Настя Жолудь - История Евы

Настя Жолудь

Если бы мне сказали раньше, что мы живём на земле свободного выбора, что наши мысли и желания материальны, я бы рассмеялась в лицо. Ага, можно подумать, что никогда сама не выбираю? Три раза ха! И, можно подумать, что никогда ничего не хотела. Но оказалось, что всё работает, если действительно Верить и Знать, как это работает. Но обо всём по порядку.

Меня зовут Ева. Я обычная девушка «с пулей в голове», по словам моей бабушки Лены. Замужем. Люблю йогу и экстрим. Не знаю, насколько это взаимоисключающие понятия. Детей нет, наверное, не судьба. Я обычная, как все вокруг.

Однажды, как обычно, я приготовила завтрак и отправила мужа с друзьями в лес играть в страйкбол. Сама же начала уборку в тишине. Взяла любимую лейку, чтобы полить цветок. Растения меня не любят, так что выжило только одно: щучий хвост. Он вырос такой большой, что пришлось пересадить в напольный белый горшок. Стебли подпёрла несколькими деревянными палками, которые муж принёс из лесу.

Меня всегда удивляло, как бабушка Лена справлялась с джунглями у себя дома. Что только у неё ни росло. От обычного щучьего хвоста (она мне его подарила) до капризных гардений и камелий. В квартире у бабушки всегда пахло цветами. Бабушки нет уже два года, а мне кажется, что она рядом. Сладкие ноты цветов иногда возникают ниоткуда. Я верю, что бабушка Лена помогает и защищает. Удивительно то, как она умерла. Приготовила все документы, заказала похороны. Вечером она обзвонила всех внуков и детей, а наутро не проснулась. Как будто знала время своей смерти.

Когда её не стало, то я начала смотреть в интернете ролики про смерть, про души. И так я пришла к йоге и медитациям. Они помогали находить ответы. А ещё отвлекали от выкидышей. На цифре пять я решила, что дети – не моё призвание. А мультики, которые не могла смотреть, теперь составляли мой постоянный рацион «видео-меню».

И вот, иду с лейкой, слушаю Кирилла Богомилова. Звуки гуслей трогают душу, и я даже иногда подпеваю. Мысли внутри меня сначала скачут как зайцы, а потом тихонько укладываются по норкам спать. Я прошла мимо старинного шкафа с зеркалом, и залюбовалась собой. И вдруг заметила, что дверь шкафа приоткрыта. Под моими платьями сидит молодой человек. Ноги с красивыми начищенными ботинками снаружи. Я замерла на месте, а потом резко обернулась. И никого нет. Обычный пустой шкаф. «Фух, – думаю. – Совсем сошла, Ева, с ума. Уже люди мерещатся. Хорошо, что я не пьющая и не употребляющая, а то так можно и кукушку потерять».

Я дотронулась до серебристой звёздочки в носу и снова стала подпевать гуслям. Подошла к цветку и поливаю, но одним глазом непроизвольно смотрю на коричневый шкаф. «Никого. Слава богам, показалось. А что, если действительно тут кто-то есть, а я его не вижу, потому что Фома неверующий?» И как только так подумала: хоп! Снова появился парень на пороге шкафа и не один. Теперь рядом с ним второй, такой же. Не копия, а просто их теперь два. Виденья.

Я протёрла глаза: они на месте. Меня бросило в жар, но стою, не двигаюсь и поливаю, одним глазом кошусь в шкаф. Первый (назову его пока так) слушает второго, который что-то рассказывает и машет руками. Как клоун-пантомим. Движения есть – звука нет. «Ещё бы послушать», – пронеслось у меня в голове. Как только я об этом подумала: Хоп! – и услышала.

– Она нас видит, – сказал Первый Второму и толкнул его локтем.

Второй так и застыл, с поднятыми руками и открытым ртом. Потом посмотрел на меня. Я делаю вид, что не слышу и не вижу.

