Петр Добрянский - Дневник Ричарда Хоффа [litres самиздат]

– А что теперь изменилось?

– Он это все так описывает. Те страдания, что он перенес и смерть его товарищей. Ты, правда, считаешь, что это вымысел?

– Сначала я хочу услышать твое мнение.

Я немного подумал, а затем сказал, что было нужно:

– В этом нет смысла. Размышлять о том, что является Хофф преступником или нет. Если верить в это и судить по человечески, то он должен быть прощен и отпущен, но мы с тобой не люди Генри, мы с тобой слуги короны и волей неволей должны исполнять любые приказы нашей королевы.

Генри покачал головой, а затем сказал:

– Знаешь, почему я взял тебя?

– Ты описал это в письме. Я должен стать тобой.

– Нет, почему я взял тебя своим приемником, хотя ты и сам думаешь, что Стив больше подходит на эту должность?

– Тогда не знаю.

– Не потому, что у тебя есть качества лидера и не потому, что ты такой хороший парень, добравшийся в одиночку до таких высот в карьере.

– Так почему же?

– Потому, что ты говоришь и делаешь не то что тебе захочется, а то что нужно, мне, парням, тому барону, людям в округе и в конце концов короне. Ты не глупый парень Пит, но знай. Когда ты предстанешь перед королевой, то расскажи ей все, что знаешь, но не кому более, даже парням не давай усомниться в личности Хоффа. Если ты сделаешь так, то она поймет, что на тебя можно положиться, и ты не пропадёшь где-нибудь в лесу, когда она узнает, что ты был в курсе, но не поведал ей об этом. Ты понял?

– Да.

– Теперь залей все страницы чернилами, можешь оставить эти три записи. Остальное нужно вырвать. Мы теперь знаем, что Хофф скрывается в хижине, а местонахождения там и так не описано. Отдашь его Мэндфилду, это будет для него приманкой.

– Зачем он тебе, почему мы не можем его просто схватить и дело с концом?

– Я уже тебе говорил, парень. Пока его хватать не за что. Ладно, проваливай, Фок сказал, что он должен сегодня прийти в себя, первое лицо которое он должен будет увидеть, должно быть твоим. Он начал тебя подозревать, мы не можем допустить такой оплошности.

Часть

III

Глава

I

– Королева вас ожидает, милейший. Помните о тех правилах, которые мы с вами обсуждали, ни в коем случае не нарушайте их!

Вместо ответа, я лишь кивнул головой, и мы направились к королеве.

Войдя в комнату, напоминавшую гостиную с камином и креслами, я увидел ее величество, сидевшей около окна на кресле, а рядом с ней было еще одно.

– Оставьте нас наедине. – сказала королева.

– Как будет угодно, ваше величество. – сказал лакей, который привел меня, а затем вышел. После того как свита находившаяся с королевой тоже покинула комнату, она заговорила со мной:

– Добрый день, сэр! Присаживайтесь.

– Здравствуйте! Благодарю. – сказал я и уселся рядом с королевой.

– Как насчет чая?

– Я был бы очень признателен, ваше величество.

– Тогда налейте и нам чашечку, столик возле камина. – я улыбнулся и пошел выполнять первое поручение королевы. После того, как чашки были наполнены, а сахар и лимон уложены на блюдца, я вернулся обратно и мы сделали по глотку этого дивного напитка. – Вы знаете, для чего мы вас вызвали?

– Думаю, для того чтобы понять, достоин ли я занимать столь высокую должность.

– Вы правильно рассудили, один из самых молодых инспекторов, станет самым юным шеф-инспектором. На нашей памяти такого не приключалось. Мы конечно очень рады за вас, но нам непонятно, что мистер Брайт, дорогой мой друг, нашел в вас.

– Сказать по правде, я и сам не знаю. Он принципиально никого не хвалил, говорил о том, что это мешает работе. Для меня было загадкой, почему он выбрал меня в свои приемники.

– В приемники он вас может и выбрал, но назначать вас будем мы.

– Я понимаю, ваше величество.

– Мистер Брайт был нам другом. Расскажите, как вы познакомились.

– Ну, дело было так. И я стал наполнять свой разум воспоминаниями:

Я сидел в офисе, занимался разбором документов и моей не любимой писаниной. – Проклятые рапорты, лучшая работа в мире, но это меня просто убивает. Почему шеф, не верит на слово? Больше чем уверен, он и строчки из него не прочитает. – так я и продолжал корпеть над бумагами, потихоньку насвистывая, милую песенку, которая забрела в мою голову и никак не хотела покидать ее.

– Инспектор! Шеф вызывает к себе.

– Что-то произошло?

– Не знаю, сэр. Скажу только, что настроение у него скверное.

– По-другому и не может быть. – выговорил я, улыбнувшись.

Интересно, что же он от меня хочет, даже не могу предположить…

Постучав в дверь, меня пригласили, и через мгновение я закрывал ее с другой стороны. Шеф стоял возле окна, нервно покуривая папиросу, через мундштук, спиной ко мне сидел не понятный худощавый тип лет сорока, с тонкими и вытянутыми пальцами, сжимавшими котелок.

– Вызывали, сэр?

– Да! Проходи, присаживайся.

– Это по делу Монро вы меня вызвали?

– Клянусь, всем чем угодно, еще раз ты о нем заговоришь, я тебя придушу! Хоть твой старик и отставной комиссар, да еще и мой друг к тому же – это не дает тебе право вести себя так, как тебе вздумается.

– А что я сказал?

– Закрой рот, пока я тебя не вышвырнул из департамента патрулировать улицы.

– Мы же этим не занимаемся. – сказал я, подшучивая над мистером Чепменом.

– Вот видишь, Генри, с кем мне приходиться работать, славный малый добрался в наше ведомство с помощью своих сил, и инспектором стал благодаря своим качествам, а нахал еще тот.

– Я смотрю, юноша, вы пользуетесь дружбой главы департамента и вашего отца. – сказал мне мужчина с котелком.

– Это единственная моя слабость. Мне кажется, что я вас где-то уже видел?

– Я тоже являюсь другом вашего отца, молодой человек. Меня зовут Генри Брайт.

– Точно, я вас вспомнил, вы как-то раз были на приеме у отца.

– Это было так давно, у вас феноменальная память на лица, так как мы виделись лет пять назад и всего раз.

– Вы меня расхваливаете, мистер Брайт, я не настолько хорош.

– Хм, вы либо недооцениваете себя, либо очень скромны. Инспекторами не становятся в двадцать четыре года, а так как я узнал, что ваш отец вам не помогал, то эти достижения чего-то стоят.

– Это так. Ни разу он ему не помог. Мне ли не знать этого. – одобрительно кивнул мистер Чепмен.

– Я просто не люблю, когда меня часто хвалят и обращаются ко мне на вы. Я парень простой, большую часть жизни прожил в деревне.

– Я приму это к сведению.

– Ну, раз уж вы закончили любезничать, то мы приступим к более важным вещам! – высказался нетерпеливый шеф, вдавливая остаток истлевшей папиросы в пепельницу.

– Да, мы совсем отвлеклись. Вы знаете, кто я такой, но вы не знаете, какой пост я занимаю в нашем управлении.