Денис Игнашов - Memento Finis: Демон Храма

Полуянов приветливо поздоровался, внимательно оглядел меня и предложил сесть на ближайшую скамейку.

– Рад видеть вас, Руслан, ― радостно сказал он.

– Здесь Сарычев, ― счёл необходимым сразу же предупредить я.

Полуянов лишь торжествующе улыбнулся:

– Сарычев здесь, чтобы охранять нас. Я попросил его об этом, ― пояснил он. ― Ведь он наш друг.

– Наш? ― удивлённо переспросил я.

– Да, мой и ваш, то есть наш.

– Так мы с вами вместе? ― поинтересовался я.

– Да, у нас теперь нет выбора, ― пожав плечами, странно ответил Полуянов, ― и я даже рад этому обстоятельству. ― Полуянов вытащил из кармана пальто пачку с сигаретами, но, повертев её в руках, решительно убрал обратно. ― Руслан, я в курсе всего, что с вами произошло после того, как мы смогли покинуть квартиру Селиной… И я виню себя за то, что не успел уберечь вас. Поймите, мне надо было в первую очередь позаботиться о своей дочери… Карина не хотела покидать квартиру без вас. Мне пришлось даже её обмануть: я сказал, что вы ждёте нас в условленном месте…

– Как она? ― спросил я сдавленно.

– С ней всё хорошо, ― ответил Полуянов. ― Не беспокойтесь. Сейчас Карина чувствует себя хорошо… Только вот сильно скучает.

– Зачем вы вернулись?

– Я приехал за вами, Руслан. ― Полуянов поправил свою молочного цвета кожаную перчатку и повторил: ― Я приехал за вами.

Наступила пауза.

– Кто вы? ― Мой голос дрогнул, и я с опаской посмотрел в зелёные глаза Полуянова.

– Вы знаете, кто я… ― уверенно сказал Полуянов. ― Это видно по вашим глазам.

– Вы… ― Это было трудно, я запнулся, понимая, что с точки зрения здравого смысла сейчас скажу несусветную глупость. ― Вы и есть тот самый демон Асмодей?.. А, может, вас следовало бы называть Морольфом или Китоврасом? Или всё-таки лучше – Адонирам?.. Сколько у вас имён?

– Если вам нужно моё имя, дорогой Руслан, зовите меня Вячеславом Полуяновым. Мне так проще и привычнее… За двадцать один год я уже сроднился с этим именем.

– Двадцать один год, ― задумчиво повторил я. ― Тысяча девятьсот восемьдесят третий год. Год знакомства молодого советского учёного Полуянова и старого английского профессора Хилла… Значит, именно тогда Асмодей последний раз поменял свою человеческую оболочку.

– А вы проницательны, дорогой Руслан, ― проговорил Полуянов. ― Помните, как у Гумилёва в его «Огненном столпе»: «Только змеи сбрасывают кожи, чтоб душа старела и росла»… Да, именно в восемьдесят третьем году бессмертная змея Асмодея поменяла кожу, перебравшись из старого английского профессора в юного советского историка… Хочу сразу предупредить – не понимайте это банально и трагично в духе неразумных лубочных ужасов с их тягой к красочному инфернальному изображению. Дух демона не может перебраться из одной телесной оболочки в другую без прямого и искреннего разрешения человеческой души. Полуянов, то есть… я, был не против этого эксперимента. В результате этого процесса, если позволительно так это назвать, человеческая душа, индивидуальность, не исчезает, она дополняется неким «вторым я», обладающим особыми способностями и опытом. Симбиоз конкретного существования и вечного – удивительное сочетание, которое нельзя никак объяснить, а можно только почувствовать… Так что, Вячеслав Полуянов совсем не исчез, не исчезли его желания и настроения, его память, чувства и привязанности. Просто он разделил свою оболочку с бессмертным духом и стал не только человеком, но и демоном.

Я отстранился и посмотрел на сидящего передо мной улыбчивого зеленоглазого мужчину в строгом дорогом пальто:

– Я не верю… ― замотал я головой. ― Это страшный сон наяву… Абсурд!..

