Элтэнно. Хранимая Звездой - Владыка Острова [litres самиздат]

– Не знаю, Инга, что у вас за размолвка с работодателем, но пока у меня получится хоть что-то выяснить, предлагаю вам с мужем временно покинуть эту квартиру. Пожалуй, будет даже лучше, если все мы направимся ко мне.

– Хорошо, – согласилась девушка и покачала головой. Кажется, она была в шоке. – Что же теперь будет?

– Надо вызвать скорую и полицию. Надо, чтобы они разобрались, – промямлил Антон, наконец-то поднимаясь на ноги. – Это же какие-то бандиты!

– Обсуждать и принимать решения мы будем после. Сейчас надо как можно скорее уходить. Обувайтесь! – холодно приказал Остор.

Видимо, думать чете Ильиных было страшнее, чем действовать. Или же сказался его организаторский талант? Но оба супруга начали послушно обуваться.

– Инга, вы бы это…

– Что?

– Наденьте шапку. Если за вашим домом следят, то вы привлечёте… много внимания.

Девушка с некой обидой уставилась на него, но покорно послушалась совета. Антон же вновь округлил глаза и прошептал:

– За нашим домом? Следят?

– Такая возможность есть.

– Но как же так? Как это…

– Если готовы, то идём, – не стал дослушивать Владыка.

– Стойте! – одновременно воскликнули Ильины.

– Надо ввести ему противоядие, – промямлил Антон.

– А мне… Я быстро! – сказала Инга и ринулась в комнату.

Пока Антон копался в коробочке с капсулами, девушка, судя по звукам, ломала что-то деревянное. Остор был готов уже и заглянуть, чтобы понять в чём дело, как Инга вернулась. В её руках (оцарапанных) была картина Арьнена, варварски выдранная из рамы.

– Теперь я готова.

– Из дома есть какой иной выход? – едва они вышли на лестничную площадку, поинтересовался он.

– Вы имеете ввиду не через подъезд?

– Да.

– На первом этаже две квартиры объединили в магазин техники, но входные двери оставили. Может, их нам откроют?

Удивлению продавцов-консультантов не было предела, хотя изначально они посчитали происходящее розыгрышем. Однако озвученная вполне безобидная и актуальная причина да предложенная взятка возымели действие. Поэтому супруги Ильины вышли через отдельный вход и окружным путём направились на квартиру к Остору. Сам он, чтобы иметь возможность убедиться в наличии или отсутствии слежки, скрываться не стал и пошёл за ними на расстоянии нескольких метров. Это и позволило совершить звонок без лишних ушей.

– Жук?

Кто бы ни носил столь странную кличку, но она ему определённо шла. Голос у незнакомца был подходящий. Глухой и жужжащий.

– Да.

– Это Андреа Эспозито. Мне рекомендовали обратиться к вам в случае возникновения деликатных нюансов.

– И, кажется, они возникли? – неприятно усмехнулся собеседник, а затем, показывая, что он человек дела, сразу поинтересовался: – Что требуется?

– Зависит от того, насколько глубоко вы можете проникнуть в местное отделение Stellimber Incorporated.

– Достаточно, чтобы продолжать вас слушать.

– На квартиру к интересующим меня людям вломилось двое сотрудников из их отдела безопасности. Я хочу знать зачем.

– Это обойдётся рекомендовавшему меня лицу в кругленькую сумму. Мне её назвать? – на всякий случай уточнил Жук.

– Вам её выплатят.

– В ближайшие три часа вы получите первую информацию.

Не прощаясь, собеседник прервал звонок, и Остор спокойно вложил телефон во внутренний карман пиджака. Он как раз подходил к своему подъезду.

Риэвир с тоской вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть облачко за окном, а затем, собирая силу воли в кулак, всё-таки поднялся с постели. И стоит заметить, обычно это как-то быстрее происходило. Но что можно сказать? Сложно не стать черепахой, когда приходится опираться на любую горизонтальную поверхность, чтоб не упасть. Прежде всего, голова, хоть из-за лекарств и стала болеть меньше, приносила уйму неудобств. Туман в сознании смешивал мысли и раздражал даже больше, чем загипсованная нога, словно бы обратившаяся в каменную глыбу. Невозможность согнуть колено делала все движения вдвойне, а то и втройне более неловкими, нежели они могли быть. Однако, тяжело дыша и слегка высовывая язык от старания, парень достиг своей заветной цели и, отодвигая штору в сторону, выглянул на улицу. Там как раз резвились несколько мальчишек. Они со звонким смехом играли в какую-то игру. И их беззаботность заставила его улыбнуться.

– Разве доктор не запретил тебе вставать?

Он обернулся и увидел Тийритэ. Девушка стояла, теребя в руках корзинку. Она выглядела смущённой, а две длинные косы, в которые были заплетены её волосы, лишь подчёркивали это. Золотые глаза, столкнувшись с ним взглядом, тут же начали смотреть на пол.

– Я пирог по маминому рецепту принесла. Тебе он вроде как нравится.

– О, это здорово! – ответил Риэвир, хотя и не помнил, что пробовал нечто такое. Но Тийритэ тут же расцвела, а, значит, ложь того стоила. – Ты первая, кто пришёл навестить меня.

– Разве?

– Владыка Макейр не считается. Он больше по делу приходил. И раз искал моего брата, а не меня, то ты мой самый первый посетитель!

– Надо же, – Тийритэ широко улыбнулась и, поставив корзинку на столик, подошла к нему ближе. – На что так смотришь?

– На детей. Им весело, и я чувствую, что с удовольствием присоединился бы к ним, если бы не всякая там репутация и неположенные возрасту деяния.

Теперь она даже захихикала и призналась:

– У меня есть две маленькие двоюродные племянницы-близняшки. Так что приходится с ними играть и шить куклам одежду. Иногда возле них кажется, что сама возвращаюсь в детство.

– А воровать с ними землянику в чужом саду? Пошла бы?

– Нет, ты что! – искренне удивилась она вопросу.

– А я бы рискнул, – вздохнул Риэвир, но его печаль почти мгновенно угасла. Ему пришла в голову неплохая идея. – Знаешь, мне действительно надо выбраться отсюда, но доктор явно назовёт это безумством.

– Соглашусь с ним.

– А что, если сделать это более разумно? – он выжидательно уставился на девушку. – Ты же вроде как медсестрой работала? А, значит, имеешь все навыки. Не хочешь быть моей сопровождающей?

– Предлагаешь стать твоей сиделкой? – удивилась она, но тут же улыбнулась. – Наверное, я смогу убедить Луизора.

– Пожалуй, поговорить с ним лучше мне.

Тийритэ не казалась ему столь решительной, чтобы отстаивать интересы Владык. Однако девушка, наоборот, приосанилась, упрямо поджимая нижнюю губу.