«Одна, одна, всегда одна

Дрожит гитарная струна,

Но кажется, что это стон

Уставших женщин всех времен»[1]

Пою под нос и продолжаю наблюдать, слушать и медленной струйкой поливать свою «щуку». Чувствую, что вода потекла по ногам.

– О боги! – вскрикнула я и поняла, что прокололась.

Вода из лейки поливает уже меня. Только я никак ее ногами не впитаю: это не корни. Я отпрыгнула с мокрого места, как горная козочка и сказала:

– Ну, здрасти! Или лучше: «Гой еси, добры Молодцы»!

Второй так и подпрыгнул на месте, когда понял, что к ним обращаюсь, перекрестился и бухнулся в обморок. «Какое-то слабенькое виденье», – подумала я. А первый сказал:

– Ну, здравия, Ева. Не обращай внимания на Николая, он молодой, многого не знает. Сейчас придёт в себя.

– Откуда вы меня знаете? И вообще вы, собственно, кто такие? И почему сидите в моём шкафу? – Начала я нападать, а сама думаю: «Что я несу? В моём доме два непонятных мужика, а я здороваюсь тут…»

Мне было не страшно, а удивительно на них смотреть. Ничего особенного в них не было, кроме плащей за спиной, от которых шёл свет: не такой, как от лампочки или фонаря, а такой, как от Солнца. В меру яркий, не тёплый и согревающий, а просто небольшой свет бело-жёлтого приятного цвета. Свечение поднималось сантиметров двадцать над одеждой.

– Я лег Прокофий, а молодой – это лег Николай.

Смотрю на него в упор и пытаюсь понять, что он сказал. Даже не так, осознаю окончательно, что со мной разговаривают.

– Что за леги? И что делаете у меня дома? – Я поставила руки на пояс, выпучила глаза и, широко открыв рот, лязгнула зубами.

Наступательно сделала шаг в их сторону. В это время Николай пришёл в себя и подглядывал через приоткрытый глаз. Он пытался сдерживать хихиканье, которое так и рвалось из него. Прокофий объяснил:

– Раз ты нас видишь, придётся рассказать.

– Будьте уж так любезны, – не удержалась я от язвительного замечания и взглядом начала искать, чтобы такого в руку взять тяжёленького, для защиты. Бочком начала пробираться к своему мобильному телефону.

– Мы с Василием твои ангелы-хранители или, по-нашему, леги. Назначены Творцом, дабы уберечь тебя и направить на путь истинный.

Я стою на месте и понимаю, что нестыковочка в рассказе Прокофия.

– С каким таким Василием? Вы же сказали, что здесь вы и Николай, – начала крутить головой по сторонам, а вдруг и вправду третий здесь. – И что значит «по-нашему»?

– «По-нашему» – значит по ангело-хранительски. Всего тебя охраняет три лега. Василий сейчас отлучился к семье, а вместо него Николай заступил на службу. С каждым человеком должен быть минимум один лег. У тебя нас трое.

– Повезло, так повезло, – не удержалась я.

В голову сразу полезли мысли о том, что со мной приключалось. Переломы рук, ног, прыжки с крыш. Ограбления. Один раз зимой даже шубу сняли. В детстве я постоянно терялась. Животные меня очень «любили», поэтому не помогала и прививка от бешенства. В поликлинике я была частой гостьей.

– Что-то вы меня плохо бережёте.

– Мы находимся рядом и помогаем в последнюю минуту, так как каждый человек должен уметь жить самостоятельно. Принимать решения самостоятельно и заботиться о себе самостоятельно. Раз в год мы оставляем своего подопечного на месяц. За это время человек проходит свои уроки самостоятельности и закрепляет знания навсегда. Как видишь – с тобой всё хорошо. Мы справляемся, всегда успеваем предотвратить твою гибель. Ты умница, в итоге делала правильные выводы. Только с водой никак не хотела понимать, что нужно делать. Но ничего – опыт хороший получила. Теперь и разряд по плаванию есть.