Алексей Атеев - Обреченный пророк

– Пришли, – шепотом сказал Губан, и от этого хриплого шепота учителю стало совсем не по себе. Еще больше похолодало. Поднялся ветер. Олег с тоской оглянулся на огни Тихореченска. Губан, видимо, почувствовал его состояние. Он закурил и, пустив струю дыма в лицо Олега, насмешливо спросил:

– Что, учитель, заскучал?

– Да нет, – отозвался Олег, – все нормально.

Они стояли, прижавшись к шершавому камню стены. Губан, казалось, чего-то ждал.

– На кой хрен тебе этот Монастырь? – неожиданно спросил он Олега. – Чего ты туда лезешь?

Только Олег собрался ответить, как неподалеку от них что-то звякнуло. Олег вздрогнул и шагнул назад.

– Это Комар бутылку через стену бросил, – шепотом пояснил Губан, – знак подает, что готов встретить. Пошли.

Они прошли несколько десятков метров вдоль стены, пока Губан не остановился.

– Вроде здесь, – прошептал он. – Стена тут пониже и сильно выщерблена, так что залезть на нее будет нетрудно. Вот тебе кусачки – проволоку перережешь, и веревка, – он достал из-за пазухи кусок тонкого каната с узлами и металлическим крючком на конце. – Зацепишь за штырь на стене, к которому проволока прикреплена, и спустишься, а там тебя Пантюха ждать будет.

– Какой Пантюха? – не понял Олег.

– Ну Комар! Ты, главное, не бойся и за колючку не хватайся.

– Да как же я залезу, ничего ведь не видно? – Олег провел ладонью по шершавой стене.

– Спокойно, паренек, не суетись, – Губан осветил фонариком поверхность стены, – видишь выбоины, вроде как ступеньки, мы пацанами тут не раз лазили, ты присмотрись… Я буду светить. Давай-ка подсажу.

Чувствуя себя последним дураком, Олег с помощью Губана начал восхождение. Лезть было довольно легко. Через несколько минут учитель был у края стены. Он ухватился за штырь, достал веревку и накинул крюк, потом перерезал проволоку и наконец залез на саму стену. Она была очень широкой, и Олег, удобно усевшись, перевел дух.

– Ну как, – услышал он снизу, – нормально?

– Нормально, – отозвался он. – Спускаюсь.

Спускаться было еще проще, чем карабкаться. Скоро Олег уже стоял на земле.

– Ну вот и молодец, – услышал он голос рядом и узнал Комара.

– Что дальше? – спросил он.

– Надень халат, сойдешь за санитара. Напарник мой кемарит, так что никто не помешает. Проведу тебя прямиком в отделение.

– А потом? – спросил Олег.

– Ты же хотел познакомиться с этим прорицателем, вот и познакомишься.

– А он что, не в общей палате лежит?

– Ха, в палате, – хмыкнул Комар. – В этом отделении нет палат, здесь как бы камеры… Раньше в них кельи монахов были. То есть, конечно, не камеры, – поправился он, – ну пойдем, сам скоро увидишь.

Внутреннее пространство Монастыря было едва-едва освещено. Не то здесь экономили на электричестве, не то так были уверены в своей безопасности, что не принимали мер предосторожности.

– Темно как у вас, – сказал Олег.

– Темно, это точно, но нам же на руку. А вообще-то, конечно, сроду отсюда никто не бегал, – Комар усмехнулся в потемках.

– А почему не бегали? – осторожно спросил Олег.

– Дураки потому что, вот и не бегут.

Ответ показался парню странным, но он не стал лезть с вопросами.

Они пришли к какому-то приземистому помещению.

– Подожди-ка, – произнес Комар. Он легонько звякнул ключами. Дверь распахнулась, и они вошли.

