Ольга Дзюба - Черный Оборотень и другие ужасные истории [сборник litres]

И он вышел из комнаты. Я остался один. Спать пока не хотелось. Хотелось позвонить домой, поговорить с родителями – я еще ни разу не уезжал от них надолго, но я понимал, что этого делать пока нельзя.

И вдруг я сообразил, что вполне могу позвонить Сережке! А что – он моим родителям не проболтается, а поделиться приключениями очень хотелось. И я набрал его номер.

Сережка ответил тотчас же:

– Привет!

– Ты говорить можешь?

– Ну конечно! Как там у тебя? Нормально?

– Еще как! – усмехнулся я. – Сейчас все расскажу, только ты никому не говори, ладно? И моим родителям не говори, что я тебе звонил.

– Ладно, – удивился Сережка, – не скажу.

– Помнишь, я рассказывал про Ворона, ну, что я его летом видел в деревне?

– Ты его и недавно видел, – напомнил мне Сережка.

– Больше не увижу, – пообещал я. – Мы его уничтожили.

– Круто! – одобрил друг. – Мы – это кто?

– Я, Витька и Виола.

– Та, которая письма писала? – уточнил Сережка.

– Да.

– Обалдеть! Как все произошло?

И я рассказал ему все, что случилось с нами этой ночью. Говорил тихо, чтобы меня не слышали Витькины родители, но подробно. Порой увлекался, начинал говорить громче, тут же спохватывался и снижал голос. В общем, получились те еще театральные эффекты. Но Сережка меня понял. Он вообще меня всегда понимал.

Я хотел ему рассказать и про непонятные фразы, которые появились в наших учебниках. Но передумал: прежде чем рассказывать, надо бы самому разобраться, о чем там говорится.

– Да, я уже иду! – вдруг крикнул Сережка, я даже вздрогнул. И он зашептал: – Это меня звали, завтра контрольная по геометрии, и я папу попросил теоремы повторить со мной. Тебя же нет… Ну, пока! Я завтра позвоню, как приду из школы.

И он нажал отбой.

Точно, мы с Сережкой перед контрольными всегда друг друга гоняли по основным темам – сначала один спрашивает, потом другой. Я даже расстроился – не из-за контрольной, конечно, а потому, что привычная старая жизнь теперь идет без меня. И с другом можно только по телефону поговорить…

Ну ладно! Кончатся эти две недели, вернусь домой, и все пойдет по-прежнему, даже еще лучше, потому что Витя переедет обратно, и мы будем ходить в один класс, и Виола…

Но папа Виолы в коме…

Нет, пока он не вернется домой, ничего хорошего не будет. Я вздохнул, расстелил постель и пошел в туалет. В коридоре горел тусклый свет, и я, осторожно шагая, прошел вперед – справа Витькина дверь, за ней темно. Слева – приоткрытая дверь в большую комнату, там стоит огромный диван и на стене – экран телевизора метр на полтора. Свет из коридора падает на застеленный диван, на котором лежит Виола.

Я уже проходил дальше, когда она тихонько позвала меня. Ну, я и зашел.

Виола приподнялась на локте.

– Ты в Лес придешь?

– Не знаю, – честно ответил я. – Я постараюсь. Если не смогу, попробуй узнать у кого-нибудь, что это за кристалл такой и где он находится, ладно? Раз уж твой папа к нему пошел, надо понимать, куда двигаться. Может, Михаил Николаевич придет, он много должен знать.

– Ладно, – пообещала Виола. – Знаешь, папа мне что-то говорил, но я не помню точно. Он говорил что-то про проблемы и что Кристалл нужно спасать.

– Спасать? – Я не верил ушам.

Я ведь думал, что он пошел за кристаллом, чтобы справиться с Вороном, то есть использовать его как оружие, а на самом деле – он шел его спасать? От чего или от кого?

– Ну да. Сказал, что трещина появилась.

– В кристалле?

– Не знаю. Наверное.

