Олег Колмаков - Непрошеные, или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Премиум-издание: четыре книги в одной

Успокаивало меня лишь одно. Мои бумаги и свидетельство на квартиру, оказались подлинными и законными. Ссылаясь на них, паспортистка МПЖРЭУ №3, с радостью заполнила все необходимые формы. На мое же недовольство, относительно возникшего бардака она услужливо пояснила следующее.

– Ну, потерялись… И что с того? Собственники квартир, точно так же, как и вы придут к нам, и заново оформятся… Не паникуйте, в БТИ имеются все необходимые для данной ситуации копии.

Тем не менее, в бюро технической инвентаризации, куда я обратился следом, мне преподнесли не менее странную информацию… Впрочем, после общения с участковым, я был к этому в достаточной степени подготовлен.

– Молодой человек, после случившегося на вашем доме ЧП, постановлением Городской администрации, дом 2 по улице Вокзальной, был признан ветхим и не подлежащим восстановлению. Короче, отправили его под снос… Документы переместили в архив. Однако чуть позже, средства на капитальный ремонт все же изыскали, на доме были проведены необходимые работы. Однако, с документами… Короче, в результате случайного пожара в здании областного архива, документы оказались полностью уничтожены…

В общем, пару дней, проведенных в метаниях по инстанциям, в бесконечных очередях и поездках в общественном транспорте, фактически, прошли впустую. Получалось так, что любой желающий, предъявив старые, либо новые документы на свободные квартиры нашего дома, автоматически становился их владельцем. Ни подтвердить, ни опровергнуть данное право на собственность, было уже невозможно.

«Что ж на самом деле случилось с документами?.. – я непрерывно задавался данным вопросом. – …Являлось ли пропажа случайностью или в том был чей-то злой умысел?.. Помниться призраки безапелляционно заявляли мне о том, что это их дом… Быть может, именно они и устроили полный бардак и неразбериху с этими чёртовыми документами…»

Я мог хоть сколько задаваться вышеозначенными вопросами, однако ответить на них мне было не под силу. А в последнюю ночь, проведенную на седьмом этаже своей прежней квартиры, мне вдруг приснился до крайности реалистичный сон. Будто вовсе и не сон это был, а самая настоящая жизнь. Моя жизнь. Правда, в абсолютно непривычном для меня антураже…

С тяжёлым сердцем, я медленно прохожу по пустынным залам замка. Мне предстоит сообщить, самой дорогой и любимой девушке, весьма неожиданное и неприятное для нас обоих известие. Безусловно, я огорчу её. Более того, мои слова, наверняка будут восприняты, как предательство самых высоких чувств и намерений. Быть может, она никогда не сможет меня понять.

Но таковы суровые законы рыцарской чести. Я остаюсь воином. И клятва, которую сегодня, вступая в Священное Братство, я принял – в любом случае, будет для меня святой, неоспоримой и обязательной.

О, Марта! Такая нежная, беззащитная. Ни о чем, не подозревая, она стоит у окна.

– Отчего на тебе нет лица? – обернувшись на звук моих шагов, спрашивает дама.

– Наш отряд из девяти рыцарей, под командованием моего отца, сегодня вечером покинет замок.

– Надолго? – она обворожительно улыбается, совсем не догадываясь, каким суровым будет мой ответ.

– На очень долго… – я никак не могу решиться, открыть ей всю правду.

Потому, эту самую правду, ей и приходится вытягивать из меня по частям.

– Надеюсь, к нашему венчанию, вы успеете обернуться?

– Увы, но венчание придется отложить на неопределённый срок. Ты прекрасно знаешь, что единственным занятием достойным рыцаря, во все времена была и остается война. К ней я готовился всю свою, не очень-то и длинную жизнь. Так вот. Мы отправляемся в Иерусалим. Нас ждет тяжёлый и многомесячный поход. Не знаю, как долго он продлиться, но обещаю… Нет, я клянусь, что обязательно вернусь из него живым.

– Роббер, прошу тебя, не уезжай!.. – на глазах Марты навернулись слезы. – …Мне приснилось весьма нехорошее видение…

– Об этом, не может быть и речи, – оборвал я даму.

– В таком случае, я попрошу тебя лишь о венчании… Не нужно помпезности, я согласна на самую скромную церемонию. Пожалуйста, задержись на пару дней. А после, ты благополучно догонишь своих.

– Нет… – категорично отвечаю я. – …На время похода, все мы приняли обет безбрачия.

– А как же, я?.. – более, она была не в силах сдерживать слезы. Те ручьем потекли по её щекам.

– Марта! Дорогая моя девочка!.. – я обнял её хрупкие плечи. В зеркальном отражении, я видел её вздрагивающую точёную фигуру и свой белый плащ, с красным крестом, накинутый поверх рыцарских лат. – …Мы знаем друг друга с детства. Мы созданы друг для друга. В конце концов, мы помолвлены. Так какая разница, когда состоится венчание: до или после. Мы любим – и это главное. А расставание, лишь укрепит наши чувства.

– Роббер, ведь ты и сам не веришь в то, о чем сейчас говоришь. В твоей речи, легко узнаются слова отца… – девушка отталкивает меня. – …Он ненавидит меня. Он всегда был против нашего брака. Если для тебя, он важнее – можешь уезжать с ним, куда угодно.

– Зачем ты так, Марта?

– Как?.. Думаешь, по отношению ко мне, это не жестоко?.. Убирайся. Видеть тебя, не желаю.

Нет, совсем не таким… Абсолютно по-иному представлял я себе наше прощание. Мое самолюбие было оскорблено. Потому, без лишних слов, я решительно направился к выходу.

– Роббер!.. – вдруг выкрикнула мне вслед Марта. Я едва успел обернуться, как дама моего сердца, уже бросается мне на шею. – …Прости!.. – она вновь становится той Мартой, которую я знал многие годы. – …Прошу тебя.… Ради Бога, не будь чересчур храбр, не нужно бесстрашия… Помни, что подвиги совершаются не только с горячим сердцем, а ещё и с холодной головой. Береги себя. Знай, что тебя здесь ждут. И совсем не обязательно, возвращаться героем. Ты просто – возвращайся.

После таких напутственных слов, любой поход должен пройти легко. А тяготы и лишения, с ним связанные, покажутся сносными и вполне переносимыми.

Когда вереница всадников взяла юго-восточное направление, а я, в последний раз оглянулся на оставленный позади замок, Марта все ещё смотрела в то самое окно, у которого нам суждено было расстаться. Пришпорив своего рысака, я помчался вперёд, обгоняя всех, с одним лишь единственным желанием: поскорее скрыться в близлежащем лесу, через который проходила дорога…

Я проснулся за полчаса до звонка будильника. А если быть более точным: я подскочил с постели, как ужаленный, с одной лишь единственной мыслью, завладевшей всем моим сознанием.