Евгений Асноревский - Треугольник короля

Только после этих слов Баранаускас, наконец, сменил каменное выражение лица, едва заметно ухмыльнувшись, а затем продолжил:

– На искомом действительно написано: «Меч славной победы владеет миром».

С этими словами он сделал движение в сторону и друзья увидели, что в руке профессора истории блеснул меч. Посох покрытый алмазами оказался не просто посохом, а ножнами, из которых Баранаускас и вытащил клинок.

– Тут эта надпись по латыни, на лезвии, – сказал Баранаукас, – впрочем, это не так важно, главное мне довершить то, что не закончил Пануриш.

После этих слов Баранаускас направил меч на друзей и сделал шаг вперёд.

В этот момент Вика почувствовала невероятную слабость и, не удержав равновесие, опустилась на пол.

– Вика! Что? – крикнул Мечик, но девушка слышала его голос как сквозь толщу воды.

Вика оглянулась вокруг, вся комната была как в тумане. Вдруг за спиной Баранаускаса возникли две фигуры. Одна из них, похожая на Пануриша, подступила к профессору истории и накинула тому на шею что-то длинное и блестящее. На этот раз Вика разглядела, что эта была богатая цепь с фигурками сокола, кабана и бабочки. Вторая фигура приблизилась вплотную к девушке, и Вика с удивлением узнала в ней короля Понятовского.

– Слушай внимательно, Виктория, времени не много, – сказал Станислав Август, – считай, что ты в том самом сне, в котором видела меня с императором и теперь я закончу этот сон. Слушай же. Когда-то давно в Волчине, ещё будучи молодым человеком, я ездил один на коне по лесу и вот однажды в самой глуши увидел маленькую деревянную избу. Мне стало очень интересно, я хотел знать, кто же живёт в этом загадочном доме, представлял себе, что это какая-нибудь старая волшебница, но внутри оказалась не она, а один учёный. Он! – король обернулся и показал пальцем на тень Пануриша, и в тот самый момент эта тень разжала руки, которыми держала обвивавшую шею Баранаускаса цепь, и профессор истории упал на пол.

– Этот учёный как раз готовился провести один любопытный опыт, как оказалось, он хотел переселить души трёх крестьян, которых он держал там же в своей хижине, против их воли, в трёх живых существ: кабана, сокола и бабочку. Увидев дворянина, который жил во дворце хозяина тех мест, он встал на колени и попросил разрешения продолжать. Я был молод и не видел ничего плохого в науке, я легкомысленно разрешил ему продолжить, но мне показалось, что ничего не происходит, я быстро заскучал и вышел из хижины. Но не успел я сесть на коня, как увидел яркие молнии и услышал страшные крики. Я даже до сих пор могу их слышать. Я вбежал назад в хижину, но было поздно, оказалось, что крестьяне погибли. С тех пор я хотел загладить свою вину, хотя Пануриш и уверял меня, что никакой вины нет. Он нашёл для этого способ. Он отдал свою жизнь, позволил предку вот этого человека на полу убить себя. Но мне нужно сделать ещё что-то. Знай, что вы трое и есть потомки тех крестьян, Виктория. Поэтому вам было суждено стать избранными и получить то, что вы получили. Возьмите этот меч и решите, что с ним делать. Это мой дар вам, дар-искупление. С помощью него можно, если вы им правильно распорядитесь, достичь в жизни всего чего хотите. Но помните о важности правильного выбора. Теперь история свершилась, Виктория. А этого человека, грозившего вам, мы возьмём с собой. Прощай.

Вика открыла глаза. Прямо перед ней стояли встревоженные Владимир и Мечислав.

– Что… Что случилось? – спросила девушка.

– Я видел как ты упала на пол, тут, мне показалось всё было в дыму, я почти ничего не видел – ответил Мечик.

– Может быть, этот Баранаускас взорвал что-то типа дымовой шашки и сбежал? – спросил Владимир. – Глупо звучит, но как ещё объяснить.

– Во всяком случае, его нигде нет, а вот этот жезл-меч он забыл прихватить, – сказал Мечислав и поднял с пола сверкающий артефакт.

Молодые люди, немедля, выбежали из флигеля и почти кубарем скатившись с горы, сели в ждавшую их машину. Какое-то время они просто молчали, а потом наперебой начали делиться впечатлениями.

– Не знаю, как это вышло, и где я была, мне показалось, что я оставалась в комнате и была в другом месте, но я точно видела короля и говорила с ним, – сказала Вика.

– Понятовского? – спросил удивлённым тоном Владимир.

– Да, – ответила Вика. – Он рассказал, что мы потомки крестьян, которых убил предок Пануриша, пытаясь переселить их души в других живых существ: бабочку, сокола и кабана. Вот почему мы видели их. А этот жезл-меч – это награда для нас и искупление для них. Только мы должны им правильно распорядиться.

– И как правильно? – полюбопытствовал Мечик.

– Мы должны решить сами. Но я чувствую, что вариантов только два: выбросить в Неман или оставить…

– Оставить себе, – закончил гродненец фразу девушки.

– Да, – подтвердила та.

– А на каком языке говорил Понятовский, – вдруг спросил минчанин.

– Я даже не знаю, но я всё понимала, – растеряно ответила Вика.

Друзья переглянулись, а потом вдруг стали смеяться. Затем они ещё долго болтали, вспоминая свои приключения. Они так устали, что один за другим заснули прямо в машине.

Молодые люди проснулись, когда на улице уже светало.

– Может, пройдёмся по набережной, кажется, будет отличное утречко, – предложил гродненский историк.

Троица вышла из машины.

– Слушай, Вика, – сказал идущий рядом с девушкой Мечик, – в этой истории очень много странного, например, этот сокол, но всё-таки разговор с королём – большой перебор. Ты это сама придумала, признайся?

Вика потупила взгляд и какое-то время, молча, улыбалась, а потом вдруг весело сказала:

– Ну да!

Молодые люди опять рассмеялись и двинулись по набережной, навстречу восходящему солнцу.

Мечик стоял неподалёку от Фарного костёла. Тишина наполняла центральную площадь Гродно. В руках молодого человека поблескивал меч. Этот одиноко стоящий человек с прекрасным и опасным оружием, мог бы привлечь немало внимания, но на площади не было ни души. Медленно повернувшись вокруг, историк опустил голову, а потом резко поднял её и посмотрел в небо. Светло-серые тучи висели низко над городом, небо казалось таким же застывшим, как и всё, что было под ним. Мечислав провёл пальцем по гладкой поверхности клинка. Помедлив ещё секунду, он медленно поднял руку с мечом, а затем опустил его и направил в сторону сквера Фары Витовта. Оточенный клинок вспыхнул разноцветным огнём. В ту же секунду из его острия вырвался яркий фиолетовый луч и ударил в одно из деревьев сквера. Спустя ещё мгновение светлый дым окутал зелёную листву и закрутился подобно урагану. И в этом урагане, сметающем деревья и стоявшие под ними лавки, неожиданно стали появляется стены. Они складывались сами собой из появляющихся в воздухе кирпичей, которые сперва горели ярким жёлтым огнём, а потом становились бледно-синими и, наконец, приобретали естественный красный цвет. Стены росли всё выше и уже вырисовывались огромные готические окна. Затем над зданием стала появляться очень высокая черепичная крыша. А ближе к улице Замковой поднималась массивная башня с рядами остроконечных окон. Ещё через мгновение над башней появился большой округлый купал, а над ним, высоко-высоко в небе, вырос длинный шпиль, увенчанный крестом, горевшим буйным пламенем, языки которого разбрасывали вокруг искры.