Сергей Кириенко - Гулы

Слушая священника, Марио не мог избавиться от странного ощущения, что это не тот человек, которого он знал на протяжении многих лет,— отец Федерико никогда не говорил так развязно и не применял сленг. Тем временем священник продолжил:

— Ну, так что, приятель? Хотите взглянуть?

— Пошли,— мрачно выдавил здоровяк и двинулся в ангар, через плечо бросив взгляд на идущего за ним Тито Дамаччо.

Три человека прошли в ворота и через секунду оказались перед самолетом. Остановившись у фюзеляжа, отец Федерико опустил баллон в ряд уже лежащих шести, взглянул на здоровяка и спросил:

— Значит, хотите посмотреть накладную? — Облизнув губы, он усмехнулся: — Сейчас вы ее увидите!

Тито Дамаччо шагнул к здоровяку, поднимая вверх руки. В следующий миг громко хрустнули кости, и приземистое тело водителя обмякло, словно тряпичная кукла. Отец Федерико облизнул губы и выдохнул:

— «Инферно, ассикурацьоне»: прямая доставка в ад!

Он коротко хохотнул, а Дамаччо разжал пальцы, и мертвец рухнул вниз.

Марио ощутил, как ледяная пурга пронеслась по его внутренностям, и еще крепче сжал пистолет. В тот момент, когда отец Федерико и Тито Дамаччо повернулись к воротам, он открыл дверь ангара и шагнул за порог. Две фигуры обернулись на звук, Марио поднял пистолет и громко сказал: — Не двигаться! Полиция!..

В пятнадцать минут двенадцатого на бетонной набережной речного порта остановилось такси. Из него вылез мужчина лет тридцати в строгом костюме и дорогих очках, в руке его висел дипломат. Всем своим видом он напоминал респектабельного банковского служащего. Единственной вещью, портившей безупречный вид незнакомца, были серые полосы, похожие на давние шрамы, усеивающие его лицо. Выбравшись из такси, мужчина какое-то время стоял неподвижно, словно наслаждался видом белоснежного здания речного порта. Наконец, когда доставившая его машина развернулась и скрылась в дальнем конце набережной, он поправил очки и двинулся к пирсу.

Через минуту он оказался у белого здания, больше напоминающего кубрик океанского лайнера, чем сухопутное строение, и принялся подниматься по лестнице, устроенной с его внешней стороны. Вскоре он очутился на втором этаже, двинувшись по балкону, устроенному по подобию корабельных, обошел здание по периметру и оказался перед диспетчерской. Стукнув в пластиковую перегородку, выдержал паузу и открыл дверь.

В следующее мгновение глазам его предстало тесное помещение размером пять на четыре. Как и все здание, комната была выдержана в «морском» стиле: перед окном, выходящим на Олону, был установлен штурвал — судя по всему, он был настоящим и оказался здесь после списания одного из судов,— по его обводу шли буквы: «Реч. перевозки — Террено», с потолка над штурвалом свешивался корабельный рожок, на трех стенах вперемежку с таблицами были развешаны фотографии кораблей и людей в морской форме. Единственным отличием комнаты от корабельной рубки было обилие электроники, установленной на столах перед штурвалом,— это приборы придавали комнате сходство с операторской валютной биржи Милана.

Когда мужчина остановился в дверях, сидевший за штурвалом человек в голубом кителе и фуражке повернулся к нему, и его брови вопросительно двинулись. Вошедший скользнул взглядом по комнате, перевел его на диспетчера и несколько секунд стоял молча, глядя на золотистое тиснение его фуражки… Наконец, улыбнувшись, он поднял левую руку и легонько стукнул себя по лбу, словно извиняясь за допущенную ошибку.

— Простите,— проговорил он,— вошел и не представился — моя извечная забывчивость… Карло Маллони,— он шагнул в комнату, протягивая диспетчеру руку,— инспекция речных перевозок.

Диспетчер нахмурился, однако тот, кто назвался Карло Маллони, лишь рассмеялся:

— Нет-нет, ничего страшного!.. Я к вам не по делам службы, а, так сказать, из чистого любопытства.— Он сделал еще шаг к столу, поставил дипломат на его крышку и, опершись о край, пояснил: — Я в Террено проездом. Появилась лишняя минутка, решил использовать ее для самообразования — люблю, знаете ли, все это,— он обвел рукой комнату, но вышло это у него так, как будто он хотел охватить все здание сразу.— У вас я тут, смотрю, все выдержано в стиле. Я сам, знаете ли, шесть лет провел на Атлантике, сейчас попал в министерство, но иногда такая тоска накатит!.. А у вас тут все как на корабле,— повторил он, указывая на штурвал и рожок, и улыбнулся диспетчеру, которого его слова, кажется, успокоили.

— Да, начальник у нас большой оригинал,— пробормотал тот,— бывший капитан, тоже из морских.

— Вот как? Прекрасно… Это прекрасно!

Диспетчер наморщил лоб, словно раздумывал: как ему вести себя с этим странным посетителем, потом предложил:

— Может быть, вы выпьете кофе?

— Нет-нет, спасибо.— Взгляд Карло Маллони скользнул по ногам диспетчера: в отличие от форменного кителя, закрывавшего торс, ноги диспетчера были облачены в обычные джинсы.— Я забежал на минутку… У вас, я смотрю, хорошая аппаратура? — Он кивнул на компьютеры и прибор связи, установленный возле штурвала.

— Да, все новое — установили прошлой весной.

— Мощный передатчик?

— «Гэймлер»,— ответил диспетчер, и в его голосе проскользнули горделивые нотки.— Использует космическую связь, на одном аккумуляторе способен связаться с любой точкой Европы.

— Здорово,— кивнул Карло Маллони.— Много работы сегодня?

— Сегодня? Нет. Несколько грузовых барж и один пассажирский теплоход из Леньяно.

— Теплоход? Во сколько он к вам приходит? Может быть, я на него успею?

— В семнадцать тридцать.

— Нет, это поздно — к тому времени я уже улечу… — Маллони рассеянно оглядел комнату и спросил: — А это что у вас? Впервые вижу такой прибор.— Он указал на круглый экран с рядами кнопок внизу.

Диспетчер шагнул к столу и удивленно протянул:

— Да это же обычный радар. Разве у вас на судне такого не…

Однако закончить он не успел: сидящий на столе человек поднял руки к горлу диспетчера, и шея того хрустнула, словно иссохшая ветка. Глаза диспетчера дернулись вверх — будто хотели запомнить «инспектора»,— но через мгновение погасли и закатились.

Опустив руки, «Карло Маллони» позволил телу диспетчера соскользнуть вниз — привалившись к штурвалу, труп замер в полусогнутом положении. «Карло Маллони» слез со стола, подошел к двери и запер ее на замок. Потом он вернулся к столу, сел за информационный компьютер и пробежался пальцами по клавиатуре. Через секунду на экране компьютера высветилось расписание движения судов на субботу. «Маллони» оставил без внимания сухогрузы и топливные баржи, сосредоточившись на пассажирских судах. Всего за сегодняшний день через Террено должны были пройти три теплохода. Две строчки на экране светились красным — эти суда успели пройти через местный порт утром, лишь одна строчка оставалась зеленой — пятидесятиместный прогулочный катер должен был причалить в Терренском порту в семнадцать тридцать — как и говорил покойный диспетчер. «Это хорошо,— отметил «Маллони»,— но еще лучше, если бы он не приходил сюда вовсе…»