но та, конечно же, не отворилась. Он в беспомощном недоумении оглянулся и увидел позади себя собак. Животные умильно виляли хвостами, словно ожидали, что их сейчас покормят. Собаки зачем-то были нужны, вот только зачем? И вдруг он понял! Собор вовсе никакой не собор, а просто собачья будка. Теперь нужно выбрать изо всей своры ее владельца. Все собаки выглядели совершенно одинаково – небольшие, белые, с черными пятнами по бокам и висячими ушами. Кажется, их называют спаниелями. Жора присмотрелся и увидел. Один спаниель казался вылитым директором краеведческого музея, и Жора понял – перед ним владелец конуры. «Открывай!» – приказал он директору-спаниелю. Тот запрыгал-заскакал у Жориных ног, делая вид, что не понимает. Жора схватил спаниеля-директора на руки, тот дружелюбно лизнул его в губы, а потом впился поцелуем в рот. И тут Жора обнаружил новую метаморфозу. Целовался он вовсе не со спаниелем-директором, а с Бланкой! Однако это его вовсе не удивило. Он ждал появления девушки и вот дождался. «Ну, пойдем, дорогой», – ласково сказала Бланка и толкнула роскошную дверь. Та тотчас открылась, и они оказались в громадном, наполненном ослепительным светом помещении. Свет оказался настолько ярок, что было невозможно различить окружающую обстановку. Жора невольно зажмурился, но Бланка взяла его за руку и, словно поводырь слепого, повела за собой. Жора чувствовал, что поднимается по каким-то лестницам, потом идет по гулкому коридору. «Здесь», – бесстрастно произнесла девушка. Жора открыл глаза. Он находился на кухне квартиры директора музея. Посредине стояла раскладушка. Бланка начала неспешно раздеваться. Она была довольно худощава, но груди имела достаточно развитые, и у Жоры тут же возникло желание. Девушка между тем полностью разделась, затем сняла с газовой плиты кипящий чайник и помахала носиком перед Жориным лицом. Получив указание, пусть даже и в несколько странной форме, он тут же скинул с себя одежду и обнял девушку. Они улеглись на раскладушку, на которой оказалось достаточно просторно, и Жора попытался овладеть ею, однако не тут-то было. Он никак не мог попасть. Между тем раскладушка трансформировалась в лифт, который медленно спускался куда-то вниз. Они оба вновь были одеты, однако в довольно странные костюмы. Девушка облачена в балетную пачку розового цвета, а на нем самом, насколько можно разглядеть в мутное зеркало лифта, костюм оперного дьявола – красное трико, обтягивающая куртка того же цвета и шапочка, наподобие плавательной, увенчанная маленькими рожками. Лифт со скрежетом остановился, двери распахнулись, и они оказались в подземелье, с факелами, горевшими на стенах, ну совсем как в компьютерной игре. Бланка вновь взяла его за руку и потащила вперед с упорством муравья. Из стенных ниш то и дело выскакивали жуткие монстры, но бластер в руке девушки разил их без пощады.

Наконец они вбежали в круглую комнату, вернее, склеп, от пола до потолка уставленный черными гробами. Здесь тоже горели факелы, но не так ярко, как в коридоре, было душно, и пахло фекалиями. «Клад здесь», – безжизненным голосом произнесла Бланка. И тут же на одной из стен склепа зажглась зеленая стрелка, указывающая вниз. В руках у Жоры неожиданно очутилась кирка, и он принялся яростно взламывать пол склепа. Но чем больше он старался, тем сильнее пахло фекалиями. Яма уже была довольно велика, когда внизу возникло неяркое свечение.

«Вон он! – воскликнула девушка. – Давай копай живее!» Жора, несмотря на отвратный запах, шедший из ямы, удвоил усилия. Сияние становилось все сильнее, и наконец можно было различить груды драгоценностей. Он протянул к ним руку. Нестерпимо сверкающее бриллиантовое колье почти касалось пальцев, но тут за спиной послышался грохот. Жора обернулся. Гробы рушились, и из них вылезали ожившие мертвецы. Девушка куда-то исчезла, а мертвецы медленно приближались, выставив перед собой костяные конечности, словно крабы свои клешни. Вид у нежити был просто отвратителен: остатки гнилой плоти свисали с костей, гнилые рубища шлейфами тащились за ними. Когда первые мертвецы приблизились почти вплотную, Жора стал отмахиваться киркой, но они окружили его, вцепились и столкнули в вырытую им самим яму.

Вонь тут оказалась вовсе нестерпимой, и Жора проснулся.

Некоторое время он лежал, не понимая, где находится. Потом вспомнил. Приснится же!..

Запах в кухне был действительно весьма тяжелый. Видимо, вечернее возлияние нарушило бытовой график холостяка, и он не успел вынести мусор. Жора поднялся, включил свет и огляделся. Так и есть. «Благоухает» стоящее почти под носом мусорное ведро. Жора взял ведро, открыл входную дверь и выставил его на лестничную клетку. Потом распахнул окно и проветрил кухню. После чего напился прямо из крана сырой воды, сильно отдававшей хлоркой, потушил свет, снова улегся и тут же уснул. Больше в ту ночь странных снов ему не снилось.

Разбудила Жору какая-то возня. Он открыл глаза... Всклокоченный хозяин квартиры слонялся по кухне, обхватив голову руками. В окно било яркое весеннее солнце.

– Доброе утро.

– Вы... э-э... ты чего? – спросил Жора, вдруг вспомнив последние слова директора об упрощенном общении, перед тем как он вырубился.

– Ничего понять не могу. Тут стояло ведро. Теперь оно исчезло.

– Я ночью выставил его в коридор. Уж больно сильно воняло.

– Ах, извини. Как-то позабыл вынести...

– Ничего страшного. Давай завтракать.

– Голова несколько того... побаливает. С перепою, должно...

– Мы разве много выпили? По-моему, даже бутылку не допили.

– Может, по-вашему, это ерунда, а на меня подействовало одуряюще.

– Тогда нужно похмелиться. Сразу легче станет. Водка ведь осталась...

– Нет-нет! – всплеснул руками Сергей, и лицо его скривилось в гримасе омерзения. – Меня тут же вырвет.

– Тогда поможет крепкий чай.

– Разве что...

Тем не менее новые знакомые позавтракали. Жора вообще не испытывал особого дискомфорта, а Сергей, выпив чаю, почувствовал себя значительно лучше и даже съел пару бутербродов. Потом заговорили о деле.