Александр Варго - Льдинка

– Я готов подняться наверх только тогда, когда мы заполним все ниши в нашей пещере, – сказал Тух-Тух. – С вашей помощью, без нее, плевать.

– Разберемся, – скривился Дильс, который явно разрывался между желанием покончить с кладом и Златой. – Надеюсь, ты не злишься за то, что я немного подрихтовал вчера твою физиономию.

Тух-Тух осторожно коснулся начинающего желтеть фингала под глазом и засмеялся:

– Да, признаюсь, я еле сдерживал себя, чтобы не остаться в долгу.

– Да? – в голосе Дильса появилась прохладца. – Спасибо за одолжение. Но не стесняйся, я всегда к твоим услугам. Можем продолжить в любое время, уважаемый Ингри Торбьерн.

Злата достала пачку свечей, так как батарейки для фонарей таяли с непостижимой быстротой. Экономили и на бензине, теперь горячую пищу ели на обед, а на ужин позволяли себе лишь по кружке чая.

За обедом Антон долго смотрел на Яну, вяло ковыряющуюся в своей миске, затем сказал:

– Елки зеленые, а ты, в натуре, поправилась!

Правда, он тут же смутился, осознав, что «комплимент» явно пришелся не к месту.

Тима отставил в сторону кружку с чаем и недоверчиво посмотрел на подругу. И действительно, пусть освещение от свечей было неважнецким, но и этого хватило, чтобы увидеть – Яна в самом деле прибавила в весе.

– Это все от волнения, – с всезнающим видом заявил Костя, старательно облизывая ложку. – Так всегда бывает…

– Вообще-то, от волнения обычно, наоборот, худеют, – поправил его Тима.

Неожиданно Яна всхлипнула, вскочила на ноги и, накинув куртку, выбежала наружу. Все проводили ее недоумевающими взглядами.

– Ну вот, обиделась, – сказал Антон сконфуженно.

– А ты как думал? Какой бабе приятно слышать, что она стала толстеть? – спросил Тима.

– Вообще-то, это ненормально, – сказал Дильс, до сих пор хранивший молчание. – Я впервые сталкиваюсь с таким – есть практически нечего, а человек набирает вес.

– Может, тут дело в другом? – сказал Костя полувопросительно.

– В смысле? – не понял Тима.

– Возможно, у нее просто газы?

Антон засмеялся, Костя тоже не выдержал и прыснул.

– Ага. Газы теперь не в животе скапливаются, а в лице. И скоро она начнет пердеть ртом и ушами, – сказал Антон.

Опомнившись, он виновато посмотрел на Тиму:

– Извини, я дурак. Но у нее и, правда, лицо становится круглым прямо на глазах. Разве такое возможно?

Тима не ответил. А что тут было ответить?

Никто из них, включая Злату, еще не знал, какие чудовищные испытания им уготованы.

Яна стала отказываться от еды. Злата тщетно пыталась заставить ее проглотить хоть несколько кусков – едва не срываясь на рыдания, Яна только отчаянно мотала головой. Даже Дильс с его неоспоримым авторитетом и красноречием не смог убедить ее – Яна согласилась разве что на чай, и то лишь после долгих уговоров. После этого она скрылась в палатке и уже там дала волю чувствам. Злата пошла к ней, и скоро рыдания стали стихать. Тима с каменным лицом сидел на корточках, уставившись куда-то в пустоту. Мыслей не было.

– Послушайте, разве это возможно? – спросил Антон. Его пугало происходящее с Яной, и он переживал за друга, а ну как у него крыша на этой почве поедет? Он тогда вообще один останется! – Мы все едим одинаковые порции, но поправляется только она. Это ведь физически нереально, если учесть, что мы едим! Сухари и остатки крупы!

– А лаз, который после бури даже не замело снегом, это реально? – спросил Артур.

«Еще один любитель сравнений выискался», – недовольно подумал Антон. Он заметил, что в последнее время Артур стал немного того, ходит как пришибленный, и взгляд такой, от которого хочется развернуться на сто восемьдесят градусов и быстрым шагом уйти куда подальше.

– Сталактиты опять же, – подхватил Костя. – Может, она чем-то заболела, пока в этой пещере находилась?

– Тогда почему с нами все в порядке? – подал голос Тима, и Артур вдруг таинственно улыбнулся:

– А кто сказал, что все в порядке?

Лица Кости и Антона вытянулись.

– Ладно, я пошутил.

Сказав это, Артур вновь принял безжизненное выражение, будто все происходящее не касалось его никаким боком.

Из палатки вышла Злата.

– Дильс, я не понимаю, что с ней, но она набирает вес. Чуть ли не с каждым часом, – сказала она растерянно.

– И что ты предлагаешь? Прочистить ей желудок? – спросил Дильс. – Я понятия не имею, почему она толстеет.

– Мы все тепло одеты, и вы не замечаете изменений, – продолжала Злата. – Она… сейчас показала мне. У нее на талии появились жировые складки. Груди тоже стали больше. Если бы не лицо, я бы решила, что она беременна. Она… словно пухнет.

– Я вообще не вижу никаких проблем, – осклабился Тух-Тух. – Мне нравятся пухленькие женщины. Конечно, в разумных пределах.

– Я знаю только одно: она должна есть. Мы не на курорте, и силы должны быть у каждого, – отрубил Дильс. – А на диетах будете сидеть, когда мы выберемся отсюда.

– Злата, успокойся. Что ты можешь сделать? – сказал Костя. – Ну если бы она порезала руку или обморозила палец – тогда другое дело. А тут извините. Жир, что ли, из нее выкачивать? Или заставлять гимнастикой заниматься?

– Ладно, тогда поговорим о другом. Дильс, ты помнишь, о чем мы разговаривали утром? – сменила тему Злата.

Аммонит весь подобрался, конечно же, она имела в виду то, что отсюда нужно выбираться.

Но разговора не получилось. Нервы Дильса были уже совсем ни к черту, он только еще больше взъярился, озлобленно огрызался и крикнул напоследок, что Злата может убираться со своим новоявленным любовничком к чертовой матери. Это было последней каплей. Аммонит, зарычав, бросился к Дильсу, и, если бы не Тима с Антоном, в пещере наверняка появился бы труп, а то и два.

Злата в полнейшем молчании встала и ушла в палатку. Аммонит, прихрамывая, уже шел к выходу, ведущему наружу. И когда Злата вышла, держа в руках свернутый спальный мешок и кое-какие вещи, Дильс сломался. Не стесняясь посторонних, он умолял простить его, ругал себя последними словами, под конец обещав, что тут же начнет собираться.

Аммонит издалека наблюдал за происходящим. Поняв, что все это надолго, бросил:

– Вы пока определитесь, а я проверю выход. Может, там снаружи все замело.

С этими словами он исчез в темноте. Злата, закусив губу, смотрела ему вслед. Тревога холодным ужом скользнула внутрь, она вспомнила меняющуюся ауру Аммонита, нить, которая становилась короче с каждым днем, и, отшвырнув в сторону спальник с другими вещами, бросилась к лазу.

– Злата!! – закричал Дильс горестно, но она ничего не слышала. Все мысли трансформировались в одну: «Только бы успеть. Только бы…»

Фонарь в руке прыгал, как живое существо, и Злата принялась звать Аммонита. Внезапно по ногам что-то прошелестело, и Злата испуганно отшатнулась. Она посветила, и ее перекосило от ужаса – это был тот самый паук, и он, быстро семеня, бежал в ту сторону, куда ушел Аммонит!