Эль Бруно - Бестиарий [litres]

Александра считает, что ее постоянные шутки в сторону моей неспособности чувствовать – забавны, потому что уверена, как в откровении Иоанна, в невозможности психопата расстроиться. Но вообще-то, меня это злит.

– Извини, – внезапно сказала Саша, перестав улыбаться. – Глупо получилось.

Иногда я уверен, что она читает мои мысли – чувство довольно неприятное и настораживающее.

– Для тебя не впервые, – Кристиан отвел взгляд в сторону. – Пошли, перекусим.

«Нет. Впервые», – раздавалось эхом в голове.

– Куда? – фыркнула она сердито, но Фишер, как обычно, не заметил.

– Есть ли разница?

– Ни малейшей. Вопрос вежливости. Просто хочу знать, что тебе удалось выведать.

– Разве ты не устала? – ровно поинтересовался Кристиан, не глядя на нее. – Разве не хочешь спать?

– Тебе наплевать.

– Так и есть.

– И я пока не знаю, как наиболее искренне передать, что о тебе думаю. Не хотела бы тратить время на попытки, – с раздражением в голосе отчеканила девушка.

– Разумно. Пытаюсь понять, готова ли ты беспристрастно воспринимать информацию, несмотря на все эти неудобства.

Саша язвительно уведомила, что готова, но ее босс с сомнением пожал плечами:

– Ты утомительно эмоциональна. Сначала ужин.

Она с растущим чувством протеста понимала, что строить обиженный вид – глупо, Кристиан его попросту не поймет. А даже если и расшифрует, то отнесется с безразличием.

Давно уже девушка отчаялась отыскать решение проблемы собственных накопившихся эмоций. Иногда ее мучительно и болезненно ломало от обиды и негодования в ответ на его действия и слова в отношении своей помощницы.

«Нужно научиться как-нибудь безобидно выражать эмоции. Грушу, что ли, поколотить…».

– Кристиан, у тебя высокий болевой порог? – спросила Саша, поразмыслив и смерив его прикидывающим взглядом.

– Выше, чем у многих.

– А можно я тебя немножко побью?

Кристиан изобразил на лице слабую тень улыбки и удивления.

– Обычно я получаю удар неожиданно. К тому же, в прошлый раз ты меня не спрашивала, – пояснил он и сказал, задумчиво глядя в небо и останавливаясь. Затем посмотрел на злую Сашу и пожал плечами:

– Позволь себе меня ударить, если хочешь.

– Тебе не интересно, за что?

– Ты пытаешься использовать меня для выплеска эмоций. Мне интересно, как это будет выглядеть.

Она неторопливо подошла к нему, остановилась и неожиданно поняла, что поколотить его у нее не получится. Она – не ребенок, да и воспитана иначе. Посмотрев ему в глаза, она хлестко и достаточно сильно ударила его по щеке.

Светлые, распущенные волосы Фишера упали ему на лицо, когда он опустил голову.

Она неожиданно поняла, что ей это понравилось, но она удержала себя от вспышки ярости и угадала, что Кристиан очень внимательно за ней наблюдает, чувствуя не боль, а только странный, жуткий азарт.

– Мне не нравится насилие в свою сторону. Я не мазохист, – спокойно произнес Фишер.

Саша почувствовала, что краснеет, потому что, увидев огни в глазах Кристиана, угадала подтекст его последней, короткой фразы. Ей сделалось противно. Он всегда выигрывал у нее в эмоциональных шахматах, даже не стараясь в них играть.

– Но… – продолжил Кристиан вкрадчиво, – вообще-то, у тебя довольно нежные руки. И прикасайся ты ко мне иначе, я бы позволил тебе кое-что сделать со мной.

Он наказывал ее этим. Саша попятилась, а потом холодно бросила:

– Крис, не обольщайся, ты мне не интересен.

– Помнишь, я сказал, что чувствую по запаху, когда кому-то нравлюсь?

Внутри нее немедленно скрутился узел тревоги, но Саша только насмешливо посмотрела вверх:

– Довольно смешной прием. Мне понравилось давать тебе пощечины. Только и всего.

– А кто сказал, что мне требуется нечто большее, милая? Может, тебе нужна эмоциональная разрядка, Александра? Может, мне следует расценить твои выпады в мою сторону, как специфический знак внимания? Пора… перестать игнорировать тебя и обратить на тебя внимание?

«Господи, нет! Только не это!»

Она пожала плечами, отводя взгляд в сторону:

– Я хочу обратно в номер. Я устала, и мне надоело слушать этот бред.

Он смеялся. Сначала тихо, так что девушка не сразу это заметила, затем он поднял голову и в его глазах заплясало беззаботное, холодное пламя. Никогда за время общения с ним она не ощущала себя такой незначимой.

– Что ж, во всяком случае, я надеюсь, тебе лучше, – Крис покровительственно потрепал ее по голове.

Саше страшно хотелось зареветь, но она позволила своему бессилию перерасти в безразличие.

А это мысль, между прочим. Ведь никакой панической атаки перед прикосновениями нет, если она бьет людей.

– Кристиан, – сказала она глухо, – мне нужна боксерская груша, иначе у нас с тобой будут проблемы.

– У нас проблемы?

– Меня от тебя тошнит. Как ты умудряешься быть для всех героем и красавчиком, но в то же время таким мерзким для меня? – уже без злобы и абсолютно откровенно спросила девушка, а затем тише повторила: – Буду колотить грушу.

Кристиан ничего ей не ответил, похоже, он снова ее не услышал.

Именно. Я понятия не имею, как эмоционально расположить ее к себе. Ни одной зацепки. Ни-че-го.

Рано или поздно она не выдержит при всех моих стараниях. Заболеет. Заработает себе нервный срыв. Меня это раздражает. Придется поработать над моделью собственного поведения.

И еще нужно что-то делать с ее упрямством. Она постоянно бросает мне вызов, пытается доказать какую-то свою силу. Нужно дать ей понять, чем это чревато и почему делать подобное – смертельно опасная для нее ошибка, масштаб которой она недооценивает.

Может, всё-таки один раз ее проучить? Нет, ее реакция – непредсказуема, она может умереть или замкнуться на два месяца. Но как тогда? Как дать ей понять, что ее поведение, демонстрирующее вечный вызов мне, однажды подведет ее к краю пропасти? Как дать ей понять, что она играет с силой, пока намного превосходящую ее? Я должен срочно подумать над алгоритмом решения.

После сытного ужина Саша, казалось бы, должна была устало свалиться спать. Именно так расценил Фишер молчаливое поведение девушки. Но на пороге она развернулась к нему и робко заявила:

– У меня из головы не выходит тот кошмарный сон.

Фишер молчал, и Саша продолжила, предположив, что к сказанному он относится непредвзято.

– Во сне на английском ты зачитал мне концовку того самого стихотворения Алана По и настойчиво потребовал разгадать ее смысл.

Он перевел на нее заинтересованный взгляд:

– Смысл ворона?

– Ага, – медленно подтвердила Саша, неожиданно понимая, что проницательный взор Фишера будто считывает информацию у нее прямо из зрачков.