Ольга Ланских - Седьмая ведьма

– Полли, детка, успокойся милая, мы никогда и не претендовали на роль твоих родителей. Мы будем считаться твоими, например, дядей и тетей. Почему нет? Ты только подумай, какой это шанс изменить жизнь! У Боба есть связи, он легко оформит опекунство, а я директор школы, и уж поверь, я улажу твое зачисление в неё.

И я заплакала. За все это время, что я провела с ними, я по-настоящему разревелась. Я словно предавала своих родителей, свою семью, и входила в новую, чужую и незнакомую мне, со своими порядками и правилами. Я хотела своих папу и маму назад, сейчас, немедленно, и чтобы мое одиночество прекратилось… Маргарет обняла меня, а Боб погладил по голове и сказал:

– Все будет хорошо, дочка, вот увидишь, это будет лучшее твое решение. Я тоже это знала, и выбора у меня тогда особо не было.

Возвращаясь мыслями в то время, я вспомнила все, что чувствовала тогда, и мои глаза наполнились слезами. Я сморгнула их и посмотрела на Трисс.

– Тогда я этого до конца не понимала, а теперь знаю, что это было, словно благословение небес, словно кто-то свыше оберегал меня тогда. Я им всегда буду очень благодарна. Если бы не Маргарет с Бобом, кто знает, где бы я была сейчас и чем занималась.

– Ты видишься с ними сейчас?

– Конечно, каждые выходные. Мы договорились с Бобом, что он мне оплачивает обучение в университете и квартиру Майкла, теперь я снова живу у него, а на питание, вещи и учебники я зарабатываю сама. Тогда я не хотела терять квартиру Майкла, мне было хорошо в доме Уэллсов, но я хотела иметь свой уголок, а может быть в глубине души надеялась, что Майкл вернется, или мои родители туда придут, и первое время платила за нее сама. Потратила свои сбережения и часть сбережений Майкла. Периодически возвращалась в квартиру, но потом деньги, та часть, что я взяла у Майкла, кончились, обо всем узнал Боб, и…. я говорила, что он классный мужик? Так вот, он стал мне ее оплачивать и сохранил ее по сегодняшний день.

– И вот я здесь, в твоем магазине и очень этому рада.

–Да, ну и история. – Трисс покачала головой.

–Ты знала моих родителей, почему не сказала сразу, что знаешь их? Откуда у тебя дневник моего отца?

– А как бы я тебе сказала? Ты появилась здесь и ничего не знала ни о себе, ни о своем настоящем мире, ни о том, к кому попала в магазин. И чем больше я узнавала тебя, тем больше понимала, как ты далека от мира магии. Ты никогда не рассказывала о своих родителях, а я не спрашивала, думала всему свое время, что, когда-нибудь ты обмолвишься о них, и мы поговорим, но ты молчала. Если бы я сразу спросила, не дочь ли ты Николаса и Лары Бомовски, то пришлось бы рассказать, откуда я их знаю. Но раньше ты не знала меня и не восприняла бы правду, посчитала бы меня чокнутой и исчезла, а я не хотела этого, также, как и не хотела тебе врать. Ты и сейчас-то подумала, что я не в себе, представляю, что было бы полгода назад. – Трисс хмыкнула.

– Значит, когда отец говорил, что ищейки не чувствуют меня, он имел в виду блок, что поставил на меня, – заключила я.

– Именно, – подтвердила Трисс.

– Они увели их за собой, – грустно сказала я, – как я могла их оставить?

– А что бы ты сделала? – развела руками Трисс, – кому было бы легче, если бы ты погибла вместе с ними?

–Я не верю, что их больше нет. Я не знаю, где они и что случилось, но в смерть не верю. Ты знаешь, кто послал за нами ищеек? Знаешь, кто тот мужчина в черном плаще, который следил за мной в парке? И ты так и не ответила, откуда у тебя дневник моего отца.

– Ищеек послал, однозначно, министр… бывший министр, – поправилась Трисс. – И мужчина в черном плаще – процентов на девяносто – ищейка, а вот чья ищейка, министра или короля – вот тут вопрос. Ты, кстати, ловко от него ушла. По идее, это вообще нереально, чтобы уйти у них из-под носа, на то они и ищейки. Они ведут людей за сотни километров, а ты так, исчезла, можно сказать, прямо на глазах! Представляю, как это ударило по его самолюбию!

