Вампиры

– Так скоро? – вскрикнул Каллендер и побежал дальше. Он понимал, что должен вернуться домой до наступления ночи.

Он никак не мог поверить в собственную удачу, когда оказался наконец в безобразном пустом доме, в своем убежище. Каллендер поискал в карманах ключ и застонал от досады, не найдя его. В панике он начал стучать в дверь, а потом с изумлением понял, что она открылась. Он смутно припомнил, что вообще не брал с собой ключ и не запирал дом. Каллендер вошел, захлопнул дверь – солнце уже заходило. Замок щелкнул. Теперь он в безопасности.

Каллендер упал на колени в темном коридоре. Для него все было кончено, и он это понимал. Он шатался по пустым комнатам, а за окнами гасли последние лучи солнца.

На глаза у Каллендера наворачивались слезы, и за это он себя ненавидел. Стоило бы плакать о Фелиции Лэм или о Салли Вуд, даже о дяде Уильяме, но все эти люди его обманули. И Каллендер плакал о себе самом. Но все без толку.

Он бил ладонями о голые стены; он проклинал вселенную, но ей до него дела не было.

В конце концов отчаяние заставило его обратиться к самому себе, ведь больше никого и не оставалось. Но себя ему было мало. Ему нужно было раздобыть бутылку, чтобы хоть она составила ему компанию.

За прошедшую неделю он успел отлично выучить дорогу в винный погреб. Он уже подумывал, не переселиться ли ему туда жить, среди пыльных бутылок и ящиков с тканями, которые кузен привез из Индии. Из этих дешевых тряпок он сможет устроить себе там постель, и вино будет всегда под рукой. Эта мысль ему понравилась. Он прошел через кухню и в кладовке с продуктами отыскал огарок свечи, чтобы осветить себе путь.

Темные ступеньки стали ему верными друзьями, а мрачный подвал, где он оказался, – прибежищем. Отыскав полку с портвейном, он выбрал из оставшихся бутылок вино самого лучшего урожая. Отбив горлышко, он стал лить себе в глотку ароматный красный напиток. Пришлось выплюнуть осколок стекла, что ж, ничего страшного, он всего лишь порезал губу.

Каллендер сел на пыльный пол и осмотрелся. Он выпил еще и заметил, что в подвале что-то изменилось. Один из тяжелых индийских ящиков стоял не в общем штабеле, а в середине подвала. И крышка была не прибита.

Каллендер с опаской подошел к ящику. Поставил свечу, чтобы освободить обе руки. Стоило ему прикоснуться к крышке, и она с грохотом упала на каменный пол.

Казалось, что внутри лишь разноцветные хлопковые ткани, но Каллендер не успокоился и отбросил рулоны в сторону. И под ними увидел лицо Себастиана Ньюкасла.

От потрясения Каллендер лишь через мгновение обрадовался своей находке. Вот он и обнаружил логово вампира, причем в подвале своего же собственного дома. Где и в каком состоянии ни находилась бы сейчас Фелиция, но тот, кто обманул ее, обманулся и сам. Каллендер усмехнулся: хитрый план сорвался, а как отлично все было придумано. Вампир, несомненно, полагал, что спрятался весьма изобретательно; он и не догадывался, что Каллендера мучает такая же неутолимая жажда, как и его самого. Каллендер швырнул на пол еще несколько рулонов хлопковой ткани и увидел, что Себастиан Ньюкасл раздет до пояса. Один вид полуголого совратителя привел Реджиналда в исступление.

Вокруг царил сумрак. Каллендер понимал, что солнце уже зашло. Он знал, что чудовище уже может броситься и уничтожить его. Он вытащил из-под одежды обломок трости; один из концов был острым, как игла. Теперь необходимо что-то, чем он нанесет решающий удар, и найти это нужно немедленно. Подойдет и винная бутылка: можно ударить донышком.

Каллендер почувствовал, как заколотилось сердце в его собственной груди, и это подсказало ему, куда именно нацелить удар. Он прикоснулся сломанным концом трости к холодной и гладкой коже. И ударил по другому концу тяжелой бутылкой.

Черное дерево вонзилось в податливую плоть, и с губ трупа сорвались стенания, и голос был очень высокий. Потрясенный Каллендер вбивал палку все глубже и глубже. После каждого удара раздавался слабый стон, от которого у него мурашки ползли по спине. В предсмертной агонии было что-то сверхъестественное. Что-то здесь было не так.

Тело вампира задрожало. Сначала оно заметалось из стороны в сторону, а потом рассыпалось, будто пустой панцирь. Куски тела полетели в разные стороны. По полу погреба покатился стеклянный глаз. Кожа раскрошилась. И нечто начало вырываться на волю.

Обломки тела Себастиана летели во все стороны, некоторые падали там же, в ящике. Большая часть его лица легла возле другого лица, которое до того было скрыто внизу.

Среди кусков воска лежала Фелиция Лэм, и в ее груди торчал глубоко вонзившийся обломок трости Каллендера.

Каллендер не мог понять, почему из раны не идет кровь. Откуда ему было знать, что в теле девушки не осталось ни капельки крови. Она была бледна, как мраморная статуя. Золотистые волосы, которые он впервые видел распущенными, рассыпались вокруг ее головы, будто нимб. А вокруг нее лежали куски восковой фигуры, напоминавшие о жестокой последней шутке Ньюкасла.

Каллендеру показалось, что ресницы Фелиции затрепетали, губы приоткрылись, а пальцы потянулись к разорванному сердцу. А потом она замерла. И на ней было платье из белоснежного шелка. Она походила на спящего ангела.

На мгновение его свеча ярко вспыхнула.

Каллендер засмеялся, не в силах сдержаться. Брал в руки куски воска и топтал их ногами. Найдя еще одну бутылку, он отбил ей горлышко и стал пить из этого стакана, который острой кромкой резал ему губы.

Услышав шаги у себя над головой, он понял, что пришли за ним, и снова засмеялся.

Реджиналда, изо рта у которого капала кровь, обнаружили возле пробитого насквозь тела его возлюбленной. Найти его удалось по бессвязным звукам, которые он издавал.

Это были трое мужчин в синей форме, и один из них держал в перевязанной руке фонарь. Позади них показался Найджел Стоун, с извиняющимся видом показывавший ключ. В свете фонаря винный погреб наполнился пляшущими тенями.

– Мистер Каллендер, – обратился к нему главный констебль. – Что вы сделали с мисс Лэм?

Мистер и миссис Найджел Стоун сидели рядышком на диванчике, за бутылочкой великолепного старого шерри.

Их свадьба, возможно, и была поспешной, но, как заметила миссис Стоун, лучше пожениться в спешке, чем не сделать этого вообще. Кроме того, их союз должен был развеять грусть, которая могла бы испортить жизнь им обоим.

– Подумать только, я вышла замуж за героя! – прощебетала миссис Стоун.

– Какой же я герой, – пробормотал мистер Стоун. – Я просто впустил в дом полицейских, чтобы его схватили.

– Но ты мог погибнуть! – воскликнула она.

– Да, пожалуй, мог. У него под одеждой оставалась вторая половина трости.