Денис Игнашов - Memento Finis: Демон Храма

– Скажите, Руслан Анатольевич, вы знакомы с Полуяновым Вячеславом Константиновичем?

Я не был сильно удивлён, услышав этот вопрос. Значит, это правда. Значит, всё, что говорил отчим Карины, в действительности было. Не знаю, что связывало Полуянова со спецслужбами, но это было фактом, и, видно, их интерес к нему со временем не ослабел.

Сарычев неотрывно смотрел на меня. Мне казалось, по моей реакции, по моему выражению лица он хочет определить, что я сейчас скажу – правду или ложь. Я решил сказать правду, но не всю.

– Нет, я не знаю этого человека, но слышал о нём, – сказал я, желая сохранить в тайне свои догадки о вчерашнем собеседнике и лихорадочно соображая, как дальше отвечать на вопросы. – Он совершил что-то противоправное?

– И никогда его не видели? – пропустив мимо ушей мою реплику, спросил Сарычев.

– Никогда. – Мой голос дрогнул, а в памяти сразу возник образ зеленоглазого Померанцева.

– Что вы знаете об этом человеке? – продолжил Сарычев.

– Он был учёным, историком. Я читал его книгу, и… я знаком с его дочерью, – неуверенно ответил я. – Послушайте… – попытался я протестовать.

– Вы говорите «был»? – оборвал меня Сарычев.

– Я слышал, что он пропал много лет назад. Его так и не нашли.

– И от кого вы это слышали?

– От его дочери.

– Кто ещё вам говорил об этом?

– Её отчим, – немного подумав и умышленно пропустив Марину, ответил я.

– Скажите, а детали его исчезновения вам известны?

– Нет… Мы об этом никогда не говорили.

– Вы уверены в этом?

– Да! – раздражённо и категорично вырвалось у меня.

Я молчал. Сарычев, не отрывая взгляда, изучал меня, медленно пуская клубы сигаретного дыма. Вдруг он встрепенулся, ища глазами, куда можно сбросить пепел.

– Дать вам пепельницу? – спросил я.

–Да, пожалуйста… Если это возможно.

Когда я поставил на стол взятую из серванта старую треснутую пепельницу, Сарычев сбросил в неё пепел и продолжил:

– Мы давно ведём розыск Полуянова. И у нас есть все основания полагать, что он под чужим именем находится сейчас в Москве. Я не могу вам раскрыть все детали этого дела. Но поверьте мне, это очень важное дело, связанное с вопросами государственной безопасности. Именно поэтому, Руслан Анатольевич, я жду от вас максимально ответственного подхода к нашей беседе.

– Полуянов – шпион? – усмехнувшись, язвительно спросил я.

– Может быть, – абсолютно серьёзно ответил Сарычев.

– И заслан к нам, чтобы совершить диверсию? – съёрничал я, но натолкнулся на жёсткий взгляд Сарычева и замолчал.

– Что Карина говорила о своём отце? Она не давала понять, что видела его?

– Она его не видела.

– Вы уверены в этом?

– Да, я в этом уверен, – твёрдо сказал я.

– Руслан Анатольевич, нам важны любые мелочи, любые детали. Полуянов опасен.

– Что вы имеете в виду?

– Вы были знакомы с академиком Андреевым?

Я удивлённо посмотрел на Сарычева.

– Он умер, – сказал Сарычев. – Умер от сердечного приступа после разговора с неким странным гостем. Свидетели опознали в этом госте Полуянова.

Сарычев сделал паузу:

– А вчера погиб ваш друг, Сергей Верхов…

Я сцепил руки, уставившись в пол.

– Его сбила машина, – продолжил Сарычев. – Виновного так и не нашли и, скорее всего, уже никогда не найдут. Вам не кажется, что эти смерти как-то связаны?

Я продолжал молчать. Сотрудник ФСБ читал мои мысли и видел мои страхи. Передо мной спокойно сидел и курил незнакомый человек, который с ужасающей подробностью повторил сейчас вслух всё то, что вертелось у меня в голове. Я не знал, что отвечать. Я готов был рассказать о своей странной встрече с зеленоглазым историком, но я боялся этим навредить. Не Полуянову, который так страшно и быстро вошёл в мою жизнь, а Карине… Я ей доверял, я не мог ей не доверять. Прежде чем раскрывать свои догадки, надо поговорить с ней, решил я про себя.

Сарычев погасил сигарету и сразу же потянулся за второй:

– Я хочу напомнить, Руслан Анатольевич, что сотрудничество с нами будет исключительно в ваших интересах… Вы не боитесь быть следующей случайностью? – Сарычев не спускал с меня своих светлых проницательных глаз. – Прослеживается нехорошая тенденция… Вы не расскажете мне, чем вы занимались с Андреевым и Верховым в последнее время?

– Вы так хорошо информированы, – огрызнулся я. – Имеет ли смысл мне отвечать на этот вопрос?

– Я хотел бы услышать это от вас.

– Извольте. Мы вместе работали над одним телевизионным проектом.

– Каким проектом?

– На историческую тему. Передача должна была быть посвящена истории средневекового ордена Храма.

– Если я не ошибаюсь, Полуянов в своё время тоже интересовался именно этой темой.

– Да, Андреев был у него научным руководителем, они вместе написали книгу.

– Скажите, что вы обсуждали с Андреевым и Верховым? Мне интересны даже самые несущественные детали.

– Вам не кажется это бессмысленным?! – взорвался я. – Бессмысленно искать в обсуждении истории средневекового военно-монашеского ордена причину гибели двух слабо знакомых друг с другом людей.

– И тем не менее, возможно, эта связь, вполне конкретная связь, существует. Вы много общались с академиком, у него, наверняка, было своё видение на историю этого…

– Ордена Храма, – видя затруднения Сарычева, подсказал я.

– Да, ордена Храма… Может быть, у него была какая-то вещь, особая историческая ценность, завладеть которой хотел Полуянов? Ведь не зря же через двадцать лет отсутствия он появился у него.

– Вы так уверены в виновности Полуянова? Вы не допускаете мысли, что, появившись в Москве, он решил проведать своего учителя, просто повидаться с ним. Слабое сердце старика не выдержало – не каждый день к нам в гости приходят люди, которые исчезли двадцать лет назад. И как финал – сердечный приступ. Ведь Андреев умер от сердечного приступа, не так ли? Он не был задушен, застрелен, зарезан, не правда ли?

– Да, он умер от сердечного приступа, – согласился Сарычев. – И, скорее всего, смерть его была абсолютно естественна. Но зачем тогда было любящему ученику в то время, когда умирал его учитель, обыскивать его квартиру, переворачивая всю мебель. Он что-то искал, и в этот самый момент был застигнут женой Андреева, приехавшей с дачи. Она узнала его. Полуянову удалось выбежать из квартиры и скрыться. Видите, я с вами абсолютно откровенен. Остаётся один вопрос – что он искал у Андреева?

Я пожал плечами:

– Это надо спрашивать у домашних Андреева. Наверняка они что-то знают.

Сарычев горько усмехнулся:

– Не думайте, что мы плохо выполняем свою работу. К сожалению, никто из родных и близких Андреева даже представить себе не смог, что могло интересовать Полуянова. По версии жены академика, ничто из его вещей и бумаг не пропало.