– А с дневником ты удивишься, но мне его принес одним октябрьским днем ровно шесть лет назад Майкл Моррис и попросил сохранить. Почему он принес его именно мне, и как попал к нему, я понятия не имею, и как ты его нашла, кстати тоже! Дневник долгое время лежал у меня в столе, я про него и забыла, и как он оказался на полке – даже не спрашивай. Видимо, загадочным и необъяснимым явлениям есть место и в этом мире. Ты должна была появиться в моем магазине и как-то остаться со мной, а дневник стал зацепкой, значит, так и должно было быть, и у вселенной все идет по плану. – И Трисс хитро улыбнулась мне.

–Значит, ты знаешь Майкла? – удивленно спросила я.

–Я тебе скажу больше, – немного таинственно произнесла Трисс. – Я была долгое время влюблена в Майкла, но у нас с ним как-то всё не складывалось, вроде и были отношения, а вроде и нет. Скорее всего, он не был влюблен в меня так, как была я. С одной стороны, я видела огонь в его глазах, но с другой, когда мы были вместе, он был сдержан и холоден со мной. А потом вообще отстранился. А уж когда я натворила дел, и меня лишили магии, а после изгнали в мир людей, тут уже я потеряла всякую надежду на наши отношения.

– Знаешь, когда мага лишают его силы, он начинает быстрее стареть, становится подобен человеку. Вот сколько бы ты дала мне лет?

Я задумалась.

– Возможно лет шестьдесят? – осторожно предположила я.

– Если бы я до сих пор была магом, – продолжила Трисс, – то сейчас бы выглядела лет на сорок примерно, а так ты мне даешь шестьдесят, а по факту мне девяносто шесть лет.

–Сколько? – удивилась я.

Трисс только пожала плечами.

– В любом случае, ты прекрасно выглядишь! – решила я поддержать ее. – А сколько же живут маги?

– По-разному. Чем сильнее маг, тем дольше он живет. Очень сильный маг, ну если взять, к примеру, королевский род, может дожить и до двухсот пятидесяти лет, а слабый маг – лет до ста пятидесяти, может чуть больше.

–А ты каким магом была?

–Не самым слабым точно, – с легкой ухмылкой произнесла она.

– А сколько же лет тогда моим родителям?

– Твои родители ровесники. Так… – Трисс что-то считала про себя. – Когда все случилось, мне было шестнадцать лет, а твоему отцу два годика. Выходит, твоим родителям по восемьдесят два года.

– А маги вообще стареют? Ну, внешне, как люди?

– Ну, конечно, к концу жизни у нас также появляются седые волосы, выпадают зубы и развивается артрит. К старости, все как у людей. Ведь что такое магия? Это способность, дар – назови, как хочешь, это наша возможность творить, создавать, влиять, работать с потоками энергий, но все это будет НИЧТО без нашей собственной, внутренней энергии – нашей силы. Чем ее больше, тем дольше живет маг. Только благодаря ей мы способны видеть и делать то, что людям даже не снилось. Но однажды наша сила просто уходит от нас, давая понять, что наше время на исходе, исчезает, как будто её и не было, и все, что мы можем – это зажечь фитиль на свече, и мы стареем и умираем как обычные люди. Кстати, магические способности есть и в людях, но по каким-то неизвестным нам причинам этот дар в них не развит, да и силы маловато, но считается, что при старании эти способности можно развить. Вот как раз изучением возможностей человека и занимался твой отец. Мы сильные, способные, одаренные, но нас мало, к тому же нас много погибает, нам бы не помешала помощь со стороны, но Король не поддержал эту идею. И с деторождением у нас не очень, один – два ребенка за всю жизнь – это очень мало. Хотя, возможно, природа так подстраховалась, чтобы мы не заполонили весь наш мир и мир людей, а то представь, мы живем в среднем по 180–220 лет, сколько можно родить детей за это время? И они будут жить столько же! И наш фертильный возраст сохраняется почти до самой старости.