Г. Зотов - Апокалипсис Welcome

– Я вот над чем голову ломаю…– промямлил Иоанн. – Как Кар-то добрался до финальных строк «Апокалипсиса», где сказано про невесту? Я же их вычеркнул, согласно твоей просьбе, а черновик потом выкинул. Понятия не имею – как он вообще оказался в монастыре на Афоне?!

– Сжигать надо, – наставительно сказал Иисус. – А не выкидывать. Бросил бумагу на улице и думаешь, дело в шляпе? Любого прохожего заинтересует, стоит ему развернуть и увидеть после слова «Аминь»: «Но знайте: все развернется вспять – если до воскресенья последняя невеста, восставшая из мертвых на первом кладбище, по доброй воле разделит ложе с ангелом и демоном». Из-за этого, милый друг, я с детства не любил сказки. Вроде такой чудный сюжет, а везде кроются засады: «Но помни, ровно в полночь карета превратится в тыкву»… и ведь понимаешь, что обязательно именно так все с каретой и случится! Скажу тебе больше: я не рискнул бы реализовать наш план, если бы не зацепка из черновика с отменой Апокалипсиса. Не спорю, могло бы и сорваться. Но у меня в сердце с первой минуты крепко сидело занозой предчувствие, что сюжет пойдет наперекосяк. И оно оправдалось.

– Ты Бог, Господи, – пожав плечами, ответил Иоанн. – Твои предчувствия всегда оправдываются, иначе-то и быть не может.

– Может, – махнул рукой Иисус. – Например, я часто ошибаюсь в подборе кадров. Но славно, что никто не прознал о нашем н а с т о я щ е м плане. Как только все закончится, ты спокойно сможешь открыть его старцам . Вообще, удивительно – ни один праведник не испытал сомнения при виде серьезных правок, изменений и сокращений, внесенных в «Апокалипсис». Ни один! А ведь текст твоего откровения, лежащий в свободном доступе, содержит фразу, способную открыть ТАЙНУ. Ангелы также ленивы, как и люди. Они никогда не читают служебные инструкции до конца. Иначе раскололи бы наши замыслы, как орех.

– Но это принесет радость Диаволу, – предупредил Иоанн.

– И пусть, – отмахнулся Иисус. – У него же так мало радостей.

…Он поднялся с облака, и апостол последовал его примеру. Рассмеявшись, Иисус обнял старого друга, поцеловав в щеку.

– Спасибо за помощь. Я тебя люблю, апостол.

– Anytime [99], Господи, – улыбнулся Иоанн. – Ты развеял не только мои сомнения – думаю, это преподаст урок многим. Со времени пророчества прошло слишком много лет, и ты знаешь – половина праведников, включая меня, колебалась: как именно поступить с Апокалипсисом. Ты вселил в меня уверенность. За это, собственно, я тебя и люблю.

– Приятно слышать, – расцвел Иисус. – Давно не виделись вообще, надо сесть, попить красного винца – как тогда, в гроте. Правда, где сейчас найдешь хорошего вина? Оно уже далеко, не то что раньше. Я недавно прикинулся странником, зашел в один супермаркет в Москве – поверишь ли, фалернского не было НИГДЕ. Мне стало грустно.

– Господи, а что тебе стоит? – нашелся Иоанн. – Воды-то кругом – сколько хочешь. Возьми да преврати ее в фалернское. Делов-то!

– Ох, – хлопнул себя Иисус по лбу. – Забыл. Как на ум не пришло? Совсем заработался с этим Апокалипсисом. Пора в отпуск.

– А вот любопытно, – с нескромным интересом заметил Иоанн. – Ангел, демон и невеста… они как в данный момент… все-таки УЖЕ?

Иисус мельком посмотрел на светящиеся голубые цифры в облаках.

– Да, – подтвердил он. – Уже.

