Элтэнно. Хранимая Звездой - Владыка Острова [litres самиздат]

– Меня Риэвиром зовут. А вы Александр?

– Знать как?

– По улыбке… И Инга подсказала, где найти. Говорит, что на Грани часто видитесь.

– Где?

– На Грани!

– Где?

Нет. Не то настроение было у Риэвира, чтобы наслаждаться беседой, полной недопонимания.

– Инга в этом мире не помнит, – он обвёл свободной рукой пространство вокруг, а затем сложил пальцы в щепотку и поднёс к голове. – А в другом мире помнит. То место, где помнит, называется Грань.

– А, Грань! – скорее всего последнее слово означало именно то, что Риэвир и имел ввиду, но он сомневался. А потому спросил ещё:

– Ты видишь Ингу во сне?

– Да. Там видеть Ингу. Не мочь помочь. Я и хоте…

Неожиданно его скрутил приступ головной боли. Более сильной, чем прежде. Молодой Владыка стал белее мела, несмотря на природную расовую бледность, и покачнулся. Ему, правда, повезло сползти на землю по склону горы, а не кубарем скатиться вниз. Александр же рванул к нему и постарался придержать. На счастье, этот мужчина был сильным и не походил на традиционно щуплого заумника.

– Наверх. В дом, – решительно заявил тот, когда Риэвир немного пришёл в себя.

Возражать на это сил уже не было.

– …И всё равно мне жутко. Надо хотя бы родным и знакомым как-то сообщить. Чтобы поостереглись, – нервно соединяя и разъединяя пальцы рук, промямлил Антон, с надеждой посмотрев на жену.

Инга задумчиво поджала губу, и потому он успеть солгать:

– Я отдам распоряжение об этом.

– Вы думаете, люди так легко верят не пойми кому? Незнакомцам? Мне надо самому переговорить.

– Мне жаль, но о личном контакте придётся пока забыть… И зря вы так переживаете. На меня работают профессионалы. Они сумеют донести и объяснить что угодно.

Ложь звучала во благо. Мужчина и так едва дышал от страха. Зачем запугивать его ещё больше? Зачем сообщать, что все эти близкие и знакомые уже находятся «под колпаком»?

Нет, пусть успокоится и ведёт себя смирно.

А то вдруг осуществит попытку связи? Тогда начнётся кровавый шантаж. И кто не совершит самопожертвование, когда расправа угрожает собственному маленькому ребёнку, любимым родителям или верным друзьям?

Остор не мог допустить такого. Речи шла о судьбе мира.

– Милый, он прав, – поддержала его Инга. – Конечно, не всё будет гладко. Мама наверняка перепугается до смерти и начнёт паниковать, но папа её поддержит. А без нас они меньше рискуют.

– Извини, но сейчас меня больше заботят мои родители!

– Это ты о ком? Ты же сирота. – удивлённо воззрилась она на супруга.

– Я не сирота!

– Андрей, тише, пожалуйста, – морщась, попросил Остор, намеренно используя имя, обозначенное в поддельном паспорте. Антон сначала непонимающе посмотрел на него, но вскоре, сжимая голову руками, запричитал:

– Нет. Я так с ума сойду. Сойду с ума!

– Я понимаю, что амнезия жены тревожит и раздражает вас. Но если мы не будем давать ей спать, то воспоминания не станут ускользать так быстро.

– И сколько ещё мне бодрствовать? – огрызнулась Инга. Лицо от недосыпа у неё опухло. Белки глаз покраснели. – Я уже больше суток не сплю, и всё только из-за того, что мой муж чего-то там выдумывает. Вы уверены, что у него есть родители? Может, ему это внушили?

– Он говорит правду, – спокойно подтвердил Остор и взглянул на часы. – Скоро наша остановка, так что вам стоит подготовиться, Лиза.

– И кто только такое имя-то выдумал? – возмутилась девушка, но всё же достала из походного набора расчёску и, причесав парик, надела тот на себя. – Как я выгляжу?

– Ужасно, – честно ответил Антон. – Брюнетка из тебя никакая. Тем более такая жгучая.

– Вы хорошо выглядите, просто перемена облика слишком яркая. Скажу вам честно, к любым изменениям приходится какое-то время привыкать. Но когда они становятся обыденностью, то чужим кажется прежнее, – более тактично сказал дипломатичный Владыка.

«Интересно, у Хана Картера изначально волосы чёрными были или нет?».

«Не были. Рыжий он», – ответил Арьнен на мимолётное любопытство, и Остор мысленно застонал.

«Нет. Я так с ума сойду. С ума сойду!».

– Из поезда выйдем, и что дальше? – опасливо отодвигая занавеску на окне, с подозрением поинтересовался Антон. – Может, пора озвучить весь путь целиком?

– Не могу, потому что он даже в настоящий момент корректируется. Я не рассчитывал на то, что Stellimber Incorporated бросит все силы на ваши поиски. Теперь в маршруте как минимум должны отсутствовать места, где на камерах настроена система распознавания лиц.

– Тогда нам прямая дорога через тундру и Сибирь к Камчатке, – фыркнула Инга и, видимо представив, сколько дней и ночей ей при таком раскладе придётся провести без сна, с ужасом прошептала. – Нет. Я так с ума сойду. С ума сойду!

– Ваша станция! – послышался одновременно со стуком грубый голос проводницы.

– Не забудьте взять чемоданы. Позже от них избавимся.

– Чемоданы, чемоданы. И куда мы в такую морозную ночь? – зябко потирая руки, задал риторический вопрос Антон, но, тяжело вздыхая, принялся доставать с верхней полки мнимый багаж.

– Темнота хорошо скрывает лица. Меньше свидетелей, – постарался найти положительные моменты Остор и, глянув как Инга кутается в тонкую курточку, предложил: – Лиза, может вам дать мой пиджак?

– Нет… Хотя, да, пожалуй.

Она надела под ветровку пиджак, ещё хранящий тепло чужого тела, и благодарно улыбнулась.

За день резко похолодало. Температура снизилась почти на десять градусов, а никакой тёплой одежды у них с собой не было. Не думая, что это станет проблемой, Остор захватил из квартиры только портфель с ноутбуком и бумагами. Все скромные мелочи, запасные вещи да шерстяное пальто, в котором он прибыл в Россию и которое с непривычки так и не надел, второпях выбегая на улицу, остались где-то далеко.

Вскоре вся троица сошла на платформу. Поезд почти сразу тронулся дальше. Видимо городок, в котором они оказались, не считался таким уж значимым, хотя создавал иное первоначальное мнение. Вокзал со стороны перрона выглядел представительно. Они даже удивлённо переглянулись, отчего так мало сошло пассажиров, но недоумение прошло быстро. Стоило выйти на улицы, как «город» кончился. Ухабы и ямы свойственны многим поселениям цивилизованных стран, даже самым крупным, но покосившиеся деревянные общежития, здание магазина с покосившейся вывеской «Продукты» и заколоченной синей дверью… Подобного развала Инга и Антон никак не ожидали. Что уж говорить об Осторе? О человеке, который всю свою жизнь прожил на Острове, где поддержание порядка считалось само собой разумеющимся делом!