Денис Игнашов - Memento Finis: Демон Храма

Полуянов продолжал говорить, его зелёные неподвижные глаза смотрели прямо на меня, и я начинал глохнуть от его тихого голоса. Я не верил, я не хотел верить во всё, что он говорил, но безумство тайны и чувство принадлежности к избранным, знающим истину, как дым окружали меня, проникали в меня, убивали сомнение, заставляли повиноваться неведомой скрытой силе. Кто-то, кто сидел во мне, казалось, шептал: «А почему бы нет? Всё логично. Наверное, так оно и есть, и тебе повезло, что ты вошёл в круг немногих, кто знает об этом. Да что там говорить! Ведь ты и сам частенько задавал себе эти вопросы… Ты и сам думал об этом и подозревал, что не всё так просто в этом мире, что есть тайные правители Земли, что именно они обладают сокровенным знанием смысла человеческой жизни. И оглянись вокруг – разве всё, что с тобой произошло, не есть подтверждение того, что этот безумный историк прав?!» Голос разума пытался сопротивляться, взывал к здравому рассудку, но он тонул в охватившем меня наваждении тайны. Меня уже начинало пошатывать от охватившего моё тело чувства мистического возбуждения, когда я вновь заставил очнуться свой скептический голос:

– Вы вправе сколь угодно долго говорить о несовершенстве научной картины мира, но я останусь верен ей. Я не могу поверить в то, что вы говорите. Это недоказуемо. ― Я пытался говорить уверенно, но мой взгляд упал на синюю «хонду», и голос дрогнул.

Полуянов деланно равнодушно пожал плечами.

– Вы можете не верить в это, но это уже верит в вас, ― сказал он странную фразу и тут же добавил: ― К сожалению, вы уже попали в круг этого водоворота. Куда вас вынесет, я не знаю… Я не могу сказать даже, что ждёт меня. Но вы предупреждены, а значит, вооружены.

– И что же собой представляет этот ближний круг дьявола?

– Люди… Люди по внешности, поведению, чувствам и желаниям. Ничего необычного, нет никаких рогов и копыт, и способности их можно назвать вполне человеческими, только сильно обострёнными. Одно отличие – дух… Дух, который жаждет власти и опирается на знание своей исключительности. Именно обострённые способности, расчётливый технологический разум и воля господства сделали их тайными правителями мира. Они вечны, а когда умирает тело, дух должен выбрать новое человеческое вместилище и перебраться в наследника, оставляя тому всю накопленную силу и власть. Конечно, позиции демонов неустойчивы, им приходится воевать против себе подобных, отстаивая своё право быть первыми и стоять около трона. На подходе ведь всегда есть несколько жадных и зубастых, которые с удовольствием оторвут кусок от пирога избранного… Да что там говорить! У них всё как у людей… То есть, наоборот, у людей всё как у них, ― поправился Полуянов и на секунду умолк. ― На сегодняшний день есть несколько очень важных и влиятельных архидемонов. Из них мне известно о четырёх. Первый – это Глава китайской «Триады», известный нам под номером Четыре Восемь Девять, он контролирует, и достаточно успешно, не только Китай и Юго-Восточную Азию, но и многочисленную китайскую диаспору во всех странах мира. Второй – это Дидро, но это только одно из многочисленных его имён, принятых в узких кругах; он европеец и имеет сильное влияние в континентальной Европе. Третий – некто Джошуа, опять же кличка в среде посвящённых; он куратор Северной Америки и Британских островов. Четвёртый бес лишь недавно обрёл новое могущество, вернувшись снова в число влиятельных демонов. Это Старец Горы…

– Глава ассасинов?! ― раздался мой возглас изумления. ― Но последний Старец Горы был убит ещё в тринадцатом веке, а тайный орден ассасинов-исмаилитов разгромлен монгольским ханом Хулагу!

– Так оно и было, ― невозмутимо подтвердил Полуянов. ― Но дух Старца Горы вернулся, и он жаждет власти, вновь и вновь отправляя своих одурманенных мечтами о райском саде самоубийц нести по миру зло. Главное его оружие – страх. И хотя Старец Горы, как и все бессмертные духи зла, был всегда беспринципен в выборе своей, так сказать, социально-культурной базы, и даже считался в своё время противником истинного ислама, именно в мусульманском мире он обрёл свои новые силы и надежду на реванш. ― Полуянов помолчал немного, о чём-то размышляя. ― Между прочим, у перечисленных мною архидемонов есть и более известные, вошедшие в христианскую демонологию, имена. Дидро – это Бельфегор, Джошуа – это Астарот, под именем китайца Четыре Восемь Девять скрывается Баал, а Старец Горы – это не кто иной, как Велиал. Безусловно, и эти имена есть лишь прозвища нечистой силы. Настоящих их имён люди не знают.

Я рассказал вам, Руслан, только о тех первых бесах, о которых я что-то слышал. Возможно, есть и другие, но о них я ничего не знаю. Страстное желание каждого из ближнего круга дьявола – стать первым и единственным, оттеснив всех остальных и скинув их с пьедесталов в неизвестность. Усевшись, каждый в своей комнатке, они точат зубки в надежде скушать своего соседа и плетут свои сети, ожидая удобного момента и случая для выяснения отношений с другими архидемонами. Правда, сейчас это стало намного сложнее сделать. Мир стал хрупок. Крупная разборка может уже развалить сам земной домик, поэтому демоны стали осторожнее и хитрее. Но именно в наши дни, как никогда, противоречия между тайными правителями мира обострены до предела. Земля, истощившись, уже не выдерживает бремя власти демонов. Но пока человечество разделено в своём однообразии зла, ему никогда не вырваться из-под власти князя мира сего и не восстановить своё многообразие единого.

– Значит, ― задумчиво пробормотал я, вспомнив вчерашний рассказ Полуянова, ― таинственный Флором – это тоже демон. Получается, что он и есть тот самый Морольф-Асмодей.

– Возможно, это так, ― промолвил Полуянов. ― А может, кто-то прикрывается этим именем. Так или иначе, этот некто ясно даёт понять, что хочет ассоциировать себя с этим демоном.

– А вездесущий барон П.?.. Это тоже бессмертный дух некоего демона, который, меняя смертную оболочку, скачет из одной эпохи в другую?

– Вполне вероятно, ― сухо прокомментировал моё предположение Полуянов.

– Почему вы об этом не рассказали вчера?.. Мало того, вы всячески отметали любую мистическую версию происходившего! ― удивлённо воскликнул я. ― Всё дело в Сарычеве?

– И в нём тоже, ― ответил Полуянов. ― Если бы я рассказал вам всё сразу, вы не поверили бы мне и решили, что я сумасшедший. Человеческая психика очень чувствительна и восприимчива. Годами отработанные жизненные стереотипы выталкивают из сознания всё, что не укладывается в рамки культурного опыта. Обрушь я вчера на вас водопад этой информации, я погубил бы все ростки доверия, появившиеся между нами. Всему своё время. Для вас время откровений уже наступило, Сарычев же всё узнает попозже, когда для этого появятся условия, и он будет готов к этому.