Елена Булганова - Девочка, которая спит. Девочка, которая ждет. Девочка, которая любит [сборник litres]

На столе в своем кабинете я нашел рисунок и сразу узнал того несчастного мальчика, который несколько лет назад потерял свою пару. Рисунок, конечно, был от Иолы. Я хотел поговорить с ней об этом, но она еще спала. Тогда мы с Софи стали перебирать все варианты. Если парень сумел вернуть себе силу – а на обратной стороне рисунка Иоланта написала, что это так, – значит, действительно нашел способ искусственно соединяться с кем-то. Потом мы вспомнили о Кире, Алешиной сестре. То есть, если Игорь в силе, значит, его спящая где-то неподалеку. Но Кира дома, с родителями. Значит, можно предположить, что место, где вы были, находится совсем недалеко от твоего дома, Алеша. И мы просто погрузили Спящих в машину и помчались туда. Похоже, вовремя.

– Очень вовремя, – кивнула Бридж. – Но что теперь будет с Данко?

– Не волнуйтесь, – ободрила нас мадам Софи. – Мы спустимся в Нижний мир, дойдем до Черных Пещер и найдем его.

Тут я осторожно, как величайшую в мире ценность, достал из кармана и выложил на стол браслет, хранивший в себе личность Данко. А Дима, конечно, тут же заорал:

– Мы с вами!

– Ничего подобного, – живо возразил Соболь. – Хватит мне неприятностей с Великим Жрецом из-за ваших подвигов.

– А Лешку и Иолу возьмете? – продолжал выпытывать Васильев. – Они же теперь – ого! Силища! Кстати, а почему это они соединились, а мы – нет?

При этих словах я впервые осмелился глянуть на Иолу. Она сидела в конце стола вместе с Тасей и все время о чем-то с ней шепталась. На меня – ноль внимания. Но при этих словах Иола, конечно, вся превратилась в слух.

– Так для меня и самого это стало большим сюрпризом! – развел руками Эрик Ильич. Что мне нравилось в нашем директоре – он никогда не стеснялся выглядеть идиотом. – Впрочем, это всегда случается неожиданно. Алеша и Иоланта проявили в этом испытании способность к взаимодействию. Наверное, так…

Иола хмыкнула и снова отвернулась. А еще я заметил, как странно выглядит Иван. Он не ел, что само по себе поражало. И все время переводил взгляд с Иолы на меня и обратно, как будто не мог поверить, что мы оба НЕ СПИМ.

– Но тем не менее они останутся в лагере, – продолжал Соболь. – Завтра приведите себя в порядок – и готовьтесь к новым серьезным испытаниям.

– К испытаниям?! – радостно подпрыгнул Васильев. И раскрошил при этом край стола. – Мы и так готовы!

– Верю. Но каникулы заканчиваются через несколько дней, – хитро улыбнулся директор. – Вас троих я устроил в ту же школу, куда ходит Алексей, только в разные классы.

Мне показалось, что кто-то сошел с ума – или я, или Соболь. Я уже и думать забыл о моей прежней земной школе.

– Не понял, какое отношение мы имеем к школе? – Дима был потрясен даже больше моего. – Зачем нам это? Если мы вам тут надоели, скажите – и разойдемся в разные стороны.

– Не надоели, – заверил его Эрик Ильич. – Но ваши подземные приключения о многом заставили меня задуматься. Я понял, что был неправ, изолируя вас от людей. Кем бы вы ни были – ваше место среди них.

– Бред! – взорвался Васильев. – Все, чему учат в этой школе, мы можем узнать за пару часов. Да и чушь все это! Начнется война – все изменится!

– Она ведь еще не началась, верно? – вкрадчивым голосом спросил Соболь. – Значит, есть время пожить среди людей.

– Но зачем? – спросил я. – Какой в этом смысл?

Соболь вдруг стал очень серьезным.