– Не волнуйтесь, Руслан, ― попытался успокоить меня Полуянов, ― и, главное, не придавайте всему грубого отталкивающего и пугающего сверхъестественного смысла. Отношения человечества с другими нечеловеческими сущностями более естественны, чем кажутся на первый взгляд… Да, я тот, кого люди называют демоном, джинном, дэвом, бесом, чёртом, если вам так привычнее… Да, я обладаю иной природой, а точнее сказать, я обладаю двойной природой – человеческой и демонической. Но я, так же как и любой человек, ограничен в своих желаниях и возможностях. Единственное моё преимущество – это память, аккумулировавшая опыт человеческих поколений. Именно это помогает мне существовать на Земле и быть чуть предусмотрительней в холодном разумном расчёте земного существования. У нас, демонов, нет ничего такого, что люди в страхе склонны приписывать нам из отличительных внешних признаков: нет хвоста и рогов, длинных когтей, зубастой пасти, раздирающей человеческую плоть и душу. Мы, демоны, – не сверхлюди, мы – просто другие, и земная жизнь для нас есть игра с вечностью, которой мы наказаны… Не пытайтесь это понять – как и в случае с новыми теориями пространства и времени, человечество, ограниченное определённой системой координат, ещё не нашло реальных способов осознания факта существования других сущностей. Принимайте моё демоническое существование как данность. Это освободит вас от излишних ущербных переживаний и размышлений. Да, я есть, я такой, какой есть, и такой я не один. Это факт…― Полуянов умолк на секунду, пытаясь определить мою реакцию на его слова. ― Не хочу читать вам лекцию по сравнительной теологии и демонологии – сейчас нет для этого времени, но кое-какие моменты стоит вам объяснить, хотя вы, уверен, в том или ином варианте слышали об этом… ― Полуянов опять замолчал. ― Вы наверняка уже видели, и не раз, моего сегодняшнего собеседника.

– Кто этот человек? ― спросил я.

– Это не человек, ― спокойно ответил Полуянов. ― Это архангел Рафаил.

Жар внезапного беспокойства охватил меня, мне стало душно, и я, расстегнув верхние пуговицы своей куртки, нервно сцепил руки и проговорил:

– Книга Товита… Архангел Рафаил спас добродетельного Товию, решившего жениться на некой Сарре, от злобной ревности Асмодея. Курением из сердца рыбы и её печени Рафаил изгнал Асмодея и спас Товию.

Полуянов звонко рассмеялся.

– С тех пор я терпеть не могу рыбу! ― воскликнул он на удивление весело. ― Изначальная природа у нас с Рафаилом была одна. Но положение и роли, в силу сложившихся обстоятельств, у нас разные… Всё началось во время Великого Мятежа, когда часть ангелов во главе с Люцифером решила свергнуть Бога. Между прочим, сверхъестественное событийное эхо этого мятежа и великого противостояния сохранилось практически во всех мифах… Я оказался в рядах мятежников, мы проиграли. Наказание было сурово и справедливо. По воле Бога мы были навсегда заброшены на Землю и призваны существовать на ней вечно, сохраняя историческую память о своём поражении; в светлом Божьем царстве для нас места уже не было… Вечная жизнь меняющей тела бессмертной субстанции для кого-то может показаться верхом желания, но, поверьте мне, земная темница духа больше похожа на ад, нежели рай… Но, знаете ли, на Земле тоже можно недурно устроиться, тем более если у тебя нечеловеческая природа, огромный опыт земной жизни и вполне естественное и понятное людям желание власти над другими. А самая сладкая из всех форм власти – это тайная власть! Управлять другими так, чтобы они не сознавали, что ими управляют, – не в этом ли наивысшее наслаждение настоящего земного владыки? Знать, что твоей воле подчинены люди, которые в желании вполне земных материальных благ принимают твои правила игры в жизнь, утверждая их справедливыми и единственно возможными, – не это ли удовольствие невидимого кукловода, нитями неведомой судьбы заставляющего двигаться своих марионеток?