Арсений Суворов - Поверьте один раз

— Есть кто дома? — Никто не отвечал. Дернул дверь, она оказалась открытой. Внутри дома отсутствовали двери, печка полуразвалилась. Вещей не было. Дом явно был приготовлен под снос. Кучи всякого хлама, свешивающаяся паутина и некоторые характерные приметы жизнедеятельности мимо проходящих людей недвусмысленно говорили: «Здесь давно никто не живет». «Я не мог ошибиться. Но за пару недель такие изменения невозможны. Что бы все это значило? Хотя в любом случае ничего хорошего». Он вышел, закрыв за собой дверь. Затем направился к Хомуту.

— Привет. Тебя уже выпустили?

— Сам видишь, — ответил Александр, входя.

— Давно?

— Только что. Матери даже не позвонил. Сразу к тебе. — Они зашли в комнату. — Я к тебе ненадолго. Завтра хочу съездить к тебе на дачу. Ты не возражаешь?

— Да нет вообще-то, — протянул Хомут с сомненьем. — А может хватит?

— Так ты мне так и не поверил? Даже после всего происшедшего?

— Нет. Но все так сложно. А тебя как выпустили? Полностью или до суда?

— Да я сам не знаю. Ну так как?

— Ну, если хочешь. Заходи завтра. Я тогда сегодня пораньше лягу, — с готовностью произнес Хомут.

— Хорошо. Я пошел, у меня еще дела.

Хомут проводил его до двери, и Александр, сбежав по ступенькам быстрым шагом, не раздумывая, направился к Татьяне. Уже у ее дома позвонил и, узнав, что она ушла к Диме, направился к нему. У него не было телефона и пришлось ехать через весь город. Тот тоже отсутствовал. День близился к концу, и он, устав, направился домой. «Интересно. Вначале сон с Татьяной. Потом та бабуля. Потом кошмар у Хомута. Приключение на кладбище! С этого и надо было начинать. Это единственная вещь, которая была при свидетелях и не во сне. К Славе надо будет как-то подойти. А то действительно нехорошо получилось. Практически обвинили в том, что он упырь и еще хотел чего-то. Этот мужик на Волге — проповедник. Странно. Была ухоженная комната, маленький, но уютный домик. А теперь словно годы — нежилой.

Ошибиться я не мог. Хотя черт его знает. Надо будет с Димой сходить. Человек нам кинжал показал, и его тут же убили. И дом другого подозрительного человека сразу стал нежилой. Странно все это. Меня в психушку посадили. Ни разу ничем не интересовались. Ни с того, ни с сего отпустили. Или я подошел слишком близко или… Да, все возможно в подлунном мире. Бедная Татьяна. А вдруг мне просто все показалось и я просто подставил ее, сам того не желая? А она меня любит, вот и поверила. А теперь мы вместе сходим с ума? Да еще сколько народу привлек. Уже человека убили. Не дай я объявления, может так бы и лежал ножик в коробочке на полке в шкафу. Слишком много противоречивых посылок. А если я правильно поступаю? Ну и что? Ничего не изменилось. Живут же лунатики, их даже в больницу не ложат. А тут трепыхаюсь, чего-то хочу».

В мыслях перед глазами возник любимый образ. Волосы взлетели и легли ему на плечо, губы слились в поцелуе. «Завтра поеду к Хомуту. Татьяну надо взять с собой». Он прекратил размышления и быстро вбежал по лесенкам к себе на этаж. Дверь открыла мать:

— Александр! Ой, наконец! — Она схватилась за сердце одной рукой, другой держа дверь, все еще не веря, что вернулся. — Заходи, чего это я? Татьяна с Димой заходили с утра. Потом звонила Татьяна, спрашивала, скоро ли ты. Мне показалось странным. Тебя отпустили? — спросила она испуганно. — Или ты сам?

— Отпустили, — ответил он устало. — Ничего не сказали. Так что я сам не знаю, что и зачем.

— Ты, наверное, есть хочешь? — Александр весь день не ел, но не хотел.

— Нет, не хочу. Мам, извини. Я устал. Спать лягу. Потом поговорим. Если Татьяна или Дима позвонят, разбуди, пожалуйста.

Он принял душ. Прошел в комнату, разделся и лег. Сон пришел быстро. Через несколько мгновений, или ему так показалось, его кто-то обнял. Нежные руки обвили шею, и шелковые волны защекотали уши. Цветочный аромат наполнил комнату. Не открывая глаз, он ответил на поцелуй. Она присела на кровати.

— Где ты был весь день? Негодяй. Мы с утра в больницу ходили. Тебя там не нашли. Почти ничего там нам не сказали. Как-то подозрительно сообщили, будто тебя отпустили. И никто ничего больше не знает. Я Славе звонила, тебя там нет. К Хомуту, то же самое. В ваш подвал ходила. Весь день тебя ищу. Где ты был, истукан дубовый?

— Я люблю тебя, — произнес он тихо и привлек ее к себе. Шаги за дверью разняли их. Но никто не зашел. Татьяна смотрела на него как маленькая капризная девчонка.

— Где ты был?

— Ерундой страдал. Завтра к Хомуту еду. Поедешь со мной?

— Ерундой страдать? — спросила она обижаясь.

— Танюш, ну не надо. — Он приподнялся на кровати и прижался к ней. Если ты не хочешь, то не надо, — добавил он ласково.

— Две недели отгородился и балдел, — начала она, уже примиряюще. — Он улыбнулся. — И думаешь, я еще куда-нибудь тебя отпущу.

Она схватила его за уши, явно намереваясь произвести экзекуцию. Он прижал ее руки и упал на кровать. Потом приподнялся и, подхватив ее, положил рядом с собой.

— Не надо. Ты что! Твои родители дома.

— Так ты едешь завтра? — спросил Александр.

— Как будто я могу выбирать.

— Завтра в шесть утра надо быть уже у Олега.

Она вскочила с кровати:

— Ну вот в пять утра зайдешь ко мне. Разбудишь меня и пойдем к Хомуту. Отдыхай, соня.

Кокетливо улыбнулась и вылетела из комнаты. Через несколько секунд хлопнула входная дверь.

Ровно в шесть часов Александр и Татьяна позвонили в дверь Хомуту. Слабо освещенная лестничная площадка и полная тишина за дверью несколько сбили рабочий настрой. Александр позвонил более продолжительно.

— Вы точно договаривались? — спросила Татьяна, ничего не понимая.

— Да, конечно. Я же говорил. — Александр проиграл звонком гимн футбольных болельщиков. За дверью послышались шум и шаги. Дверь открыла невысокая, худая и уже глубоко старая бабушка Олега, в выцветшем неярком халате.

— Здравствуйте, — удивленно поздоровался Александр. Ему вторила Татьяна.

— Олег дома? Мы вчера договаривались.

— Нету его. К нему девушка какая-то позвонила. Лада, кажется. Что-то со Славой случилось. Он как вчера ушел, больше не появлялся. — Говорила она медленно, с придыханием, делая небольшие остановки после каждой фразы. Родители по командировкам ездят. А мне одной за ним следить тяжело. А он даже не позвонил, — начала она причитать. Разговор грозил затянуться.

— Мы попробуем его найти, — нашелся Александр. Извините. До свидания.

И они заспешили вниз по лестнице.

— Интересно, что могло случиться? Хомут все бросил и даже домой не звонил.

— У меня все телефоны в записной книжке, ты у Славы или Лады телефон помнишь? — спросила Татьяна.

— У Славы да. Но сейчас слишком рано. Может, это лишь предлог. А мы всех родителей перебудим?