Алексей Атеев - Аватар бога

Приглашая соратников, Игорь намекнул: мол, у него имеется весьма интересная новинка, которая должна им понравиться. Об этом он сообщил лишь Петровичу и Шуре, понимая: те, вне всякого сомнения, оповестят остальных. Собственно, было традицией приносить на посиделки что-нибудь оригинальное или хотя бы новенькое.

И вот компания расселась за невысоким столиком. Игорь расставил на нем кое-какую закуску, рюмки и объемистые кружки. Петрович извлек из пакета компашку под названием «Valentine», поставил ее на проигрыватель, и комнату заполнили мощные, но мелодичные звуки, весьма напоминающие «Queen».

Между тем выпили по первой. Закуска была неприхотливая, однако к пиву самая подходящая: сухая рыбка – анчоус, соленые сухарики, картофельные чипсы, сыр и зелень.

– Советую особенно брюхо не набивать, – сказал Игорь. – А то главное сегодняшнее блюдо – вареные раки – не влезет.

При упоминании о раках компания на минуту забыла, зачем сюда пришла, и стала оживленно обсуждать вкусовые достоинства членистоногих, закуски некогда самой обычной, а сегодня, пожалуй, экзотической. К слову, Игорь самолично наловил раков в степной речке и теперь собирался приготовить их с укропом и лавровым листом.

Между тем «Valentine» продолжал выводить свои квиноподобные рулады.

– Ну, как? – спросил Петрович, кивая на «вертушку». – Нравится?

– Кому, нам? – спросил Шура.

– Ну, не мне же.

– Помпезно, – заметил Шура. – Весьма.

– Само собой. Но как поет!

– Ничего своего, – заявил Кот.

– Точно, – подтвердил Леха.

– А он и говорит, что папе и маме, когда они были молодые, очень нравился «Мr. Blue Sky»» и та же «A Night At The Opera».

– Очень мило, – ввернул Шура. – Значит, родители привили сыну хороший вкус.

– И «Квин», и «Электрик…» – порядочная дрянь, – пренебрежительно произнес Кот. – Вот «Sparks»…

– Такая же попса, – отозвался Шура.

Спор, традиционный для данной среды и вряд ли интересный кому-нибудь другому, разгорелся не на шутку. Гомонили в основном Шура и два новых гостя, Петрович молчал, помалкивал и Игорь, ожидая, когда разговор можно будет перевести на «Черный винил». Между тем спорщики не забывали про водку и пиво, основательно прикладываясь и к тому и к другому. Голоса их значительно усилились, перейдя в крик. Тут Игорь решил, что пора заняться раками, и отправился на кухню, а когда вернулся, обнаружил, что Кот и Шура, находясь в опасной близости от стереосистемы, вцепились друг в друга, готовые вот-вот обрушиться на нее.

– Хватит! – рявкнул Игорь. – Вы зачем сюда пришли?! Драться или культурно отдыхать?! Кончайте базары, ребята!

Несколько успокоив присутствующих, Игорь вновь отправился на кухню и скоро появился, неся перед собой объемистую кастрюлю, из которой валил ароматный пар.

– Вот и раки! – объявил он, и продолжавшиеся до сих пор вопли тотчас прекратились, а лица присутствующих расцвели в предвкушении удовольствия.

Шура первый сунул пятерню в кастрюлю, вытащил здоровенного рака и, держа его на весу за длинный ус, воскликнул:

– Гляньте, какого я матерого зацепил.

С этими словами он оторвал у чудовища клешню и принялся ею хрустеть.

Не отставали от него и остальные.

Обстановка разрядилась. Все наперебой восхищались качеством продукта, кулинарными способностями Игоря, а главное, его гостеприимством. И тут наш герой решил сообщить собратьям по увлечению о своем новом приобретении.

– Помнишь, Петрович, о том разговоре про «Черный винил»? – спросил он.

– Ясное дело.

– Так вот. Я приобрел эту пластинку!

– Быть того не может.

– Не веришь?! А вот посмотри.

С этими словами Игорь достал со стеллажа «Черный винил» и протянул Петровичу, однако диск у него почти вырвал из рук Шура.

– Вот это да! – заорал он. – Поверить не могу!

– Чего делаешь? Имей совесть, – одернул его обычно невозмутимый Петрович.

– Не нужно шуметь, – успокоил его Игорь. – Все успеете посмотреть.

– Запечатанный! – продолжал кричать Шура. – Это как раз понятно. А ты точно уверен, что диск тот самый?

– Погодите, ребята. Объясните: в чем дело? – взмолился Леха.

– Понты! Разве ты не понял? – высказал свое мнение Кот. – Развести нас хотят.

– Какие могут быть понты?! – вновь заорал Шура. – Вы, ребята, просто не в курсах.

– Так расскажите.

– Можно, – сказал Петрович. И он принялся повествовать о «Черном виниле». Шура добавлял в рассказ друга весьма красочные, хотя и совершенно фантастические подробности.

– И за сколько ты его хапнул? – поинтересовался у Игоря Кот.

– Секрет.

– А-а… Вечно со своими секретами!

– Говорите: если его прослушать, то можно умереть? – спросил Леха.

– Типа того, – отозвался Петрович.

– Я же говорю: понты, – пренебрежительно произнес Кот. – Лапшу вешают.

– А ты попробуй, – хохотнул Шура.

– Чего я должен попробовать? Послушать его, что ли? Ну, давай, включай…

– Эй, мужики. Пластинка-то моя, – одернул приятелей Игорь.

– А чо, боишься?

– Чего мне бояться! Слушать собираешься ты, а не я.

– Ну, давай, врубай.

– Нет, Кот. Так дело не пойдет. Нас тут пятеро. Если ты хочешь ее слушать, то нам, выходит, придется удалиться. Допустим. Пройдет сорок – пятьдесят минут, мы возвращаемся, а ты тут лежишь бездыханный…

– Не нужно мне уши тереть. Ничего не случится.

– А если случится?!

– Клянусь, не случится!

– Прочитай, что написано на лейбле.

Кот взял пластинку и стал вглядываться в надпись на ярлыке.

– Ну и что? – наконец спросил он.

– А то!

– Чего там такое есть?! – заорал Леха и вновь вырвал «Черный винил» из рук Кота.

Тут из кресла поднялся Петрович и поднял руку:

– Погодите, ребята. Чего вы шум подняли? Да послушайте же! Вот ты, Костя, непременно желаешь умереть. А почему?

– Я не умереть желаю, а опровергнуть всю эту туфту.

– Понятно. А ты подумал, что начнется, умри ты внезапно у нас на глазах?

– Да не умру я!

– А если?.. И что дальше? Приедет милиция… Начнутся расспросы, допросы… Кто-то, само собой, расскажет, как все получилось. И Игорька нашего заметут.

– Я бумагу напишу… Мол, добровольно… и все такое…

– Бумагу он напишет! Ну ты даешь! Разве не знаешь: есть такая статья – доведение до самоубийства.

– Да не будет никакого самоубийства!

– А вдруг будет?

– Ладно, уговорил. Здесь играть этот пласт не будем. Игорь продаст его мне, я послушаю у себя и разберусь…

– С чем ты разберешься? Какая разница – здесь помрешь или дома? Все равно менты нас таскать будут. И потом. А захочет ли он продать тебе пластинку? Ты как, Игорь?

– И не собираюсь.

– Вот видишь, Костя. Так что облом получается.

– Какой, к черту, облом? Почему пласт продать не хочешь? – обратился Кот к Игорю.