Алексей Атеев - Карты Люцифера

По дороге Артем вспомнил, что дома – шаром покати, заехал на рынок, купил продуктов и уже тогда двинулся домой. К его удивлению, в квартире оказалась мать. В комнатах царил абсолютный порядок, от недавнего разгрома не осталось и следа. Увидев вошедшего вместе с Артемом сенбернара, мать вначале тихо ойкнула, потом изумленно взглянула на сына.

– Ничего себе животина, – с благоговением произнесла она. – Где ж ты его взял?

– Какая разница. Главное, мы подружились. Правда, Ней?

Пес громко засопел.

– А и правильно, – сказала мать. – Будет кому дом охранять. Теперь двери можно не запирать. Такую зверюгу как увидишь, сразу язык отнимется. Только, наверное, кормить его замучаешься.

– Это уж мои проблемы, мама, – ответил Артем.

– Кто же у нас напакостил? – спросила мать.

– Да я откуда знаю.

– И, главное, ничего не украли. Вот мерзавцы!

– Мерзавцы, потому что вещей не взяли? – ехидно поинтересовался Артем.

– Типун тебе на язык!

– Никто не звонил?

– Звонили. Этот твой Колычев, вчера еще… Два раза звонил. И сегодня утром какой-то… видать, строгий. Голос такой солидный. Поинтересовался: где ты? А я вчерась в обед еще приехала. Все думала: ну как ты тут… а вдруг еще чего случилось…

– Спокойно, мать! Все под контролем! – веско произнес Артем.

– Под контролем? Как же!.. Знаем мы твой контроль. Сегодня в квартиру залезли, а завтра по башке тюкнут… Бросил бы ты, Тема, свое занятие. Спекуляции эти… Ведь имеешь образование, жилье, даже машина есть. Ну и хватит. Всего не купишь. Ты еще молодой, женись… Внучат страсть как увидать охота.

– Кончай, мать, канючить. Брось… Женись… Ты вроде не понимаешь… На какие шиши существовать, если делом перестать заниматься? В таксисты, что ли, податься?

– Зачем в таксисты? У тебя есть профессия – архитектор.

– А сколько эти архитекторы получают, ты знаешь? Пару сотен в лучшем случае. И целый день у кульмана стоят. И я так должен, что ли? Нет уж, уволь. Конечно, по-всякому может обернуться, но чему быть, того не миновать.

– Как знаешь, – отозвалась мать и поджала губы.

– А и знать тут нечего. Хочешь жить, умей вертеться.

– Ну, вертись, вертись… Петушок все крутился, да в суп попал.

– Какой еще петушок?

– Поговорка такая.

– Ты мне эти народные афоризмы кончай. Накличешь еще… Потом передачи носить придется.

– Передачи-то еще ладно. Как бы чего хуже не вышло.

– Все, мать, закончили! Давай корми.

Перекусив, Артем улегся на тахту и предался размышлениям. Что делать дальше? Звонить клиенту и сообщать, что след карт потерян? Какие последствия вызовет этот звонок? Потребуют вернуть деньги? Да это как раз не самое главное. Хуже, если напомнят о недоданной византийской эмали. Вот ее отдавать жаль. Где, кстати, она?

Артем поднялся с тахты, нашел в прихожей свою торбу, покопался в ее бездонных недрах, наконец извлек то, что искал, развернул уже успевшую замызгаться белую тряпицу, в которую была завернута икона.

Луч солнца, упавший на лик Иоанна, заставил эмаль вспыхнуть. Красные вкрапления загорелись каплями крови, синим пламенем сверкнул кружок нимба вокруг головы Крестителя. Комната словно осветилась изнутри. Заплясали по стенам разноцветные веселые зайчики.

Собака, лежавшая на полу, поднялась и подошла к Артему. Она встала перед ним, заглянула в глаза, потом лизнула руку, которая держала икону.

– Нравится? – спросил Артем. Собака вновь лизнула его своим большим шершавым языком.

В комнату вошла мать.

– Что это тут за сияние? – с любопытством спросила она. Увидела икону, взяла из рук сына, благоговейно перекрестилась: – Вот, Артемка, я всегда удивляюсь, когда к таким охламонам, как ты, попадают святые вещи.

– Откуда ты знаешь, что она святая? – вскинулся наш герой.

– Да разве не видно? Вещь древняя, и цены ей нет.

– Ты, мать, прямо искусствовед, – захохотал Артем. – Цены ей нет… Да все имеет цену! В том числе и эта цацка. Как говорили классики: товар – деньги – товар.

– Для тебя, может, и цацка, а для понимающих людей – лик божественный. Вот ты все: деньги, деньги… А что в деньгах-то в этих? Суета да нервотрепка. Не доведет корысть до добра…

– Это точно, – сонно пробормотал Артем. – Я, мам, подремлю малость. Всю ночь глаз не смыкал…

Проснулся Артем от неистового птичьего щебета. На балконе резвились воробьи, расклевывая привезенные с дачи яблоки.

Артем потянулся и взглянул на часы. Уже пять! Неплохого дал храпака.

– Мама! – крикнул он. – Звонили мне?

Тишина. Видать, нет дома. На столе лежал лист бумаги. «Уехала на дачу», – прочел Артем. Он подошел к телефону. Поднял трубку. Тишина, даже гудка не слышно. Ага, мать вытащила вилку из розетки. Чтобы, значит, не беспокоили.

Артем хотел иронически хмыкнуть, но неожиданно на него накатила волна умиления. Мама! Только она бескорыстно относится к нему. Только она… да, может быть, еще Колычев. Простая, необразованная женщина, а в жизни понимает – будь здоров. Временами ее нотации и предупреждения начинают надоедать, вот хотя бы как сегодня, но они идут от сердца, от любви к сыну. А он, Артем, случается, покрикивает на нее, а иной раз просто грубит, чуть ли не дурой обзывает. Нехорошо это. Он вспомнил про эмаль, держа которую в руке так и заснул. Она лежала в изголовье на куске красного плюша или бархата. Видно, мать, увидев, что тряпка, в которую икона была завернута, стала совсем грязной, пожертвовала из своих запасов обрезок дорогой ткани.

Артем завернул эмаль, сунул в суму…

Так, что делать дальше? Клиенту звонить поздновато, да так и не решено, как вести себя с ним. Наверное, стоит съездить к Колычеву. Посоветоваться, а заодно и проведать старика. Ведь Артем не видел его уже дней пять. Хотя, конечно, старец находится под присмотром этой домоправительницы… как там ее зовут?.. Людмила Васильевна, кажется…

Артем пошел в ванную, плеснул в лицо воды, потом сварил кофе, изготовил бутерброд, не забыв дать большой кусище докторской колбасы и собаке.

– Ну что, четвероногий друг, – спросил он, – поедешь со мной или останешься дом сторожить?

Откровенно говоря, Артему хотелось взять собаку с собой, похвастаться… Сенбернар, похоже, был не прочь прокатиться. Они наперегонки сбежали по лестничному маршу к стоявшей во дворе машине.

– Познакомлю тебя с хорошим человеком, – сообщил собаке Артем, усаживаясь в «Волгу». – В какой-то мере вы с ним похожи, оба аристократы.

Собака, казалось, понимала, о чем идет речь. Она неторопливо помахивала хвостом, всем своим видом демонстрируя снисходительное дружелюбие.