Сергей Кириенко - Гулы

В этот миг Джей взяла риччарелло и вытащила из пачки пару миндальных кружков — хруст бумажной обертки разорвал тишину под навесом. Аз Гохар наклонился к Гольди.

— Комиссар, вы в порядке?

Сцепив пальцы в замок, Гольди кивнул. Старик хотел спросить что-то еще, но сделать этого не успел — внезапно от парапета раздалось:

— Взгляните-ка вниз!

Джей Адамс и Аз Гохар, сидевшие лицом к городу, посмотрели в долину, комиссар повернул голову и заметил, как на севере города взметнулся вверх язычок пламени.

— Похоже на взрыв,— объявил демонолог. Через секунду он поймал пламя в объектив телескопа и кивнул: — Загорелся какой-то дом.

Комиссар встал со стула и шагнул к парапету. Джей Адамс сделала то же. Взяв бинокль, Гольди навел его на Террено и через мгновение разглядел подрагивающий язычок пламени, поднимающийся над массивом деревьев. Как он и думал, это была северная окраина города — его аристократический район. «Возможно, на одной из вилл взорвалась газовая установка,— пронеслось в голове комиссара,— сейчас, когда люди мертвы, в городе царит стихия…»

Не опуская бинокль, Гольди сказал:

— Наверное, загорелось на одной из вилл — похоже на газ.

Андрей согласно кивнул:

— Да, скорее всего. Сейчас по всему городу полыхают машины, а в восточном районе горит пара домов.— Сделав паузу, он добавил: — Правда, есть здесь кое-что странное: за последние пять минут несколько пожаров погасли — словно сами собой.

Комиссар перевел на него взгляд, желая что-то сказать, но его опередил Аз Гохар:

— Это дело рук гулов. Это они тушат пожары, чтобы огонь не распространился по городу — он нужен им целым, пока они не осуществили свой план.

Старик взял с подноса глазированный пончик и колу и подошел к парапету. Поставив банку на парапет, произнес:

— Сосредоточьтесь на южной окраине города, синьор Белов,— там расположены кладбища и, скорее всего, гулы начнут действовать именно там.

Демонолог нахмурился, но ничего не сказал, старик же откусил от пончика и оглядел город.

Пару секунд Гольди разглядывал лицо Аз Гохара — в профиль оно напомнило ему лицо средневекового воина-мавра,— наконец выдохнул:

— Синьор Аз Гохар, мы немного отвлеклись от нашего главного разговора, но его необходимо продолжить — ведь вы рассказали не все?

Не поворачивая головы, Аз Гохар кивнул.

— Теперь бы мне хотелось узнать, чего боятся эти создания. Вы уже говорили, что гула можно убить. Объясните: как именно?

Какое-то время, после того как замолчал комиссар, старик не отвечал, занятый пережевыванием пончика, затем сделал глоток и сказал:

— Насчет первой части вашего вопроса, комиссар… Вы хотите узнать, что действует на гулов?

— Да, вы говорите, что против них бесполезно огнестрельное и холодное оружие, яд и вода — все то, что убивает людей. В таком случае чем можно бороться с гулами? Может быть… — Гольди помедлил, словно не хотел задавать этот вопрос, но все-таки задал: — Может быть, какими-то религиозными символами?

Повернув голову, старик внимательно посмотрел на него.

— Религиозными символами? Что вы имеете в виду, комиссар?

Глядя на старика, Гольди облизнул губы — на мгновение ему показалось, что в глазах его проскользнула усмешка,— и выдавил:

— Крест, святая вода, Библия… Я плохо знаком со святынями мусульманства — думаю, в этом вы разбираетесь лучше меня,— но может быть, Коран… — он вдруг запнулся, поняв, что звучит все это как-то нелепо.— Я и сам в эхо, конечно, не верю, но если исходить из фильмов и книг, то все эти дьявольские существа — вампиры, демоны, духи,— боятся всего этого, вот я и подумал, что на них могут действовать религиозные символы.

Он замолчал. Старик же качнул головой:

— Похоже, вы немного не понимаете ситуации, комиссар. Все упомянутое вами очень далеко от действительности: как вы сказали, вампиры и демоны — лишь персонажи фильмов и книг, их истинная сущность давно искажена и не имеет отношения к реальности, гулы же вполне реальные существа… Что же касается религиозных святынь, то они настолько же соотносятся с действительностью, насколько искажены реальные сущности демонов и вампиров: Библия и Коран не могут действовать на гулов по простейшей причине — они лишь символы современных религий. Гулы существуют столько же, сколько и мир, христианство — последние две тысячи лет, ислам — и того меньше. Это всего лишь очередные религии, развившиеся из предшествующих им, пройдет какое-то время — и они сменятся более развитыми, поэтому надеяться на то, что их символы будут действовать на существ в тысячи раз более древних, чем они сами,— по меньшей мере, глупо.

Гольди нахмурился — с последними словами Аз Гохара он согласиться не мог,— но понимая, что сейчас не время для споров, сказал:

— Хорошо, давайте не будем вдаваться в религиозные диспуты. Но если вы говорите, что христианские и исламские святыни на гулов не действуют, то вопрос от этого не исчезает: что в таком случае действует на них?

Глядя в глаза комиссара, старик протянул:

— Гулы — это реальные существа, живущие в этом мире, но своей природой противопоставленные людям. И то, что во благо человеку, ненавистно гулу. Поэтому больше всего они боятся того, что Ормазд дал своим детям, того, что сопровождало человечество на протяжении всей истории и помогало ему.

Гольди недоуменно нахмурился, и Аз Гохар пояснил:

— Огонь… Больше всего они боятся огня, комиссар, потому что он — друг человека и враг гулов…

Проехав дюжину переулков, ведущих от его дома к центру Террено, Франческо оказался в квартале от площади, расположенной в восточном районе города и известной среди терренцев как пьяцца ле деи Торри. Название свое она получила из-за находящегося на ней Музея естествознания, расположенного в здании старой ратуши,— высота башни последней достигала двадцати метров, и, пожалуй, в Террено это было одно из самых высоких строений.

Подъехав к проулку, ведущему к площади, Франческо остановил «хонду» в пяти метрах от угла крайнего дома, заглушил двигатель и какое-то время сидел неподвижно, глядя на улицу. За последние полчаса он видел достаточно трупов, но настораживали его не сами покойники, усеивающие улицы с пугающей частотой, а те, кто по ним мог передвигаться,— оказаться ими могли случайно выжившие горожане, но с еще большей вероятностью это могли быть гулы.

С минуту Франческо оглядывал переулок, но не заметил в нем никакого движения. В двадцати метрах от «хонды» на мостовой лежало пятеро мертвецов: их руки и ноги, переплетенные в немыслимую комбинацию, создавали иллюзию, что это не люди, а кегли, рассыпанные ударом сумасшедшего игрока, однако, кроме этих покойников, глазу остановиться было не на чем. Еще какое-то время Франческо осматривал улицу, после чего распахнул дверь машины и выбрался на дорогу. Ширина переулка в этом месте не превышала четырех метров. Стены домов вздымались по обе стороны от него и смыкались вверху, оставляя между крышами узкую полосу, сквозь которую видны были свинцовые облака… Внезапно Франческо осознал то, на что не обращал внимания раньше: погода за последний час резко ухудшилась — стало заметно прохладней,— в узком же переулке, куда не проникали лучи, холодный воздух словно сгущался… Чувствуя, как по телу прокатывается озноб, Франческо поежился и открыл заднюю дверь.