Наталья Щерба - Витражи. Сказки и рассказы [сборник СИ litres]

На книжных полках случилась драка.

Плюшевая обезьянка и глиняный крокодил-пепельница вновь сцепились друг с другом. Вскоре к побоищу подключились остальные жители комнаты: мягкие игрушки и статуэтки, железные роботы и пластмассовые куклы на длинных ножках, даже мелочь из киндер-сюрпризов, – все они полезли растаскивать драчунов. В результате с полки упала статуэтка феи и надломила крыло.

Фея зарыдала в полный голос и те игрушки, что ещё подрёмывали, проснулись окончательно и стали спрашивать друг у друга, что случилось.

Тигрёнок давно не спал. Он был заводной и поэтому любил двигаться больше других. Вначале он помог фее приладить крыло на место, а после – подняться по маленькой верёвочной лестнице на ту самую книжную полку, где случилось несчастье. Обезьянка и крокодил-пепельница в суматохе улизнули, так что найти и отчитать этих забияк не представлялось возможным. Взволнованные матрёшки с самой-самой верхней полки, где вообще не было никаких книжек, осуждающе покачивали головами в платочках. Рядом с ними шипели и свистяще ругались новогодние игрушки из старой помятой коробки: им до следующего декабря ещё полгода спать, а их так неожиданно разбудили!

Но вскоре жители полок успокоились и занялись привычными делами, – вон, какая красивая звёздная ночь за окном. А до утра, когда начнётся время людей и игрушки будут притворяться неживыми, ещё очень много времени. Краем глаза Тигрёнок заметил, что в старинных часах на стене зажёгся в узком окошке свет – значит, его подружка-кукушка проснулась и можно идти к ней пить чай с шоколадными конфетами.

Вот тогда Тигрёнок и обнаружил, что у него пропал ключик.

Кыш был идеальным чёрным котом. Он жил на крыше, носил красную бандану и круглую золотую серьгу в правом ухе. А ещё он курил большую курительную трубку. Маленький заводной тигрёнок восхищался своим уличным другом и даже немножко боялся его, потому что Кыш был невероятно умным котом и многое знал о жизни. Он часто говаривал, что своё имя получил неспроста, а в результате тяжкого социального противостояния котов и людей. Кыш любил одиночество, поэтому тигрёнок заходил к нему нечасто, только при крайних обстоятельствах.

Вот и сейчас, перейдя по балконному бортику и вскарабкавшись по шаткой водосточной трубе на самый верх, он знал, что увидит друга лежащим на парапете – кот любит выкурить в хорошую звёздную ночь свою длинную, почти в его рост, трубку.

– Скажи, Кыш… – опасливо начал Тигрёнок. – А не бывало у тебя такого, ну… чтобы ты терял часть самого себя?

Кот хмыкнул на это и пустил красивое дымное кольцо в чернильную высь.

– Нельзя потерять часть себя, – назидательно произнёс он. – Можно потерять лицо, посеять имя или расстаться с умом. И всё равно ты останешься цельным.

– Может у вас, уличных котов, немного иначе, – печально вздохнул Тигрёнок. – А вот у игрушек такое случается.

– Пусть я уличный кот, зато свободен, – неожиданно сказал Кыш. А подумав, добавил: – У меня нет тёплого дома, зато я не игрушка.

Тигрёнок не обиделся на него за эти слова. Что-то было в них правильное и беспощадное, а такие вещи наш герой любил, потому что он был пусть игрушечным, но всё же тигром, а не, скажем, матрёшкой или пепельницей.

– Такое дело… – начал развивать мысль Тигрёнок. – Короче, я потерял ключик. От себя.

– Ключик?

Кыш так удивился, что опустил трубку. Тигрёнок видел его глаза – большие и жёлтые, блестевшие в полутьме, словно два живых факела.

– Это в каком аспекте? – жадно поинтересовался кот. Он был весьма охоч до философских дискуссий, но видать, не ожидал, что друг разделял его пристрастие.

Вместо ответа Тигрёнок повернулся и показал коту спину – там зияла чёрная прорезь.

– А-а, – глубокомысленно протянул кот и взор жёлтых факелов несколько поугас. – Это меняет дело… Видишь ли, – продолжил он мгновение спустя. – У тебя серьёзная проблема.

– Правда?! – испугался Тигрёнок. – Я так и знал…

– Ну посуди сам, – кот опять попыхтел трубкой. – Если ты потерял ключик от самого себя, то когда-нибудь, если ты выйдешь из себя, то не сможешь вернуться.

– Да, наверное, так и будет, – печально кивнул Тигрёнок. – Но хуже всего – я не могу завестись. А я люблю заводиться – можно громко рычать и скакать по полкам даже в дневное время, когда все остальные предпочитают молчать и спать.

– В таком случае, мой маленький «рыкливый» друг, нам следует как можно скорее найти твой ключик.

Кот поправил сбившуюся на ухо бандану – ярко блеснула, отразив блик фонаря на улице, золотая серьга, и встал на все четыре лапы.

– Где ты был вчера? – деловито спросил он друга.

Тигрёнок подумал.

– У Кукушки. Я всегда у неё пью чай с шоколадными конфетами.

– Тогда пошли к Кукушке.

Кот потянулся, поднял хвост трубой и они затрусили вместе с Тигрёнком по парапету крыши.

Кукушка так удивилась их появлению, что даже попыталась взлететь, хотя была деревянная – от клюва до кончика хвоста.

Кыш целиком в её домик не влез, но из вежливости засунул в дверь голову, а задними ногами довольно успешно балансировал на дверце шкафа.

Выслушав про неприятность тигрёнка, Кукушка тут же дала им совет.

– Надо спросить у Мыши, – сказала она, опасливо косясь на Кыша. Кот изо всех сил старался казаться добродушным. Хотя это весьма непросто, когда в гостях одна голова.

– Я думал, что оставил ключик у тебя, – опечалился Тигрёнок.

– Нет-нет, я только что убирала в домике, – Кукушка махнула крылом, задев усы Кыша. Она тут же сконфузилась и ещё быстрее продолжила:

– Твой ключ, Тигрёнок, скорей всего, упал на пол. А хозяйка пола и подполья у нас Мышь. Правда, она очень злая и недружелюбная… И ни с кем не дружит. Всё, что потерялось или плохо лежит – можно найти у неё.

– Ну что ж, Мышь я возьму на себя, – ухмыльнулся Кыш и, попрощавшись с Кукушкой, с облегчением выскользнул наружу.

– Не понимаю, как можно жить в таких маленьких домиках, – сообщил он Тигрёнку. – Как люди вообще живут в квартирах, когда в их распоряжении целая крыша, а над ней – огромный небосвод… и никакого тебе потолка.

Тигрёнок был согласен, хотя на его взгляд, крыша имела серьёзный недостаток – там дуло и мог пойти дождь, из-за которого он лично бы мгновенно заржавел.

Мышь обитала в правом нижнем углу комнаты, прямо за стойкой для телевизора. В её норе было много всякого хлама: старого тряпья, засохших огрызков яблок, гвоздей и кусков кабеля, рваной бумаги, и даже целая коллекция перламутровых пуговиц.

– Чего пожаловали? – буркнула Мышь, лишь завидев гостей.