Zak Dummy - Когда богу стало скучно 5 том [СИ]

— Вон там, за той фиолетовой вывеской, в километрах так пять, а может и все десять, будет лагерь. Просто идите туда. Там безопасно.

На этом я оставил их, захватив с собой топор той тупой обезьяны.

—------------------------------------------------------------------

Холодный металл касается виска, в отражение вижу только тьму, холодный сквозняк морозит ноги, заставляя пальцы извиваться, словно черви.

“Почему всё это продолжается?”

Дыхание стало таким тихим и слабым, что его не почувствовать, даже если проложить палец к самому рту и носу.

“Почему не могу нажать? Что останавливает?”

Холодный металл задрожал, то и дело ударяя ко костяшке около виска. Указательный палец левой руки гладит уголок полукруглого металла.

“Вина? За что? Я не перед кем не виноват, а если и был, они уже мертвы. Толк вспоминать о них? Тогда отсутствие души? Но она есть у меня. Значит, я стал человеком, во всяком случае его подобием. Я могу уже умереть. Могу, но тогда почему?”

Указательный палец резко напрягся, желая упасть на металлическую поверхность, но что-то остановило его. Словно невидимая прослойка металла, защищающая идеально гладкую поверхность металла, от любых внешних угроз.

“Почему я не могу нажать на этот грёбанный курок?”

Выбросил в сторону дрожащий пистолет.

— Не чувствую страха.

Сжимая зубочистку меж зубами, я посмотрел на руки, такие бледные. Тело итак холодное, хоть как холодильник используй, но руки словно сам лёд. Сложно двигать, такое чувство если сожму пальцы, они просто отколются.

“Не понимаю”

Не двигая пальцами, почесал шею, а затем и рёбра. Кожа уже почти не ощущается. Такое чувство, что если сейчас надавлю посильнее, она просто спадёт, словно кожура от мандарина.

От голода скручивает и немеет живот. Спазмы боли уже прошли, но от этого не стало легче.

“Я чёрт возьми не понимаю”

Я пытался и спрыгнуть с балкона, но тело стало в ступор. Я не мог двинуться дальше, не мог прыгнуть, всё что мне оставалось так это смотреть на вид снизу, а после часа тщетных созерцаний лишь вернутся обратно в номер.

“Почему это всё происходит?”

Я могу попросить других. Туже, например, Роберту, она думаю мне не откажет, но почему-то я не могу. С лёгких, словно весь кислород выбивают, когда я только задумываюсь об этом. Не знаю почему.

“Я уже сделал достаточно”

Почесав шрам на лбу от пули, всаженной собственным дядей, сжал похолодевшие руки между собой, ненароком вспомнив тот день.

Глаза Дяди полные слёз и боли, дуло пистолета, которое из своей чёрной пасти выплюнула в меня свинец. Помню, как голову откинула, как упал, как болел лоб, кружилось всё вокруг, как начало тошнить, как слезились глаза.

Помню смех, нервный, который заполнил уши, я не сразу понял, что он мой. Я не успел осознать, как открыл веки, а передо мной Дядя с глазами полными ужаса, а мои губы в улыбке продолжают смыкаться и размыкаться, говоря лишь одно.

— Я не могу умереть.

И смех, эти слова и смех, что морозит саму душу. Он словно поглощал все звуки в комнате, было так тихо, я не расслышал даже шум ветра или же скрипа стульев, дыхание, шелест одежды, как и вечно бесящий вой зомби. Всё пропало.

“Подготовил смельчаков, набрал провизии на месяца три вперёд, зачистил место для ограждения, даже раздал шаров по десять каждому жителю лагеря. Что ещё мне нужно сделать?”

Трёх пальцевая рука, словно паучок инвалид доковыляла к измождённому лицу.

— Я устал. Просто устал.

Я и не заметил, как зубочистка превратилась в очередную жвачку во рту. Выплюнув её в ведро, закусил новую зубочистку.

“Я хочу поесть, как же хочу поесть. Я… хочу вновь увидеть Розу”

Рука погладила кружева платья.

“Барету”

Пальцем провёл по накрашенным губам, а тыльной стороной задел ресницы.

“Арни, даже по тебе я соскучился мелкий ты засранец”

Двумя пальцами зажал серёжку в форме звезды, что когда-то носил на груди Арни.

“Почему я так не ценил то время? Когда ещё Ральф был жив, а я встречался с Хильдой. Почему я не ценил это время? Чего мне не хватало? Я мог есть, спать, был любим и у меня был лучший друг.

Я не ценил и то время, что был с Розой, а потом и с Баретой. Да я был счастлив и наслаждался им, но в тоже время я думал, что страдаю. Я думал, что у меня нет души и что важно вернуть её, я жил в собственном мирке, как живу и сейчас.

Этот маленький мирок, в который без просу заходили все эти люди даже не разувшись, но их жестоко выгнали вон”

— Всё, достаточно.

“С меня хватит”

Я встал, но затем обратно сел, не понимая почему ноги подняли меня.

— Убью его.

“Сначала разберусь с тем зелёным уёбком, а после и того огненного пса размажу”

— И тогда точно.

“Я точно могу умереть. А что ели нет? Откуда я могу знать, что смогу? Я не могу до сих пор понять, что меня сдерживает от обычного нажатия на курок”

— Лоран?

Женский голос. Я не стал поворачиваться, думая первые секунды три, что это Лангда, что лежит сейчас на моей кровати и спит, но слегка прислушавшись я узнал её владельца, но это не заставило меня повернуться.

“Не хочу её видеть”

— Что такое, Хильда?

Периферийным зрением вижу, что она возле, практически подошла вплотную.

— Пришла проведать тебя.

— Зачем?

Я всё так же смотрю на своё отражение в телевизоре, разве что иногда отвлекаясь на силуэт Хильды.

— Мы ведь давно знакомы, Лоран. Мы прошли через многое вместе. Я думаю нормально, что мы хотим знать, как кто живёт.

— Да-да, ты права, но вот время не подходящее, хотя.

Я вытащил пистолет, и протянул ей, не смотря на неё. Я не видел её лица, но думаю она удивилась.

— Застрели меня.

Постучал большим пальцем по виску.

— Сюда, в висок. Если не помру от этого используй топор.

Указал на конфискованный у тех братьев топор, что лежит оперевшись о стенку возле телевизора.

“Я смог сказать. Это было легче чем я думал. Но почему? Наверное, потому что знаю, что она не убьёт меня”

Я оказался прав. Она просто положила пистолет мне на колени и присела рядом, уронив мягко руку на плечо и прижав к себе.

— Расскажешь, что произошло?

— Что-то изменится?

Я впервые за всё время разговора посмотрел на неё, чтобы в итоге приоткрыть рот от удивления. То лицо что я увидел, чуть не заставило меня прослезиться своим светом. Её улыбка, пришедший в норму цвет лица, набравшие вес и объём румяные щёчки, длинные волосы, что пахнут виноградом.

— Многое, а может быть и ничего. Главное ты выговоришься.

Я повернулся, а затем вновь посмотрел на неё, а потом и на колени.

— Прилягу?

— Да.

Она с улыбкой кивнула. Я прилёг боком в сторону телевизора и прикрыл лицо рукой, чтобы она не увидела моего лица.

— Я…

“С чего начать? Что ей рассказать и главное зачем? Что измениться?”