Говард Лавкрафт - Ужас Данвича [сборник litres]

Иные из читателей, разумеется, назовут нас с Данфортом безумцами из-за того, что мы тотчас же не ударились в бегство; ведь выводы, при всей их дикости, напрашивались сами, а какие – любой, кто ознакомился с моим рассказом, поймет без труда. Возможно, мы и были безумцами: разве я не говорил об этих чудовищных пиках как о Хребтах безумия? Но, думаю, мы такие не одни: любители природы, которые, вооружившись биноклем или фотоаппаратом, преследуют в джунглях Африки смертельно опасных животных, не многим от нас отличаются. В нас, полупарализованных страхом, разгорелось любопытство, и в конце концов оно восторжествовало.

Конечно, мы не собирались встречаться с тем – или теми, – кто здесь побывал, но нам казалось, что они уже не вернутся. Наверное, рассуждали мы, они уже нашли соседний вход в подземные глубины и спустились туда, где в последнем, не виданном ими прибежище могли сохраниться темные остатки прошлого. А если этот вход тоже завален, они отправятся на север искать следующий. Мы помнили: они способны обходиться минимумом света.

Возвращаясь в мыслях назад, я с трудом вспоминаю, что за чувства пришли на смену прежним, какие новые устремления заставили нас, сгорая от любопытства, ждать дальнейших событий. Мы безусловно не желали столкнуться лицом к лицу с тем, чего так опасались, но – допускаю – могли подспудно надеяться, что сумеем спрятаться и понаблюдаем за ними из укрытия. Вероятно, мы по-прежнему думали проникнуть в подземелье, хотя путь туда лежал теперь через большую круглую площадку, обозначенную на мятых бумажках, которые мы нашли. Мы сразу узнали в ней чудовищную цилиндрическую башню с самых ранних рельефов, теперь, с самолета, выглядевшую как гигантская круглая дыра. Даже в набросанных наскоро схемах она была изображена особо выразительно, и мы подумали, что в ее подледных этажах скрыто, быть может, что-то очень важное. Что, если там мы встретим чудеса архитектуры, каких не видели прежде? Судя по рельефам, башня была невероятно старой и относилась к первым постройкам в этом городе. Если там сохранились настенные изображения, из них можно будет извлечь много ценных сведений. Более того, башня могла удобно сообщаться с верхним, надледным миром – путем более коротким, чем тот, что мы так тщательно помечали бумажными клочками. Не этим ли путем проникли сюда и те, другие?

Как бы то ни было, мы изучили пугающие наброски, которые во многом совпадали с нашими собственными, и двинулись по указанному там курсу к круглой площадке – наши предшественники, вероятно, прошли этим путем дважды. Там открывался следующий ближайший ход в подземелье. Не стану рассказывать о том, как мы шли, оставляя за собой экономный бумажный след: до тупика мы добирались точно таким же образом. Единственное отличие состояло в том, что новый путь пролегал ниже, спускаясь иной раз в полуподвальные коридоры. Там и сям мы замечали у себя под ногами подозрительные следы на скопищах мусора и обломков, а удалившись от бензиновой вони, стали ощущать временами другой запах, едва заметный, но достаточно стойкий. Когда мы свернули в сторону со своего предыдущего пути, мы начали кое-где обшаривать стены лучом фонаря и всюду встречали неизменную скульптуру – главный, судя по всему, вид искусства у Старцев.

Приблизительно в половине десятого, следуя сводчатым коридором (потолок его все время снижался, а на полу, расположенном как будто ниже уровня земли, встречалось все больше льда), мы завидели впереди дневной свет и выключили фонарь. Мы предположили, что круглая площадка уже недалеко и скоро мы выйдем на поверхность. Коридор заканчивался удивительно низкой для мегалитического сооружения аркой, за которой нам открылась площадка в форме правильного круга, диаметром в добрых 200 футов, усеянная обломками и окруженная множеством таких, как наш, но только заблокированных арочных ходов. По стенам – всюду, где они оставались на виду, – вилась спиралью громадная рельефная лента; на открытом воздухе она сильно пострадала от времени и непогоды, и все же мы разглядели, что подобных шедевров не встречали еще ни разу. Засыпанный обломками пол состоял изо льда, и можно было предположить, что настоящее дно расположено много ниже.

Но прежде всего обращал на себя внимание исполинский каменный пандус, который вился по стене цилиндра не снаружи, как пандусы древневавилонских башен-зиккуратов, а внутри. Арок он не заслонял, круто уходя от них в центр круга. Только скорость полета и большое расстояние помешали нам отличить пандус от внутренней стены башни, а то бы мы не искали другого спуска в подледный уровень. Пейбоди, наверное, мог бы сказать, благодаря каким инженерным ухищрениям эта конструкция сохраняла устойчивость, нам же с Данфортом оставалось только смотреть и восхищаться. Тут и там виднелись мощные каменные кронштейны и столбы, и все же как они удерживают это гигантское сооружение, было загадкой. Пандус превосходно сохранился – он доходил до нынешнего верха башни, и это было тем более поразительно, что стоял он на открытом воздухе. Под его защитой уцелели отчасти и причудливые, смущающие ум рельефы на стене.

Шагнув на погруженное в жутковатую полутень дно гигантского цилиндра (это сооружение простояло пятьдесят миллионов лет, то есть было самым старым из всех когда-либо нами виденных), мы скользнули взглядом по стене с пандусом – она поднималась на головокружительную высоту не менее шестидесяти футов. Помня данные воздушной разведки, мы прикинули, что с внешней стороны здания толщина ледяного покрова должна составлять около сорока футов. Зияющая дыра, которую мы видели с самолета, находилась на вершине каменного, изрядно осыпавшегося возвышения высотой в двадцать футов; три четверти его окружности находилось под защитой изогнутых соседних стен, превосходивших его по высоте. Если верить рельефам, башня стояла первоначально в центре гигантской круглой площади; высота ее составляла 500 или 600 футов, ближе к вершине шел ряд горизонтальных дисков, а по верхней кромке были натыканы игольчатые шпили. Похоже, стена рушилась больше наружу, чем внутрь, – тем лучше, иначе камни разбили бы пандус и завалили внутреннее пространство. Пандус и так сильно осыпался, и арки, видимо, завалило полностью, но недавно ходы как будто немного расчистили.

Нам хватило мгновения, чтобы понять: именно этим путем спускались те, другие, и нам при возвращении будет разумнее не идти по своему длинному бумажному следу, а тоже воспользоваться пандусом. Башня находилась не дальше от предгорий и нашего самолета, чем ступенчатое строение, через которое мы вошли, и последующую подледную разведку лучше всего будет начинать с этого самого места. Странно, что после всех наших находок и догадок мы все еще думали о повторных вылазках в эти места. Мы начали осторожно пробираться по грудам камней и тут увидели такое, что забыли обо всем на свете.