Я даже не знаю, какими словами описать все то, что со мной происходило… Нет, я не то чтобы стесняюсь. Хотя ладно, черт с ним – стесняюсь как школьница. «Это было ваще» или «просто охренеть» – как-то слишком скудно, а слогом Петрарки я не владею, разве что пресс-релизы умею печатать. Хорошо, попробую выбрать стиль сентиментальных женских романов. Типа «бедра страстно затрепетали, когда он вошел в мою мягкую тьму»? Нет, не подходит. Тогда – «испытав пятнадцать оргазмов, я оседлала его, будто бешеного жеребца, – и мы понеслись по прериям наслаждения»? Полнейшая лажа. Тьфу ты… в общем, не судите строго. Расскажу, как умею.

Демону пришлось ввести в сердечную мышцу три инъекции серы подряд для полной нечувствительности ангельского присутствия. Средство вроде ннфернальной «виагры». Что же было дальше? Да было все. Они брали меня и вместе, и по очереди, и в одиночку – как только финишировал один, в дело сразу же вступал другой. В ванной, обливаясь горячими струями воды. На постели. В прихожей. На подоконнике. Странно, почему не добрались до люстры? Я курила одну сигарету на двоих с демоном, свернувшись на взбитых ногами, пропитанных любовным соком черных простынях – совершенно голая, уставившись в потолок очумевшими от блядства глазами. Я пила терпкое красное вино с ангелом на брудершафт, безжалостно проливая его на постель. Швыряя бокалы на пол, наслаждаясь их жалобным звоном, я снова и снова отдавалась им, не чувствуя ни усталости, ни раздражения. Каждый новый раз подбрасывал меня вверх: я летала сумасшедшей бабочкой, видя саму себя на полу и на растерзанной кровати люкса, до тех пор, пока между ног не взрывался очередной режущий микс: из острого наслаждения, томления и бешеного восторга. Смогу ли я вообще после т а к о г о трахаться с обычными людьми? Оооооо… да уж поверьте – не факт, далеко не факт. Ощущения от дуального секса одновременно с добром и злом не сравнимы ни с чем – das ist fantastisch: когда внизу живота тебя обрабатывает горячим языком демон, а ангел в судороге экстаза прижимает твою голову к пахнущим ванилью чреслам… Я не променяю ЭТО ни на что, даже на секс с Казановой. Понятия не имею, сколько часов мы провели за неустанными упражнениями в греховной плотской любви. Время натянулось между постелью и телами мужчин из загробного мира, ублажавших меня так, как хотела я, и делавших со мной все, что хотели они. Разве раньше я могла себе это представить? Ну, в мечтах, мастурбируя в ванной, наверное… Я вела себя как последняя блядь и наслаждалась этим. Скажу даже больше. Если бы было можно, я выставила бы нашу кровать перед телекамерами – пусть все видят, пусть все чувствуют, пусть завидуют, суки: как же мне хорошо! Губы искусаны, живот покрыт пятнами засосов, на груди, вероятно, скоро проявятся отпечатки пальцев… Боже, Боже, Боже (я говорю это про себя, чтобы не травмировать демона) – какой же СУПЕР…

За окном потемнело. Простыни разорваны в клочья. У кровати сломали пополам одну ножку – мы снова переместились на пол, а позже – в ванную. Надо же, как просто решаются проблемы бурных чувств. Я помню, моя лучшая подруга мучилась: кого же ей выбрать из двух ухажеров – оба нравились ей практически одинаково. Наивная. Надо было переспать одновременно с обоими – точно получила бы незабываемый кайф. Тьма отвоевывает небо над разрушенной Москвой – близится п о с л е д н я я ночь Апокалипсиса. После нее наступит Страшный Суд: если сегодня я не позволю осуществиться своим желаниям, когда еще я смогу это сделать? Я умерла, хули. О чем мне жалеть, чего стыдиться? Соседей? Друзей? Маму? Пофиг. Слишком долго за свою короткую жизнь я изображала хорошую девочку, подчинялась правилам общества. Но теперь я мертва. К черту. Я хочу это делать – и я делаю это. Я – женщина, я люблю секс, я выбрала себе мужиков и пошла с ними в постель. Не нравится? Тогда идите все в жопу.