Денис Игнашов - Memento Finis: Демон Храма

Было уже девять вечера. Стало постепенно темнеть. В окнах окружавших меня домов зажглись первые огни. Яркие, тёплые вестники домашнего уюта были так далеки сейчас от меня. Я вспомнил свою маленькую квартирку, поёжился и наглухо застегнул куртку – к вечеру стало заметно холоднее. «А ведь может сейчас и дождь пойти», – возникло неприятное предположение. Как будто в подтверждение моих мыслей висящие над моей головой облака стали множиться, густеть, наливаться свинцовой тяжестью. «Точно пойдёт дождь», – крепла моя уверенность. Я внимательно наблюдал за въездом во двор и ждал появления Светы Тороповой.

Она немного опоздала. Появившись во дворе, она сначала неуверенно осмотрелась, сразу не увидев меня. И только когда я приветственно махнул ей рукой, она быстро направилась в сторону моего укрытия.

– Русланчик, боже, откуда ты? ― воскликнула Света и села рядом со мной на скамейку.

У Светы был уставший, измотанный вид. Бледное, исхудавшее лицо. Без сомнения, события последней недели затронули и её – это было видно. Света не сводила с меня своих испуганных больших глаз, в которых можно было увидеть обречённую усталость, страх и откровенное изумление.

– Сергея похоронили? ― спросил я.

– Его тело увезли в Белгород, ― ответила она; Света всхлипнула и поднесла платок к лицу. ― Приехали его родители… Ты не представляешь, как всё это было тяжело. Его отец недавно перенёс операцию на сердце, а тут… ― Света тяжело вздохнула. ― Тебя искали… ― тихо добавила она после небольшой паузы.

Я понимающе кивнул:

– Можешь рассказать поподробнее: кто и когда?

– Скажи, только откровенно… Это связано со смертью Сергея и исчезновением Карины? ― Света замерла, немигающим взглядом смотря мне в глаза.

– Да… ― Я запнулся. ― Это странная и запутанная история…

– Он здесь? ― заинтересованно спросила Света.

– Кто?

– Полуянов.

– Да, он здесь, в Москве… и с ним Карина, ― ответил я после некоторого раздумья.

– Где они?

– Этого я не знаю, но хочу их найти.

– Русланчик, боже мой, что творится вокруг? Почему их ищут? Зачем им ты? Кто убил Сергея?

– Ты думаешь, Сергея убили?

– Это не может быть несчастным случаем… Я уверена, его убили… Что бы ни было между нами, ведь мы с ним прожили несколько лет. Он всё-таки был частичкой моей жизни и был дорог мне. Как ни крути, а я его любила… когда-то в прошлом…

Я глупо кивнул, совсем не зная, что можно было ответить Свете. Попытаться утешить, поддержать её? Все слова растаяли в тяжёлом беззвучии. Я молчал, виновато уставившись на носок своего ботинка.

– Чем я могу тебе помочь? ― спросила она.

– Кто искал Полуяновых и меня?

– Они приходили дважды, ― ответила Света. ― Сначала какой-то майор ФСБ… Его фамилия была Сарычев. Его интересовала в основном Карина. Спрашивал, где она может находиться, есть ли у неё друзья, говорили ли мы когда-нибудь об её отце. Этот майор про тебя спрашивал, но как-то вскользь, особо не интересуясь… Просил позвонить, если что вспомню. Разговор был очень короткий. Что я могла ему рассказать? С Кариной мы хоть и сёстры, но родство наше не близкое, и виделись мы не очень часто. О Вячеславе Полуянове мы с ней никогда не говорили, друзей её я не знала и не знаю… Потом через несколько дней появился следователь…

– Следователь?! ― удивился я.

– Да, следователь из милиции… Фамилия его была, кажется, Иваненко. Он очень подробно расспрашивал о тебе.

– Следователь спрашивал только обо мне?

– Большей частью о тебе. Он сказал, что ты пропал без вести. Есть заявление от родственников, и милиция тебя ищет… Его интересовал круг твоих знакомств, ― неуверенно ответила Света.

– Он показал своё удостоверение?

– Не помню… Кажется, да. Это важно? ― Света обеспокоенно посмотрела на меня.

Я не верил в особый интерес милиции ко мне, не верил в заявление родственников. Это были, скорее всего, те самые ребята из джипа. Похоже, у них твёрдая хватка и большие возможности.

– Как он выглядел?

– Среднего роста, светловолосый, крепкий мужчина в сером костюме… В общем, ничего примечательного. И взгляд такой особый, милицейский, что ли…

– Что ты ему рассказала? ― Мои слова неожиданно приобрели жёсткость.

– Ничего… А что я могла рассказать? Среди твоих друзей и знакомых я только Сергея и знала,― испуганно ответила Света. ― Я вообще не понимаю, что происходит. Я просто боюсь…

Я вздохнул, печально оглядев двор. Ветви тополя призывно зашуршали листьями – ветер усиливался. Молодые мамаши, заинтересованно общавшиеся до этого друг с другом, стали вытаскивать из песочницы своих малышей и собирать разбросанные игрушки, обеспокоенно посматривая на небо. Вот-вот должен был пойти дождь.

– У тебя всё нормально? ― осторожно спросила Света, заглядывая мне в глаза.

Я равнодушно кивнул.

– Ты куда сейчас? Домой?

Не смог сдержать глупую улыбку и как-то неопределённо пожал плечами. Я не знал, куда могу пойти и что делать дальше. Образовалась какая-то безразличная пустота. Вдруг я вспомнил Софью Петровну, наш с ней разговор, её слова о дяде Вячеслава Полуянова, некоем учёном-историке.

– А Вячеслав Полуянов тебе будет двоюродным дядей? ― неожиданно спросил я.

– Наверное, так. Он двоюродный брат моей мамы.

– А дедушки у тебя есть?

– Были… ― удивлённо протянула Света, ― Оба умерли, ещё когда я была маленькой… У меня есть бабушка – Елена Петровна… Она жива.

– Она родная сестра Софьи Петровны Полуяновой?

– Да.

– А брата у них не было?

– Был. Их в семье трое было – две сестры и брат.

– А где он сейчас? ― с надеждой спросил я.

– В Москве.

– Он историк?

– Не знаю точно… Он преподаёт в МГУ. Профессор.

Я замер.

– Как его зовут?

– Ракицкий… Стефан Петрович Ракицкий, ― ответила Света, изумлённо наблюдая, как я, открыв рот, медленно поднялся со скамейки.

Дождь лил как из ведра, обрушившись на город частыми и длинными косыми нитями воды. Я стоял под прозрачным козырьком трамвайной остановки около метро «Сокол» и смотрел, как мимо меня проносились автомобили, выплёскивая на тротуар прямо мне под ноги грязную воду. Где-то рядом прогремел гром. Ухнуло так, что многочисленные пассажиры и просто прохожие, стоявшие рядом со мной и прятавшиеся от ливня, инстинктивно оглянулись на грохот. Я поёжился – стало прохладно. При выходе из метро я успел попасть под дождь и насквозь промок. Сжавшись от холода и скрестив на груди руки, я неподвижно стоял под пластиковым укрытием, невидящим взглядом уставившись на лившиеся с разверзшихся небес потоки воды.

После разговора со Светой я не мог не навестить своего научного руководителя. То, что я узнал от неё, поразило меня. Профессор Ракицкий, мой научный руководитель, был родным дядей Полуянова! Мне с трудом в это верилось.