– Скорее всего, сейчас вы не поймете меня, – сказал он. – Да, этот мир действительно может измениться в любой миг. Но пока есть такая возможность, я хочу, чтобы вы использовали ее и успели повзрослеть. Не как атланты – как люди. И тогда, что бы ни случилось, вы будете точно знать, на чьей вы стороне.

– А разве у нас есть выбор? – тихо спросила Бриджит.

– Разумеется, – заверил ее директор.

И мне кажется, я понял, что имел в виду Соболь. Я ведь тоже часто думал об этом там, в Нижнем мире, когда слышал о приближающейся войне. Только я, как и Бридж, думал, что у нас нет выбора. Оказывается, Соболь так вовсе не считал.

– Слушай, у нас полно времени, чтобы стереть эту вашу школу в порошок, – зашептал мне в ухо Васильев. – Поможешь?

Я усмехнулся и решил пока не заглядывать в будущее. Тут бы с настоящим разобраться.

На рассвете мы шли в город: Иола и я провожали Ваньку и Тасю домой. Девочки, конечно, держались сами по себе, всю дорогу перешептывались и хихикали. А я злился. Тася вела себя так, будто это не я спас ее под землей. Будто не она говорила о том, как ждала и верила, что я приду за ней. Ванька всю дорогу молчал, а потом вдруг пробурчал:

– Значит, вы теперь с Иолкой… того… навсегда вместе? Сладкая парочка?

– Нет, что ты? – перепугался я. – Мы – свободные люди.

– Ваш босс другое говорил, – угрюмо заметил Ванька.

Я даже побоялся спрашивать, что именно успел рассказать ему Соболь. Ведь, по правде сказать, я даже не представлял, как нам теперь с Иолой общаться. А главный вопрос: должны ли мы при таком раскладе всегда быть неразлучными, как Эрик Ильич и мадам Софи? Фу, даже в жар бросило от таких мыслей!

Мы уже были в нашем дворе. Тася запрокинула голову и посмотрела на свои окна.

– Свет горит, – прошептала она. – Бедные папа и мама!

– Ничего, сейчас обрадуются, – сказал я. И глянул на наши. Странно, они тоже были освещены. Мне стало не по себе.

– Алеша, – я и не заметил, как Тася ко мне подошла, – спасибо тебе за все. Что искал меня, что спас от этого подонка. Увидимся, да?

– Да, – сказал я. Получилось суховато, но что поделаешь. Не мог же я при Иоле сказать все, что я думаю и чувствую. Ничего, надеюсь, в последний раз она нам мешает!

Ребята убежали домой, а я остался с Иолой. И немедленно ощутил желание провалиться под землю, куда-нибудь не ближе Черных Пещер.

– Помню этот двор, – пробормотала Иола. – Паршиво мне было в тот раз до него добираться. И вот надо же – я снова здесь. И все вроде наладилось.

– Ага, круто, – сказал я. – Слушай, я хочу проведать родителей, а то у них что-то свет горит, а ведь только пять утра. Сама дойдешь до лагеря?

Иола лишь усмехнулась. Миг – и она исчезла. А я поплелся к подъезду.

Дверь открыла мама и тут же бросилась меня обнимать. Я поразился, какой измученной и несчастной она выглядела. На щеках блестели дорожки от слез.

– Мама, что случилось? – закричал я. – Что-то с папой?!

Но тут отец тоже вышел в прихожую.

– Какое счастье, что хоть ты вернулся, Алеша, – сказал он. – Мы все эти дни не могли до тебя дозвониться.

– Простите, – пробормотал я. Черт, я ведь даже не сообразил перед походом как-то объяснить родителям, почему не буду на связи.

– А сегодня ночью ушла Кира, – продолжил отец.

– Как – ушла?! – ахнул я. – В полицию сообщили?

– Бесполезно, – безжизненным голосом прошелестела мама. – Она оставила записку, что уходит по собственному желанию. К человеку, которого любит. Мы ничего не слышали, спали. Алеша, сынок, хоть ты-то останешься с нами?