Именно здесь и охватила Олега оторопь. Если раньше он просто боялся попасться, влипнуть в неприятности, то теперь чувствовал себя совершенно по-дурацки. Таинственный человек находился в двух шагах, цель была достигнута, а Олег не знал, что же ему скажет. Здравствуйте, мол, пришел с вами пообщаться, порасспросить о судьбах России. Вздор какой-то! Нелепость, право! Мысли лихорадочно скакали в голове. Может, вернуться? Нет, уже невозможно.

– Ты чего встал? – шепотом произнес Комар. – Пошли, сейчас ты увидишь своего пророка.

Узкий коридор вел мимо ряда глухих тяжелых дверей. Все это до ужаса напоминало тюрьму.

– А кто за дверьми? – скрывая робость, спросил Олег.

– Больные, кто же еще, – отозвался Комар. – Разные здесь личности, но ни с одним бы я водку пить не стал, уж поверь мне! Не те это люди, слово даю. Вот с тобой можно, а с ними – ни за что!

Олег с опаской озирался на двери, за которыми скрывались столь зловещие личности.

– Сейчас, сейчас, – бормотал Комар, – где-то здесь.

Коридор казался бесконечным, бормотание провожатого не настораживало, напротив, навевало дрему. Олег непроизвольно зевнул. Сейчас бы притулиться где-нибудь, подремать. Голова стала сонной, безразличие овладело юношей.

– Сейчас, сейчас… – бормотал кто-то рядом, кто, он и сам не мог вспомнить.

Неожиданно перед ним выросла высокая фигура. Олег воспринял ее несколько отстраненно, будто и не опасность ему угрожает. Сонная одурь навалилась, затянула в густую, осклизлую глубину снов.

«Кто это, – вяло подумал он, – неужели тот, кого я ищу?»

– Так-так, – раздался незнакомый голос. – У нас посетители. Очень приятно, хотя несколько поздновато. Не совсем подходящее время.

– Это кто? – обернулся Олег к своему провожатому, но его не было рядом. Олег вяло удивился.

– Кто я такой? – переспросил незнакомец. – Разрешите представиться: заместитель главного врача этого почетного учреждения Степан Иванович Козопасов. А вы, если не ошибаюсь, учитель истории?

Олег молча смотрел на человека, не было сил даже кивнуть, возражать, броситься бежать в конце концов.

– А зачем вы к нам пожаловали? – продолжал задавать вопросы Козопасов. – Желаете кого-то увидеть? Кого же? Не Авеля ли? А может быть, Серапиона?

«Серапиона, Серапиона», – назойливо звучало в мозгу Олега, где-то он слышал это имя. Где же, кто такой этот Серапион?

В голове словно клубились облака. «Се-ра-пи-он», – колоколом отдавалось в ней. Сознание заволакивало туманом, и только окончание таинственного имени бухало в голове: «…он-он-он…»

Серапион выплыл на свет божий так же таинственно, как потом и исчез. Раскопал его Симанович, числившийся кем-то вроде секретаря Григория Ефимовича Распутина. Однажды он пришел к старцу с сообщением, что на Рогожском кладбище обитает очень интересная личность.

Одной из обязанностей Симановича был поиск информации о разного рода «святых», «пророках», кликушах. Не то чтобы Распутин боялся конкуренции, этого как раз старец не опасался, его интересовало другое… Именно при общении с подобными фигурами и проснулся талант «святого черта», как его называли недруги. Сам долгое время скитавшийся по монастырям и святым местам, он прекрасно знал мир странников, паломников, юродивых. Большинство из них были, по его мнению, откровенными шарлатанами, жившими милостью легковерных купчих и мещанок, но встречались в этой среде, хотя и редко, типы необычные, вызывавшие почтение даже у компании, в которой они вращались. Еще в самом начале своей карьеры в Тобольске повстречал Распутин некоего старца, который предрек Гришке величие и славу. «Будешь ты у государя вместо иконы, молиться на тебя будет, а государыня руку тебе целовать будет», – так сказал Распутину старец. В тот раз Гришка только посмеялся, но пророчество очень скоро начало сбываться. Нет-нет да и вспоминал Распутин того старца. Не все тогда выспросил. А жаль.