Линкольн Чайлд - Книга мертвых

Утреннее солнце золотило мощеную подъездную аллею, ведущую к служебному входу Нью-Йоркского музея естественной истории, ярко освещало стеклянную будку охраны у гранитной арки. В крохотном помещении, развалившись на стуле, сидел старик, знакомый каждому сотруднику музея. Он с видимым удовольствием посасывал трубку, наслаждаясь одним из тех теплых предвесенних дней, которые иногда выпадают в Нью-Йорке в феврале, заставляя нарциссы, крокусы и фруктовые деревья распускаться раньше времени – лишь для того, чтобы неминуемо замерзнуть в конце месяца.

– Доброе утро, док! – снова и снова повторял Керли, одинаково приветливо кивая спешившим на службу клерку из отдела писем и директору по науке. Хранители назначались и уходили в отставку; директора вступали в должность, получали славу и почести, а потом с позором изгонялись. Каждый человек, возделывающий землю, обречен в конце концов оказаться погребенным под нею, но невозможно себе представить, чтобы Керли когда-нибудь покинул свою будку. Он был такой же неотъемлемой частью музея, как ультразавр, встречающий посетителей в Большой ротонде.

– Здорово, приятель!

Услышав непривычно фамильярное обращение, старик нахмурился и, подняв глаза, успел заметить посыльного, швырнувшего в окно увесистый пакет, который приземлился как раз на маленькую полку, где охранник держал табак и рукавицы.

– Послушайте! – воскликнул Керли и, выглянув из окна, замахал руками. – Эй, я вам говорю!

Но посыльный уже мчался прочь на велосипеде с толстыми шинами, и старик разглядел лишь туго набитый рюкзак у него на спине.

– О Господи! – пробормотал Керли, уставившись на сверток длиной примерно двенадцать, а шириной и толщиной восемь дюймов. Грязная коричневая оберточная бумага была перевязана старинной бечевкой, какой уже давно никто не пользуется, и выглядела так, словно посылка вместе с доставившим ее человеком побывала под колесами грузовика. Надпись, сделанная неровным детским почерком, гласила: «Музей естественной истории, хранителю коллекции камней и минералов».

Задумчиво глядя на сверток, старик вытряхнул трубку. Каждую неделю дети присылают в музей сотни посылок с «пожертвованиями» – от раздавленных жуков и самых обычных, не представляющих никакого научного интереса камней до наконечников для стрел и мумифицированных трупов животных, погибших под колесами автомобилей. Вздыхая, Керли с трудом поднялся со стула и сунул сверток под мышку. Положил трубку на полку, открыл дверь и, моргая, вышел на солнечный свет. Потом направился в сторону отдела корреспонденции, который находился всего в нескольких футах от его будки, – чтобы попасть в него, нужно было лишь перейти подъездную аллею.

– Что это у вас, мистер Таттл? – раздался голос у него за спиной.

Керли обернулся и увидел Дигби Гринлоу, недавно назначенного помощником директора по административным вопросам, – тот выходил из туннеля, ведущего от служебной парковки.

Керли ответил не сразу. Ему не нравился Гринлоу с его снисходительным «мистер Таттл». Несколько недель назад помощник директора сделал ему замечание – дескать, он недостаточно тщательно проверяет пропуска у сотрудников, «практически не заглядывает в них». Черт возьми, ему и не нужно в них заглядывать! Он в лицо знает каждого служащего музея.

– Посылка, – нехотя пробормотал старик.

В голосе Гринлоу зазвучали менторские нотки:

– Посылки полагается сдавать непосредственно в отдел корреспонденции. А вы не должны покидать свой пост.

Керли продолжал идти. Достигнув определенного возраста, он обнаружил, что самый верный способ бороться с неприятностями – делать вид, что их нет. Вот и сейчас он слышал, что шаги помощника по административным вопросам у него за спиной ускорились, но не остановился.

Решив, что старик глуховат, Гринлоу заговорил громче:

– Мистер Таттл! Я сказал, что вы не должны покидать свой пост!

Керли наконец остановился и резко обернулся.

– Спасибо, доктор! – С этими словами он протянул посылку Гринлоу.

Гринлоу посмотрел на сверток и отвел глаза.

– Я не говорил, что собираюсь отнести его сам.

Керли стоял, насмешливо глядя на помощника директора.

– О Господи! Ну ладно. – Гринлоу раздраженно потянулся за свертком, но в последний момент отдернул руку. – Странная штуковина! Что это такое?

– Не знаю, доктор. Ее доставил посыльный.

– Скорее всего он ошибся адресом.

Керли пожал плечами. Гринлоу не спешил взять сверток в руки – наклонившись, он стал внимательно его разглядывать.

– Упаковка порвана… Вот дыра… Глядите-ка! Из нее что-то сыплется!

Керли посмотрел вниз и увидел, что угол пакета действительно надорван и из него тонкой струйкой высыпается какой-то коричневый порошок.

– Черт, что это?! – воскликнул он.

Гринлоу отступил на шаг.

– Это какой-то порошок. – Его голос стал громче. – О Господи! А это что?

Керли не двигался с места.

– Боже милостивый! Керли, бросьте его! Это сибирская язва! – Гринлоу сделал еще несколько шагов назад, лицо его исказилось. – Это террористическая атака! Кто-нибудь, вызовите полицию! Я заразился! О Господи, я заразился!

Споткнувшись, помощник директора упал на брусчатку и вцепился руками в булыжники, потом резко поднялся и бросился бежать. Почти сразу же Керли увидел двух мчавшихся к ним охранников: один перехватил Гринлоу, второй направлялся к нему.

– Что вы делаете? – пронзительно закричал административный помощник. – Не подходите! Вызовите Службу спасения!

Керли продолжал стоять со свертком в руках. Все произошедшее настолько потрясло старика, что он не мог сдвинуться с места.

Охранники побежали назад, Гринлоу последовал за ними. На несколько мгновений в маленьком дворике вновь воцарилась тишина. Внезапно ее разорвал сигнал тревоги, показавшийся оглушительным в замкнутом пространстве. Менее чем через пять минут воздух заполнился воем сирен, и началось что-то невообразимое: двор залил свет фар прибывших полицейских машин, повсюду раздавался треск работающих раций; люди в униформе быстро натягивали желтую оградительную ленту и возводили защитные барьеры; голоса, усиленные громкоговорителями, призывали зевак разойтись и одновременно приказывали Керли бросить сверток и отойти, немедленно бросить сверток и отойти.

Однако старик не бросил свою ношу и не отошел. Он застыл в полном смятении, уставившись на тонкую коричневую струйку, продолжавшую течь из места разрыва и уже успевшую образовать небольшую горку у его ног.

И тогда появились два человека в странных белых костюмах и шлемах с пластиковыми масками.