– Так, может, он до сих пор его спасает, потому и не возвращается? – осенило меня. – И ему просто надо помочь? Так в чем проблема: Волков много, они все вместе справятся, надо просто им об этом сказать!

– Ты думаешь? – Глаза у Виолы заблестели.

– Ну да, – твердо сказал я, хотя, если честно, ни в чем не был уверен.

– Я скажу, – заволновалась она. – Я пойду в Логово и всех расспрошу, всем объясню, они помогут!

– Не уверен, но попробовать стоит. Ладно, давай спать. Я постараюсь прийти, – повторил я и вышел.

Прошел до конца коридора, зашел в туалет, потом в ванную, а потом завернул на кухню и подошел к окну. Оно было огромное – во всю стену. В небе светила яркая луна. Она была настолько яркая, что на ней можно было разглядеть пятна – ну, как материки на Земле. Я стоял и смотрел на луну, не в силах оторваться. И неожиданно услышал за спиной мягкие шаги. Витина мама, то есть тетя Рита. Я узнал ее по шагам, даже удивительно.

– Чего не спишь? – тревожно спросила она меня.

– Я днем немного поспал, сейчас не хочется.

Она встала рядом, тоже посмотрела на луну и вздохнула:

– В Лесу она другая. Ближе. Роднее…

Разве там другая луна? Я хотел спросить об этом, но неожиданно спросил совсем о другом:

– Что случилось с кристаллом?

Она вздрогнула и повернулась ко мне.

– С каким кристаллом?

– Виола сказала, что ее папа пошел к кристаллу. Что кристалл надо спасать, что в нем трещина… Вы знаете что-то об этом?

Она помолчала, и я вдруг поймал обрывок ее мысли: «Неужели Павел… Не может быть! Но если это так, то…»

– Ему нужна помощь, – я не спрашивал, я утверждал.

И она не стала ничего возражать.

«Там не пройти… Но если по карнизу…»

– По какому карнизу? – не утерпел я.

Тетя Рита, изумленная, сделала шаг назад:

– Ты меня читаешь?!

– Я не хотел, – пробормотал я. – Просто вы очень громко думаете…

– Не делай так больше! – оборвала она меня.

– Не буду, – пообещал я. Уж, по крайней мере, больше так не спалюсь! – И все-таки, можно пройти в глубь Логова? Папа Виолы, он… он там, и поэтому тут он спит. Наверное, если найти его и вернуть…

– Пройти можно, – согласилась она. – И я даже знаю как. Вернуть нельзя… Нет обратной дороги. Выход не там, где вход.

– Откуда вы знаете? И что это за кристалл?

Она помолчала, потом нехотя сказала:

– Под ним Сердце нашего Леса. В нем вся его сила, вся магия. Говорят, когда-то оно было просто посреди Леса. Не было никакого Логова. Все могли видеть Сердце Леса, правда, не все могли к нему подойти. Оно сияло так ярко, что слепило глаза.

Витина мама замолчала, я тоже не говорил ничего, чтобы она не рассердилась. А так, может, расскажет еще что-то? Ведь Логово как-то возникло.

– Тогда Лес был единым, Волки и Волчата бегали вместе, и не только они. Все аниморфы. Но это было очень давно, так давно, что этого уже никто не помнит.

– Откуда тогда вы это знаете?

– Книга рассказывает нам. Но только тогда, когда мы готовы услышать. И не у всех открывается эта глава.

– А вы – прочитали?

– Нет, – вздохнула тетя Рита. – Мне рассказал Павел. Он прочел об этом за день до того, как попал во взрослый Лес.

– А сейчас у вас до сих пор не появилась эта история?

– У меня нет больше учебника, – спокойно ответила она. – Как только переходишь во взрослый Лес, книга перестает открывать тебе свои страницы. Она достается кому-то другому, кто только-только начинает Волчий путь. Мой учебник перешел к Вите. А у тебя, например, книга твоего отца.